Анна и Сергей Литвиновы - Половина земного пути (сборник)
Затем Варя разместила на сайте, который регулярно посещал при жизни Артем Веретенников, пять сообщений. Первое из них, путем нехитрой манипуляции, датировала концом ноября, последнее пометила сегодняшним числом. В своих постах она демонстрировала — причем по нарастающей — симптомы тяжелой депрессии. В последнем сообщении Варя писала:
…«Скоро Новый год, все суетятся, радуются, а у меня наступающий праздник вызывает только страх и отвращение. Дата меняется, — а жизнь, увы, нет. Еще один одинокий праздник… Не случайно именно первое января — лидер по количеству самоубийств. Наверное, уйду из жизни и я. Мне больше нечего делать в нашем мире. Ни парня, ни любви, ни привязанности. И даже кошку завести неохота и лень. И вы, мои дорогие папочка и мамочка, так далеко от меня, уже ничем не сможете помочь… Ну, ничего, скоро я приду к вам… Скоро мы опять будем вместе…»
Теперь оставалось только ждать.
* * *Той же ночью девушка получила отклик. Некто под ником «Белоснежка» писал:
…«Такое бывает, поверь мне. Тоска приходит и уходит. Что-то подобное случалось и со мной. Но мне помогли выйти из этого состояния. И научили, как помогать другим. Все вернулось: счастье, радость, солнце, любовь. Поверь, вкус к жизни возвратится и к тебе. Я могла бы тебе помочь».
Варя, тщательно заметая собственный след, прошла по виртуальному пространству весь путь, по которому двигалось письмо «Белоснежки». Физический адрес отправителя оказался знакомым: «Каймановы острова, Че-Гевара-град…»
Преступники клюнули. Возможно, они спешили, чтобы жертва не ушла из жизни раньше, чем успеет принести им профит.
Варя откликнулась на послание «Белоснежки» сразу же — ничего удивительного, что одинокий, страдающий депрессией человек ночь напролет просиживает за компьютером. Она написала:
«Как ты можешь мне помочь?»
И опять реакция преступницы не заставила себя ждать:
«Ты живешь в Москве?»
«Да», — отстучала Кононова.
Теперь диалог происходил практически в режиме реального времени.
«Мы могли бы встретиться», — осторожненько, чтобы не вспугнуть жертву, предложила «Белоснежка»-Зараева.
«А это удобно?» — засомневалась Варя.
«Вполне. Мне будет приятно помочь тебе».
«Беда в том, что у меня проблема с деньгами…»
Нельзя соглашаться сразу, понимала Варя. Для людей вообще характерна недоверчивость, а те, кто в депрессии, недоверчивы втройне. Интересный диалог происходит, с усмешкой подумала она, каждый боится спугнуть другого.
«Феи обычно помогают бесплатно», — ответила Зараева и поставила «смайлик».
«Ну, если я тебя не обременю…»
«Ты доставишь мне удовольствие тем, что позволишь себе помочь».
И они описали друг другу, как выглядят. «Точно, придет сама Зараева, никаких посредников, никакого его братца-хакера!» — обрадовалась Варя. Договорились встретиться назавтра, в девять вечера, у метро «Новослободская». «Правильно, — отметила про себя Кононова, — никаких кафе, по легенде у меня проблемы с деньгами, так что сразу будет повод пригласить новую знакомую к себе домой. А она заглотнула наживку удивительно легко. То ли и вправду спешит, то ли убийство уже стало ее пристрастием — и ей требуются все новые и новые жертвы».
* * *Всю дорогу на свидание Варя входила в образ: глаза потухшие, волосы встрепанные, голова опущена, взгляд в пол, на плечах — словно неподъемная тяжесть. И еще — ни грана косметики и сапоги нечищеные (для человека, находящегося в депрессии, характерно пренебрежение к своему внешнему виду). Она пришла первой и словно бы случайно заняла (как учили) место, с которого просматривались все подходы. Кононова волновалась, и то было не обычное предстартовое волнение спортсмена, а напряжение перед смертельной схваткой. Напряжение, перемешанное с ненавистью.
Зараеву она увидела издалека. Окликать и подходить не стала («Выбьюсь из образа!» — удержала Варя себя) — надо, чтобы та сама узнала и приблизилась. Преступница тоже тщательно поработала над своим имиджем: ничего кричащего или вызывающего, светло-серые тона, все тщательно отутюжено. Образцовый психотерапевт.
Вот она осмотрелась. Заметила Варю. Подошла.
Поздоровалась. Голос звучал бархатисто и участливо:
— Вы — Варя? А я Настя.
Протянула руку — ладонь оказалась теплой, мягкой, тоже какой-то участливой.
