Марина Серова - Огонь прекрасных глаз
– Если ты еще не передумал, то я согласна выйти за тебя замуж, но о моих чувствах к тебе, вернее, об их отсутствии, ты знаешь.
– Ася, я на все согласен, лишь бы быть с тобой!
Он втайне надеялся, что со временем Ася полюбит его по-настоящему. Жизнь не дала ему этого шанса: он погиб в байдарочном походе по Урал-реке. Злые языки в театре говорили, что он это сделал осознанно, не выдержав холодного обращения своей супруги.
Вообще, Асю в театре недолюбливали, считая ее «роковой» женщиной.
– Разбила сердце одному, и второй из-за нее жизни лишился, – шептали злые языки.
Как легко быть посторонним наблюдателем и делать поверхностные выводы! А знают ли эти злопыхатели, сколько бессонных ночей провела Ася, когда ее, как кошмары, мучили воспоминания об Игоре? Потом не стало бабушки, и Ася вернулась в родной город. Она стала преподавать в том самом училище, в котором когда-то училась сама (еще танцуя в театре, она закончила ГИТИС по специальности преподаватель-хореограф). Преподавательский коллектив почти полностью обновился, мало кто помнил о том случае, а если и помнили, то никто ни разу не обмолвился об этом ни словом, даже не намекнул. Теперь все силы, все свои знания и танцевальный опыт Ася отдавала маленьким девчушкам, таким же, какой она когда-то была сама.
– Итак, радость моя, у тебя есть немного времени на размышление, – вернул ее к действительности Каверин.
«А он сильно постарел», – подумала Ася. Теперь у него были усы и борода, а некогда густая шевелюра значительно поредела.
– Ты нисколько не изменилась, – заметил он, словно прочитав ее мысли, – вернее, еще больше похорошела.
Ася решила пока что не обострять отношения и сказала:
– Спасибо. Ты – тоже.
– Зачем ты говоришь неправду? – возразил он. – Я изменился, и довольно сильно.
Асе было совершенно безразлично, как он выглядит, но такой ответ мог озлобить его, поэтому она как можно мягче попросила:
– Извини, Макс, отведи меня к Кире, пожалуйста. Мне действительно надо многое обдумать.
Смежная комната, где Макс поместил Киру, была довольно маленькой по сравнению с апартаментами, в которых Ася только что находилась. Она напоминала не то больничную палату, не то тюремную камеру, потому что, во-первых, там стояли две кушетки, застеленные, однако, нарядными покрывалами, а во-вторых, окошко (не считая того, через которое Ася увидела Киру) находилось под самым потолком и было зарешечено. Эта деталь сразу бросилась Асе в глаза, и лишь спустя несколько секунд она увидела сидевшую на кушетке Киру.
– Ну, не буду вам мешать, – с этими словами Макс закрыл за собой дверь, и они услышали звук поворачиваемого в замочной скважине ключа.
«Значит, мы пленницы, – подумала Ася. – А чего ты ждала? – тут же спросила она себя. – Куда хочу, туда и хожу? Фигушки! Он же ясно дал понять: или я – его женщина, или не достанусь никому, это уж как захочет его левая пятка».
– Ася! – жалобно послышалось с одной из кушеток, она бросилась к Кире и прижала ее к себе.
– Прости меня, Кирюша, прости, пожалуйста!
– Да за что, Ася? Ты-то тут при чем? Что вообще происходит? Я ничего не понимаю! Усыпили, привезли сюда, стали угрожать, что убьют, даже нож к горлу приставили, если я не позвоню тебе. Это ты меня прости, ведь благодаря мне и ты попала в ловушку…
– Мы обе в ловушке… Как они с тобой обращались? Они тебе ничего не сделали?
– Нет, успокойся, ровным счетом ничего, даже не оцарапали. Ася, а кто этот… человек?
– Это мой первый муж.
– ??? И… что ему от тебя надо?
Ася ответила не сразу. Она подумала, что, раз комната просматривается (ведь увидела же она Киру, находясь вместе с Максом), значит, с таким же успехом она может и прослушиваться. Она еще раз огляделась по сторонам. Теперь она заметила встроенный шкаф, туалетный столик и пару кресел в углу и еще одну дверь. Она подошла и открыла ее.
– Идем, Кира, нам надо освежиться, – она почти потащила за собой недоумевающую Киру, приложив палец к губам.
За дверью оказались туалет и ванна с довольно изысканной отделкой. Ася закрыла за собой дверь, открыла сразу оба крана и, приблизив губы к самому уху Киры, сказала:
– Эта комната просматривается, и я уверена, что и прослушивается! Поэтому говорить будем только здесь, надеюсь, что шум воды хоть немного заглушит слова.
– Так что он тебе говорил, скажи наконец?
