Гильермо Родригес Ривера - Четвертый круг
9 часов 32 минуты
Лейтенант Эктор Роман давно уже не спал так плохо. Вернулся он домой в половине пятого, смертельно усталый. Приняв душ и немного подкрепившись, лег. Еду ему приготовила Лаура, его жена, хотя Роман уговаривал ее лечь. «Тебе ведь уже скоро на работу». – сказал он. «Зато я хоть немного побуду с тобой», – возразила она. Роман улыбнулся, поцеловал жену и в нескольких словах рассказал о деле – слишком уж был он вымотан, так что глаза слипались. Тем не менее спал он беспокойно и проснулся. как всегда, в семь часов. «Привычка», – подумал он, хотя хорошо знал, что дело не только в привычке.
В четверть десятого он вошел в свой кабинет и увидел Сьерру, который опередил его на двадцать минут.
Результаты обследования хибарки в Санта-Фе уже были готовы. Эксперты побывали там в семь утра и обнаружили сравнительно свежие следы крови на цементном полу, отпечатки пальцев Мильито на стакане с остатками водки, отпечатки пальцев Двадцатки. И еще множество других старых, уже стершихся отпечатков. Но кроме этого – ничего.
Впрочем, для лейтенанта была припасена одна важная новость, как выразился Сьерра. Рано утром Кабада ездил в Бехукаль к Карбонелю проверять алиби Лабрады. Показания начальника отдела кадров подтвердились, но Кабада вдруг, повинуясь интуиции, спросил Карбонеля, есть ли у Лабрады оружие. Оказалось, что есть. «Кажется, он хранит его в своем столе», – сказал директор, и в одном из ящиков стола они действительно обнаружили «стар» 32-го калибра. Около девяти Кабада позвонил Сьерре и сообщил о своей находке, а затем сам повез оружие на баллистическую экспертизу.
Судя по всему, Сьерра был доволен. Роман же выслушал его с совершенно невозмутимым видом. Казалось, в это утро Романа мало что могло обрадовать.
– Почему вы так мрачны, лейтенант? – не выдержал Сьерра. – Мы уже на пороге разгадки.
– Ты настроен сегодня чересчур оптимистично, Сьерра, – заметил Роман, скривив губы.
– Просто многое прояснилось, – сказал сержант. – Совершенно очевидно, что Тео, Мильито и Двадцатка были связаны между собой. Иначе говоря, подтвердилось то, что вы предполагали с самого начала: убийц было несколько и по крайней мере один из них работал на автобазе. – Сержант помолчал. – Кроме того, мы нашли орудие преступления, торцовый ключ, и…
– А оружие, из которого был застрелен Тео? – перебил его Роман.
– А чем вам не нравится пистолет Лабрады?
Роман закурил, прежде чем ответить.
– Откровенно говоря, Сьерра, – медленно произнес он, – я был бы крайне удивлен, если бы мне сказали, что пуля, которой был убит Тео Гомес, выпущена из пистолета Сиро Лабрады.
Сьерра сдвинул брови.
– Однако вчера вечером вы же сами…
– Да вчера вечером я сам… – подхватил Роман. – И, как теперь вижу, поступил правильно.
Роман продолжал курить, стоя посреди комнаты. Сьерра, которому сейчас больше всего на свете хотелось узнать, что думает Роман о последних событиях, готов был задать еще какой-то вопрос, но промолчал, зная, что лейтенант сам все скажет.
– Улики против Лабрады не подтверждаются, – решительно начал Роман. – Если хочешь, проанализируем их. Нам известно, что преступление совершено Тео, Мильито и Двадцаткой, так?
– Это ясней ясного. У Двадцатки нашли револьвер Суаснабара, а у Мильито был коробок с буквой «Л», который принадлежал этой женщине… Как вы сказали, ее зовут?
– Лала.
– Стало быть, ей. Тео побывал у Мильито дома на следующее утро после преступления. И кроме того…
– Все верно, – прервал его Роман. – С какого конца ни смотри, все говорит о том, что они сообщники и вместе совершили преступление. Хорошо, а какой мотив ты определишь?
– Исходя из прошлого Мильито и Двадцатки, можно предположить, что их целью было ограбление, хотя…
– Совершенно верно, ограбление, – согласился Роман. – Я убежден в этом, хотя на автобазе и не было ничего похищено. Предположение о том, что они собирались убить Суаснабара, следует исключить, поскольку у Мильито имелся револьвер, дома у него мы обнаружили еще и нож, а сторож между тем был убит предметом, случайно подвернувшимся под руку, ключом, который забыл механик, то есть орудием, к которому прибегают в крайнем, критическом случае. Убийство сторожа не было задумано заранее, можешь в этом не сомневаться.
– Да, вы правы, – согласился Сьерра.
