Кевин Гилфойл - Театр теней
— Вполне. Однако в мусоре презервативов не было, ни в том, ни в другом номере.
— Он мог забрать его с собой, выбросить где-то в другом месте.
— Мог, — согласился Канелла. Повисла пауза, и Джеки слышала, как полный стакан пива тяжело опустился на стойку бара. — Хотя такая невероятная осторожность свойственна разве что Джеймсу Бонду.
— Но ведь и такое бывает, не правда ли?
— Видите ли, мэ-эм, в моей практике все бывает.
— Так значит, вы не уверены, что они любовники.
— Миссис Мур, если вы думаете, что я пытаюсь вас обнадежить, то это не так. Я наблюдал за ними издалека, и выглядят они точно так же, как и прочие мои подопечные. Вот только мне стало известно, что Джоан Бертон не рассказала об этой поездке ни коллегам, ни друзьям, ни родителям. Не трудно догадаться, в каких случаях люди скрывают такие вещи от друзей, семьи и в особенности от жен.
— Так она никому об этом не сказала? Откуда у вас такая информация?
— Билеты в Линкольн были куплены за наличные. Как вы знаете, доктор Мур купил еще и другой билет, за который расплачивался кредиткой — им он так и не воспользовался. Это билет до Бостона, где на этой неделе проходит конференция педиатров. А вот это уже называется заметать следы. Это уже сознательная попытка ввести в заблуждение.
Он громко отхлебнул из своего стакана. Джеки отчетливо услышала, как он сглотнул.
— Что-то эти двое задумали: ваш муж и доктор Бертон. В девяноста девяти случаях из ста «что-то» — это секс. Не знаю, как вы, а другие клиенты нанимают меня на этапе, когда уже знают, что супруга или супруг им изменяют. Им просто нужны доказательства, чтобы использовать их в бракоразводном процессе. Они хотят получить оружие для битвы в суде. Они жаждут мести. Так вот, если вам нужно именно это, моих наблюдений будет маловато. Даже средненький адвокат по разводам найдет уйму доводов в защиту вашего мужа… Если вас это порадует, могу сказать: город Брикстон, штат Небраска не самое подходящее место для тайных романтических свиданий. Может, доктор Мур спит с Джоан Бертон, может, нет, но это не главное. Главное, что в Брикстон их привела вовсе не интрижка, а что-то совсем другое. Что именно, я пока не знаю.
Джеки встала и принялась ходить взад-вперед по персидскому ковру.
— Может, он собирается уйти от меня. Может, они с Джоан планируют переехать в этот самый Брикстон: боятся, что все их осудят, когда узнают, как они со мной обошлись.
— Этого я не могу сказать, миссис Мур.
— Тут еще кое-что обнаружилось, — сказала она. — Что-то совсем другое. Даже не знаю, связано ли это с моими подозрениями.
И она рассказала ему о странном портрете, который нашла у Дэвиса в компьютере и о фотографиях ребенка. Что бы это могло значить? Может, у Дэвиса ребенок, внебрачный сын от другой женщины? Может, после того как Господь забрал их дочь, он тайно завел себе новую семью, там, в Небраске?
— Если хотите, чтобы я продолжал расследование, миссис Мур, пришлите мне все это по электронной почте. Я попробую все проверить.
— Допустим, хочу. Допустим, я попрошу вас выяснить, что привело моего мужа в Брикстон. Во что мне это обойдется?
— Я сейчас в Линкольне. Это означает, что мне надо вернуться в Брикстон. Расценки мои вам известны. Расходы будут примерно такими же. Так что можете исходить из той суммы, которую я называл вам раньше.
Джеки почувствовала, как на том конце провода пытаются оценить, готова ли она раскошелиться.
— Может, чуть-чуть побольше, в зависимости от того, насколько сложно будет раздобыть информацию.
Впервые Джеки мысленно поблагодарила мужа за то, что он полностью переложил на нее ответственность за хозяйство. Она без ограничений пользовалась их общим банковским счетом и могла выписать чек на пять, десять и даже пятнадцать тысяч, и он бы об этом даже не узнал.
— Приступайте, я согласна.
Вечером приехал Дэвис и стал красочно и подробно описывать, как прошла конференция в Бостоне. Джеки изо всех сил старалась скрыть презрение, которое испытывала к человеку на другой половине кровати. Вот уже несколько месяцев — лет, если уж начистоту — ласки Дэвиса не были искренними. Иногда они занимались любовью, но это было скорее проявление эгоизма: порой одиночество так крепко сжимало свои объятия, что оба они чувствовали необходимость прикоснуться друг к другу, чтобы избыть его, — и все заканчивалось сексом. Секс был похож на мгновенную химическую реакцию — естественный, хотя и поверхностный; однако он давно уже перестал быть выражением супружеской любви. Долгие годы Джеки не испытывала физической необходимости в сексе, но после смерти Анны Кэт все изменилось — достаточно частые сексуальные контакты с мужем как бы давали их браку право на существование.