«Она очень талантливый человек, — вдруг оценила преступницу Кононова, — и могла бы лечить, консультировать, приносить людям пользу. И зарабатывать, между прочим, неплохо. Но она решила своим талантом — убивать. Почему, зачем?»
— Приятно с вами познакомиться, — безжизненным тоном ответила Варя. (Она волновалась: «Сумею ли я убедительно сыграть человека в депрессии? Не расколет ли меня профессионал? А она ведь действительно профессионал!»)
Зараева отступила на шаг, осмотрела девушку с ног до головы.
— Да вы так хороши собой! — воскликнула она. — Просто красотка!
Кононова в ответ только грустно улыбнулась. А про себя подумала: «Теперь у нас с ней одна и та же задача: оказаться у меня дома. Но и она боится меня спугнуть, и я ее. Что ж, я ей помогать не буду. Пусть действует сама».
— Может, зайдем куда-нибудь? — непринужденно предложила преступница.
— У меня денег нет, — глухим голосом призналась Варя.
— Ну, тогда не стану смущать вас своей благотворительностью, — улыбнулась новая знакомая. — Может, просто погуляем?
— Холодно. Сыро. Промозгло… — пожаловалась Кононова.
— А хотите, поедем ко мне? — лучезарно предложила Зараева. — Это близко.
Люди в депрессии боятся новых мест. Варино лицо исказилось. Она почти простонала:
— Нет, не хочу никуда… Пойдемте лучше домой. Здесь ко мне действительно рядом. Пять минут пешком.
В тот момент преступница не смогла скрыть блеснувшее в глазах торжество.
* * *— Пошли в гостиную, — предложила Варя.
— Ой, какая у тебя шикарная квартира! — восторгалась Зараева. По дороге девушки незаметно перешли на «ты». — Какие высокие потолки! И комнаты огромные!
— Только, извини, неубрано, даже запущено, — не выходя из депрессивного образа, посетовала Кононова.
— Все прекрасно, идеальная чистота и порядок, — возразила гостья.
— И угостить нечем. Только чай с сушками. Я плохая хозяйка.
— Не надо угощений! У меня для тебя есть кое-что получше.
Зараева торжественно вытащила из сумки отпечатанный на плотной бумаге листок.
— Знаешь, что это? — лучезарно вопросила она. — Приглашение на бал. Сегодня, в самом лучшем клубе города. Начало в двенадцать. И я приглашаю на него тебя. Ты там будешь настоящей королевой!
— Но как я пойду… — пробормотала Варя. — Я так ужасно выгляжу. Лицо серое… А руки — вообще кошмар.
Она в отчаянии посмотрела на коротко обрезанные ноготки (жаль, но недавно сделанным шикарным маникюром пришлось пожертвовать).
— Мы тебя подготовим! Я помогу!
— Я уродина.
— Не говори так. У тебя великолепные данные, а я сделаю тебя настоящей красавицей! И мейк-ап будет, и все прочее. У меня хорошо получается. И, знаешь, у меня предложение: давай начнем праздник прямо сейчас.
— Как?
— Ты сейчас пойдешь и переоденешься. Наденешь свое самое лучше вечернее платье. И лучшие туфли — на самых высоких каблуках. И лучшие украшения.
«Вот он, момент истины, — подумала Варя. — Она хочет увидеть ожерелье. А что еще она может с меня взять? Ведь не успеет же прописаться в моей квартире!»
— Платье? Украшения? — непонимающе проговорила Кононова.
— Да! От того, как ты выглядишь, зависит половина успеха. Ты почувствуешь себя победительницей.
— Ну, что ж… — Варя нехотя встала. — Если ты настаиваешь…
Она отправилась в свою спальню. Не спешила (для депрессии характерны постоянные сомнения, колебания, неуверенность в себе). Надела действительно свое самое красивое платье с глубоким декольте, вечерние туфли на двенадцатисантиметровых каблуках, застегнула на шее то самое ожерелье. Оглядела себя в зеркало: выглядит великолепно. Плечи и декольте такие, что ни один мужик не устоит, провалится туда взглядом!
Но она старательно притушила перед зеркалом победительный блеск в глазах. Появилась на пороге гостиной робкая, неуверенная, оглаживающая себя руками.
— Какая ты! Исключительная, сногсшибательная! — ахнула Зараева. А глаза на одно мгновение алчно вспыхнули при виде ожерелья. — Ты затмишь всех: и сегодня, и всегда! Надо выпить за тебя.
На журнальном столике стояла маленькая бутылочка «Моет и Шандон» — предусмотрительная гостья принесла ее с собой. И успела достать из серванта Варины бокалы, разлить в них шампанское.
