Мария Жукова-Гладкова - Принц с опасной родословной
Светка молчала какое-то время, потом сказала:
– Надеюсь, я ее заинтересовала. Мне, правда, пришлось немного изменить наш первоначальный план… Но на Смирнову невозможно давить! Она сама решает, что ей делать, а что не делать! Если бы она была мужчиной…
– Н-да, и мужика-то ведь к ней не подошлешь. – Ковальчук задумчиво потер переносицу. – Она сдвинута на любви к этому своему кретину. Хотя сейчас… После того, как он ее оговорил…
– Папа, после знакомства со Смирновой я не могу даже предположить, что она решит! И в смысле своего парня тоже. Ей не так-то просто задурить голову. Даже мне. Кстати, барону бы надо снова о себе напомнить. Что ему скажем?
– Пусть пока сидит в своей Германии. Но вопрос мы решим. Не упускать же такие деньги?!
Глава 13
Не раздумывая ни секунды, я извлекла фотоаппарат из сумочки и сделала пару кадров, затем так же быстро фотоаппарат убрала и повернулась к девицам. Я помнила план здания, но решила, что лучше этого не показывать штатным сотрудницам.
– Выведите меня отсюда, – попросила я. – Не через главный вход.
Блондинка судорожно кивнула.
– Пойдемте, – брюнетка уже пришла в себя.
И тут я вспомнила про Татьянин плащ…
Но девчонки уже тащили меня куда-то под лестницу, на которой мне не довелось побывать, открыли там дверь, пробежали по коридору и остановились перед дверью, ведущей на улицу. Я сказала про плащ.
– Не волнуйтесь, мы его возьмем, отвезем домой. Мы вдвоем квартиру снимаем, – сказала блондинка. – Мы позвоним вам.
Я вручила им свою визитку.
– Согласитесь на интервью? – Я ни на секунду не забывала о своей работе.
– Да. Только без фотографий. И не снимать, а в газету. Мы позвоним. Идите, Юля!
Они раскрыли дверь, и я выскочила в ночь, пробежала два квартала, несколько раз чуть не упала на скользком асфальте (самое то по нему в босоножках бегать), наконец остановилась, привела в норму дыхание, сбившееся скорее не от бега, а от переживаний, сунула руку в сумочку, выключила диктофон, извлекла сотовый и уже собралась набирать номер Лопоухого, когда увидела впереди его «Мерседес». Или не его – в общем, тот, на котором он меня сюда привез. Но до него придется идти по сплошному льду… Этот идиот что, другого места для парковки найти не мог?
Я быстро сняла босоножки и босиком (то есть в тоненьких колготках) пронеслась до «Мерседеса» и постучалась в стекло у водительского места. Дверца тут же распахнулась, и из машины показалось удивленное лицо Лопоухого.
– Как ты здесь оказалась? – спросил он.
Я обогнула машину, села на место пассажира, поджав под себя ноги, и в двух словах описала случившееся. Кое-что, признаться, опустила. Лопоухий выслушал меня внимательно, потом набрал номер Сухорукова и повторил мой отчет ему, правда, немного сократив. Сухоруков велел передать трубку мне.
– Твои предложения, Юленька? По «ноль-два», надеюсь, еще не звонила?
– Да я по «ноль-два» никогда не звоню, Иван Захарович, я обычно по личным телефонам своих знакомых. Сегодня Генка дежурит. Желаете группу захвата сорганизовать? Для хороших людей, думаю, все можно сделать.
Иван Захарович задумался на мгновение, потом сказал, чтобы я спокойно ехала домой. Повременим с группой захвата.
– А может, подождать в окрестностях? – предложила я. Мне в самом деле было интересно, чем дело кончится. Схватят рыжую или не схватят? И за что прикончили депутата?! В «Мерседесе»-то тепло ждать, это не босой в одной «змеиной шкурке» по улицам бегать. – Только машину следовало бы поменять. И мне, пожалуйста, пришлите что-нибудь из теплой одежды. И обуви, желательно без каблуков. Если позвоните Татьяне, она что-нибудь подберет у меня в квартире.
Сухоруков опять задумался и заявил: сделаем. Ждите, только подальше от клуба.
Когда мы распрощались с Иваном Захаровичем, Лопоухий вдруг заметил, что я прибежала босая.
– С вами тут станешь последовательницей Порфирия Иванова. Слышал про такого? Для них нормально босиком ходить, даже по снегу.
Лопоухий заявил, что вопрос о нормальности со мной обсуждать не намерен. Я огрызнулась и заметила: могли бы туфли на более низком каблуке купить. Или решили из меня дылду сделать? Почему теперь мужчинам так нравятся эти «вешалки», которые на женщин-то совсем не похожи?
Виталя заявил, что модели ему никогда не нравились. Впрочем, и я тоже. Я поинтересовалась, каких женщин он предпочитает.
