Марина Серова - Гори все синим пламенем
Но отец нашел выход — когда я подросла, он отдал меня в Ворошиловку, где учили военных переводчиков. Таким образом, его мечта о том, каким станет его «наследник», хотя бы на какую-то долю осуществилась.
Возможно, она осуществилась потому, что я не подкачала. Год от года я делала все большие успехи, пока, наконец, не стало ясно: я обладаю кучей таких талантов, которые имеет далеко не каждый мужчина.
Мне нравится моя профессия, и, может быть, еще и поэтому обещания золотых гор Беккером не произвели на меня абсолютно никакого впечатления.
— Подожди, что это за цифра? — воскликнул вдруг он, как дикий зверь метнувшись к монитору.
— Где? — спросила я, не сразу поняв, что он имеет в виду.
— Да вот же! — тыкая пальцем в экран, закричал Валерий Павлович, и глаза его засветились несмелой искрой надежды.
Виталька, уловив отцовскую интонацию, не удержался и тоже подошел ближе. Он сделал два гигантских шага и принял такую позу, что голова его оказалась между моей и головой его отца. Валерий Павлович, казалось, не заметил этого и еще более активно стал продолжать свои поиски, выхватив у меня «мышь». Мы словно поменялись ролями, и теперь уже я выступала в качестве наблюдателя.
Буквально через пару минут Валерий Павлович, резко откинувшись на спинку стула и закинув руки за голову, прошептал:
— Боже мой… Какой я дурак…
Виталька смотрел на отца удивленно, не решаясь сразу ни о чем спрашивать. Но тот вскоре и сам все нам объяснил. Говорил он долго, но я для себя уяснила одно: Вьюнец «прикроил» довольно крупную сумму денег и перевел ее за границу. Сделал он это так ловко, что обнаружить пропажу среди множества дел компании было практически невозможно. Теперь стало ясно, на какие средства куплена стокгольмская гостиница.
Отец и сын Беккеры находились в каком-то трансе, и я не торопила их с принятием решения, так как знала, что им даже осознать все произошедшее очень непросто.
В этот момент в дверь торопливо стукнули три раза и раздался женский голос, позвавший:
— Валерий Павлович!
Виталька глянул на отца, который сидел, уставившись в одну точку, и, казалось, не осознавал ничего, кроме того, что только что выяснил. Пару секунд спустя Беккер-старший, будто очнувшись, кивнул сыну на дверь, и тот торопливо зашагал к ней.
— Валерий Павлович, подпишите документ, — с той же интонацией повторил женский голос в коридоре.
Эта фраза немного меня успокоила, так как за время нашего здесь пребывания сегодня она звучала уже не впервые: приходила то одна сотрудница, то другая, то кто-нибудь из мужчин, и треть из них являлась с просьбой к Валерию Павловичу подписать ту или иную бумажку.
Виталька повернул круглую дверную ручку и потянул ее на себя. В узком дверном проеме показалась и смело ступила через порог довольно странная парочка: девица стандартной «модельной» внешности и парень с пышными рыжими кудрями. Его-то вид, собственно говоря, и заставил нас оцепенеть на некоторое время.
— Подпишите, Валерий Павлович, человек заждался, — обнажая ряд белоснежных зубов, вновь проговорила девица.
Беккер прищурился так, как обычно люди прищуриваются, пытаясь узнать человека, вспомнить, знаком ли он, и пристально посмотрел на девицу. Она же бесцеремонно шагнула вперед, увлекая за собой парня.
— Ну что же ты? Давай! — обратилась она к нему.
Парень полез во внутренний карман пиджака — я машинально насторожилась, так как этот жест просто обязывал принять состояние «боеготовности».
Рыжеволосый на самом деле запустил руку в карман, и внутри его даже что-то захрустело, подобно бумаге. Но вдруг, совершенно неожиданно, вместо ожидаемого документа, в его руках появился маленький, почти игрушечный пистолет ПСМ с глушителем.