Если выяснится, что Дэвис спит с Джоан, их хрупким взаимоотношениям придет конец.
Но развод она ему не даст, это Джеки решила твердо.
32
Фил Канелла знал, что люди по большей части ничего не слышат и ничего не видят, а если слышат и видят, то не обращают внимания, а когда вдруг обращают внимание, понимают, что услышали или увидели что-то странное и непонятное, и предпочитают об этом не задумываться. Они никогда не придают значения незнакомцу в парке, женщине в баре, стуку на чердаке, щелчку в телефонной трубке, постороннему шуму в двигателе, хрусту ветки за окном; не замечают номеров проезжающей мимо машины или горчинки во вкусе виски.
Если Канелла следил за людьми нормальными, не параноиками, работа его была вовсе несложной. Он садился на хвост и ездил за объектами буквально на расстоянии одной машины, он фотографировал их почти в открытую, записывал их разговоры, не пряча микрофоны, получал необдуманные ответы на продуманные вопросы. Он вытягивал из людей информацию с той же непринужденностью, с какой кумир его детства, футболист Гарольд Бейнс, затягивал шнурки, наблюдая за траекторией неумело подкрученного противником мяча.
Филли заглянул в «Брикстонскую закусочную», чтобы поговорить с официанткой. В ее улыбке все еще угадывалось былое очарование, но годы, а также поредевшие волосы и слегка расползшиеся бедра не давали ей поддерживать имидж красивой стервы, какой она явно была в юности.
— Рикки Вайс? — У официантки вырвался смешок. — Что вам до него?
— А вам не все равно? — отозвался Канелла.
Официантка — ее звали Дебби — рассмеялась:
— И то правда!
— Так вы знаете его?
— Ну конечно. Городок-то у нас маленький. Кстати, из-за таких придурков, как он, мне иногда хочется, чтобы он был побольше.
— Гнусный тип, да?
Официантка пожала плечами.
— Да нет, нормальный.
Филли уже понял, как будет проходить их беседа. Она из тех, кто дает честный ответ, но потом тут же от него отказывается, подбрасывает подсказку и тут же норовит ее отобрать. Но в его распоряжении было достаточно времени, а в кармане достаточно денег на щедрые чаевые, да и посетителей у Дебби было негусто.
— А где он живет, вы знаете?
— В трейлере, — она презрительно усмехнулась. — Зачем вам это знать?
— Может, он приз выиграл.
— Денежный приз? — Она так широко распахнула глаза, что на внутренней стороне очков остались следы от туши.
— Может, и денежный.
— А сколько?
Филли поднял руки — мол, это уж слишком. Официантка рассказала ему, как пройти к трейлеру Рика.
Через пять минут, когда она принесла ему обед, Филли задал ей новый вопрос:
— Не помните, не встречался ли здесь Рикки на днях с парой незнакомцев?
— Как же, помню. Встречался. — Она даже не спросила, какое это имеет отношение к его призу. — С мужчиной и женщиной. Мужчина был судья.
— Судья?
— Ага. Рикки еще называл его «судья такой-то».
— Не в курсе, о чем они говорили?
— Нет. Знаю только, что оставили пятнадцать долларов за три кофе.
— Гм-м.
— А еще: не знаю чем, но они его сильно разозлили. Что-то он кричал, якобы они денег ему обещали и надули. Про обдираловку все разорялся. — Тут она замолчала и посмотрела на Филли так, словно что-то неожиданно поняла. — А-а-а, ясно! — проговорила она и ухмыльнулась.
Филли улыбнулся и кивнул — вообще-то ему было очень любопытно, какое такое объяснение придумала эта официантка. Потом он спросил заговорщическим шепотом:
— Только честно, это лучший кофе в городе?
Официантка отрицательно покачала головой и сказала подчеркнуто громко:
— Нет. Лучший — в «Мессо Эспрессо».
Через час Канелла сидел на низеньком каменном заборчике, рассматривая молоденькие деревца и прочую цветущую растительность, украшавшую двор начальной школы. Эллис Пантини, секретарь из школьной приемной, сидела слева от него вся такая скромная, предусмотрительно натянув на колени красную юбку. Между ними стояли два высоких стакана из «Мессо Эспрессо».