– Зачем мне это нужно? – огрызнулся Виталя.
– Просто любопытно, – ответила я, одновременно подумав: «Тоже, что ли, извращенец какой-нибудь?»
– В теле, – родил Лопоухий. – С большой грудью. В общем, чтобы все было.
Я порадовалась: Виталю можно не опасаться и спокойно оставаться с ним наедине. Я совсем не в его вкусе. Не изнасилует, хотя несколько раз за время нашего знакомства обещал придушить.
За этими милыми разговорами прошло примерно полчаса. Рядом с нами притормозили неприметные «Жигули». Еще минут через десять появились вторые, в них мне привезли одежду и обувь. Более того, приехала сама повелительница змей с двумя особями в термосах.
– Как ты, Юлька? – спросила меня соседка, осматривая со всех сторон. – Все в порядке?
– Таня, твой плащ там остался, – кивнула на клуб. – Девчонки, правда, обещали вынести…
Татьяна махнула рукой и заявила, что потребует компенсации у Ивана Захаровича. Раз не сообразил мне сразу купить верхнюю одежду вместе с платьем и париком, пусть ей теперь покупает.
– Он будет рад, – вставил Лопоухий.
– А тебя никто не спрашивал. И вообще подслушивать нехорошо.
Татьяна посмотрела на его уши. Уши покраснели, сам начальник охраны тоже.
Чтобы немного разрядить обстановку, я предложила продвигаться к ночному клубу. Вид у меня был еще тот: на «змеиную шкурку» была надета турецкая кожаная куртка большого размера (явно с плеча кого-то из охранников Сухорукова), в которую поместились бы три такие, как я. На ногах – высокие кроссовки (мои собственные). «Мерседес» мы оставили без присмотра (такие машины обычно не воруют), сами распределились по «Жигулям». Мы с Татьяной и Лопоухий – в одной машине, двое его подчиненных – в другой. Припарковались с двух сторон ночного клуба, правда, на некотором удалении, чтобы, не дай бог, не привлечь ненужного внимания. Я предпочла дежурить у служебного входа.
– У тех ребят фотоаппарат есть? – уточнила у Лопоухого.
– А как же, – хмыкнул он.
Пока мы сидели в ожидании, я подробно рассказала Татьяне о случившемся.
– Слушай, а этот депутат в «Кресты» шастал только для саморекламы? – спросила она. – Сколько раз он туда таскался только на твоей памяти, Юля?
– Туда много депутатов шастает, – заметила я.
– Но этот-то больше всех. Значительно больше. И регулярно.
Лопоухий хмыкнул, а я в самом деле задумалась. Речи он толкал о себе, любимом, потом с народом общался, вроде как спрашивал заключенных об их проблемах, уточнял, за что бороться надо. Обещал бороться за их права. Потом всегда какие-то артисты выступали, по всей вероятности, оплаченные из депутатского фонда… Где во время выступлений артистов бывал Ефимов? Как-то раньше я не задавалась этим вопросом. И не обращала внимания. Я сама во время этих мероприятий старалась задавать вопросы тем, рядом с кем оказывалась. Я же туда ходила не Ефимова слушать и не концерт смотреть, а материал собирать для репортажей. Надо будет поговорить с Пашкой и кассеты просмотреть. Ефимов объявляет выступление артистов, а сам… Спускается со сцены? Или скрывается за занавеской, которой занавешен алтарь?[9] А потом уже оттуда выходит в коридор? Если он скрывался за занавеской, не за ней же он сидел во время выступления девочек? Да за время их выступлений он мог успеть переделать много дел… Вроде как под маркой общения с сотрудниками или с подследственными (ведь в зале-то во время его выступлений находились только осужденные – отряд хозобслуги), или осмотра камер, или еще чего-то… Придумал бы – и договорился с кем надо. И вообще, его мог кто-то ждать. Только зачем?
– А рыжая-то хороша, – покачала головой Татьяна.
– Я никогда не доверял рыжим, – вставил Лопоухий. – Один страну на ваучер натянул, а бабы, точно все, – редкостные стервы. Это ж какой дрянью надо быть, чтобы после занятия любовью с мужиком воткнуть в него нож?!
– Ну ладно бы еще гениталии отсекла, – задумчиво заметила Татьяна. – А то в сердце…
Лопоухий аж подпрыгнул на водительском месте и в ужасе посмотрел на Татьяну.
– Тогда лучше в сердце, – сказал он.
– Учтем, – кивнула Татьяна. – Юля, ты слышала?
Я обещала опубликовать в какой-нибудь своей статье мужские предпочтения без ссылки на источник. Или Виталя согласится на интервью перед камерой? Про маляву он так хорошо в свое время народу рассказал. Татьяна заметила, что нашему каналу или какому-нибудь из изданий холдинга следовало бы провести социологический опрос на эту тему, а потом опубликовать его результаты. Народу будет интересно.