– Заметь еще такую вещь: Мильито и Двадцатка были преступники, но никогда до этого они не убивали. А у Тео это вообще было первое преступление. Он просто незрелый, честолюбивый паренек, попавший под дурное влияние и согласившийся пойти на преступление. – Роман потушил окурок. – Я не знаю, конечно, их плана в подробностях и не могу знать, но преступники, по всей вероятности, хотели запугать сторожа, а тот не поддался на их угрозы. Предположим, он оказал им сопротивление, и они его убили… Но поскольку в их первоначальные планы это не входило, поскольку до этого они никогда не совершали убийства, они перепугались… Поэтому и не взяли ничего, Сьерра. А Тео, по-видимому, стал для них опасен. Похоже, он собирался выдать их, и они убрали его. Но убил его не Двадцатка. И не Мильито.
Взгляд Романа упал на листок бумаги на его столе с четырьмя кругами, которые он начертил вчера ночью. Опустившись в кресло, он постучал по листку указательным пальцем.
– В нем-то все дело, Сьерра, в четвертом круге. Его-то нам и не хватает. Убийцы Тео, самого опасного из них, вооруженного пистолетом тридцать второго калибра…
– А почему им не может быть Лабрада? – не унимался сержант.
– Никак не может. Предположим на минуту, что Лабрада примкнул к этим троим, чтобы избавиться от Суаснабара и заодно поживиться кругленькой суммой. Деньгами, приготовленными для выдачи зарплаты.
– Вполне вероятно.
– Но преступники-то пришли не затем, чтобы убивать Суаснабара. Тот факт, что они использовали случайное орудие, подтверждает это. А ведь единственный мотив, какой мы можем приписать Лабраде, – это желание избавиться от сторожа, грозившего разоблачить его махинации с запчастями. – Роман немного помолчал. – Но если преступники собирались убивать и были готовы к самому худшему, что помешало им совершить ограбление? С другой стороны, если Лабрада не имеет отношения к убийству сторожа, в чем я убежден, нет никаких оснований приписывать ему убийство Тео, поскольку одно преступление вытекает из другого.
– Так, значит, вчера вечером вы…
Роман улыбнулся.
– Если я и поприжал его слегка, то исключительно для того, чтобы он выложил мне все, что знает, потому что Лабрада – хитрая лиса, он говорит только то, что ему выгодно. И в данном случае у него было предостаточно оснований скрывать правду.
– Он так нервничал, – заметил Сьерра.
– И все из-за запчастей. Как ни крути, а это хищение государственной собственности. И за него ему придется ответить. Признаюсь, меня очень удивило, что телефон, номер которого мы нашли в кармане Тео, принадлежит Лабраде. Я решил, что у них были какие-то личные отношения, что Лабрада знает о Тео гораздо больше того, что говорит, и поэтому постарался заставить его выложить все до конца. Но номер телефона ничего не доказывает. – Роман снова улыбнулся и посмотрел на Сьерру. – Ну а теперь подождем результата экспертизы и, если он будет положительным, значит, мне надо менять профессию, Сьерра.
Сержант задумался и, некоторое время помолчав, вдруг спросил:
– А как, вы полагаете, преступники проникли на базу?
– Я много думал над этим, и мне приходит в голову только один ответ. – Лейтенант приподнял фуражку и пригладил волосы. – Помнишь историю с троянским конем?
– Что-что? – переспросил Сьерра, наморщив лоб.
– Вспомни войну между греками и троянцами, – усмехнулся Роман. – Разве ты не читал «Илиаду»?
– Ах да.:. В институте мы что-то такое проходили… – пробормотал Сьерра, сосредоточенно глядя куда-то вдаль, и тут же сообразил: – Ясно, грузовик Тео.
– Именно. Тео сидел за рулем, а двое других спрятались в кузове. Или трое. Потому-то Суаснабар и открыл ворота, – сказал Роман. – Только так преступникам и удалось проникнуть на базу. Сторож открыл ворота своему шоферу. Остальных он не видел.
– Но как же они вылезли из грузовика, что Суаснабар их не заметил и собака не залаяла? – удивился Сьерра.
– Ты совершенно прав. Моей гипотезе чего-то не хватает. Когда ахейцы вылезли из деревянного коня, троянцы спали, но Суаснабар-то был начеку. – С минуту лейтенант помолчал, а потом произнес в раздумье: – Было еще что-то… Что-то, чего я, разумеется, не знаю. Не могу знать… Какая-то хитрость, ловушка. Что-то такое, что поставило Суаснабара в положение троянцев. – Он недовольно поморщился. – Как знать… Может, мы никогда этого и не разгадаем. – Расследование зашло в тупик. Все нити оборваны.
Зазвонил телефон. Сьерра взял трубку.
– Слушаю, да-да. – И взглянул на Романа. – Хорошо, я передам ему. Пока что вы остаетесь с нами, – объявил он, положив трубку.