– Он много чего наговорил, на все его слова и внимания обращать не стоит. Но он сказал очень важную для меня вещь… Я так виновата перед одним человеком – перед Игорем… Понимаешь, если бы я тогда послушалась отца и Ольгу и позволила бы Игорю все объяснить, моя жизнь, да и его тоже, сложилась бы по-другому!
– Ася, ну, не убивайся ты так! Ведь все еще можно исправить, мы выберемся отсюда, ты объяснишься с Игорем, и все еще может наладиться.
– Да, ты права. Выбраться отсюда – наша задача номер один!
– Ася, кто-нибудь знает, где мы?
– Никто. Я хотела оставить Игорю записку, но потом передумала, ведь я тогда считала, что он предал меня и на него нельзя положиться. Придется рассчитывать только на себя. Слушай, ты заметила расположение комнат, сколько их, много ли в доме народу?
– Ася, когда я проснулась, то уже была в этой комнате. Я и по телефону-то звонила тебе отсюда.
– Значит, придется сначала осмотреться, насколько это возможно, а уж потом действовать… Давай условимся: Максу ни в чем не перечить, чтобы получить хотя бы относительную свободу. И вот еще что: говорить о побеге будем только здесь, а в других комнатах ведем разговоры только на нейтральные темы. Да, чуть не забыла тебе сказать: Макс хочет, чтобы я снова была с ним, поэтому ты ему понадобилась в качестве приманки. Я сказала ему, что должна все обдумать, поэтому, если я вдруг заявлю, что готова принять его предложение, не удивляйся, а подыграй мне. Договорились? – Кира кивнула. – Тогда идем!
Они вышли из санузла, в это время послышался звук открывшейся двери, и в ее проеме возник Макс.
– Милые дамы, приглашаю вас позавтракать, – он лучезарно улыбнулся.
Ася и Кира переглянулись. Ни у той, ни у другой кусок не полез бы сейчас в горло. Но Ася, мило улыбнувшись ему в ответ, поблагодарила Макса за приглашение и многозначительно посмотрела на Киру: хороший повод осмотреть дом. Стены в коридоре, по которому они шли до лестницы на первый этаж, были обшиты деревом дорогой породы. Ася насчитала три двери, все они были закрыты. Интересно, комнаты за ними – жилые, и если – да, то кому они принадлежат? Несомненно, одна из них – комната хозяина..
– Кирочка, – опять с той же радостной улыбкой обратился он к Кире, сидевшей у середины стола, между ним и Асей, – я приношу свои извинения за… мм… некоторую грубость, которую допустили мои… сотрудники по отношению к вам. Понимаете, воспитания не хватает людям, ну, не обучены они приличным манерам, что тут поделаешь!
«Можно подумать, ты им обучен», – с ненавистью подумала Ася. Кира же сидела ни жива ни мертва.
– Кирочка, вы побудете на нашей с Асенькой свадьбе свидетельницей и затем благополучно вернетесь к семье. Ведь так, дорогая? – Он победно взглянул на Асю.
Ася дотронулась носком до туфельки Киры, подавая ей знак, что сама поведет разговор.
– Макс, не прошло и часа, как мы расстались, я еще ничего не решила, – начала она.
– Тебе, милая, и выбирать-то особенно не из чего. Сама знаешь: или – или, – и его улыбка стала зловещей. – Да вы кушайте, смотрите, сколько тут всего, Марья Степанна расстаралась. Я ей заранее сказал, что жду двух очаровательных женщин, и она уж не ударила в грязь лицом…
«Кто это такая? – подумала Ася. – Кухарка, прислуга, экономка? Здесь живет или приходящая? Сколько вообще здесь обитателей?»
Необходимо было выяснить все это как можно скорее, потому что, судя по всему, много времени на размышления Макс ей не даст. Это уж точно! Он уже сейчас ведет себя как победитель, и неизвестно, что еще может прийти ему в голову. А стол действительно ломился от яств, перечислить все, что красовалось в салатницах, корзиночках, вазах и вазочках, а также в блюдах, блюдечках и розеточках, было бы непросто. Ася для видимости поковыряла вилкой в своей тарелке, Кира чуть пригубила бокал вина.
– Макс, эта пища – не для балерин, ты же знаешь, диеты уже с десяти лет въелись в мою плоть и кровь. Так что передай спасибо своей Марье Степанне, или… могу я поблагодарить ее лично? – Ася встала из-за стола.
– Сядь на место, – жестким тоном произнес Макс. – Твоя благодарность ей ни к чему, она делает свою работу, за которую ей платят. А насчет диеты ты зря! Ведь ты уже не танцуешь, поэтому можешь себе позволить, – добавил он чуть мягче.
«Господи, и об этом ему известно, – с тревогой подумала Ася. – Надо что-то срочно придумать! Теперь, когда я знаю всю правду, я просто обязана вырваться отсюда, вместе с Кирой, разумеется, и если Игорь готов простить меня за потерянные годы…»