Виталька и его отец были настолько шокированы, что их лица окаменели от ужаса, и они продолжали сидеть абсолютно неподвижно. Парень, судя по всему, того и ожидал, на то и рассчитывал. В одно мгновенье он направил оружие на Беккера и был уже готов спустить курок, как я, моментально сориентировавшись, рванула лежащую передо мной на выдвижном столике клавиатуру и, вырвав провода из мест их соединения, швырнула ею в парня.
Инстинкт самосохранения при виде летящего прямо в лицо предмета заставил парня уклониться, а мне позволил выиграть долю секунды, которую я использовала весьма рационально: выхватила пистолет и выстрелила в незнакомца. Несмотря на то, что у меня не было времени как следует прицелиться, пуля попала в цель, хотя и не, как говорится, в десятку.
Парень скорчился, застонал и схватился за правое предплечье, в один миг окрасившееся темно-вишневыми кровавыми разводами.
— Сволочь! — неожиданно заорал Беккер.
До этого он сидел в полном оцепенении, словно окаменел, а тут вдруг его будто прорвало, и вслед за «сволочью» из его уст пулеметной очередью полетели слова не менее выразительные. Он вдруг, забыв о соблюдении собственной безопасности, кинулся на рыжего. Но тот, сцепив зубы от боли, вытянул руку вперед и наставил на него свой пистолет. Резко вскинув вверх ногу, я ударила ею Беккера так, что он отлетел в другой угол комнаты. Отборная брань и оглушительный грохот свидетельствовали о его не совсем удачном приземлении. Я причинила телесное повреждение тому, чье «тело» обязана была охранять. Понятно, потом Валерий Павлович станет укорять меня за это, но то, что в своих действиях я руководствовалась принципом «из двух зол выбирай меньшее», меня оправдывало.
Теперь мне следовало задержать нападавшего. Нетрудно догадаться, что он стоять и в бездействии ожидать своей участи не собирался. Конечно, болевой шок заставил его потерять какое-то время, однако рыжий довольно быстро сориентировался. Как только я вновь вскинула свое оружие и направила на него, он рванул за руку девицу, попытавшись заслониться ею. Казалось бы — стреляй на поражение и не задумывайся, задерживай обоих, явно сообщников. Однако не тут-то было.
То, что произошло после того, как парень опустил руку во внутренний карман своего пиджака, повергло девицу в настоящее изумление. А когда раздался выстрел, лицо ее обезобразилось гримасой невероятного ужаса, она присела на корточки, закрыла ладонями уши, а затем начала визжать: «Помогите, помогите!»
Естественно, любой здравомыслящий человек в такой ситуации задумался бы — а является ли она соучастницей убийцы и законно ли поднимать оружие на нее. Будет ли потом это растолковано как самооборона? Она сама, казалось, искала чьей-нибудь помощи и защиты, о чем говорило все ее существо: поза, мимика, жесты.
Эти мысли вихрем пронеслись в моей голове. Я смотрела на незнакомца — его оружие было направлено на меня. Не медля более ни секунды, я нанесла сокрушительный удар ногой по запястью рыжего, и пистолет с грохотом упал на пол.
Парень и тут сориентировался довольно быстро. Не успела я сделать намеченного решительного шага вперед, как он практически бросил на меня свою спутницу, и мы с ней, столкнувшись, повалились на пол.
Воспользовавшись заминкой, незнакомец развернулся и бежал, захлопнув за собой дверь. Виталька, некоторое время назад бросившийся на помощь отцу, который ударился головой о стену, кинулся вслед за беглецом.
— Стой! — закричала я, беспокоясь о Виталькиной жизни, и помчалась за ними, едва поднявшись на ноги.
А Валерий Павлович подскочил к девице и, вцепившись обеими руками ей в волосы, стал таскать за них из стороны в сторону Она дико визжала, а он бранил ее на чем свет стоит, осыпая жуткими проклятиями и угрозами.
Выскочив в коридор, я увидела в конце его силуэт Витальки, который с глухим ударом отлетел к стенке. Ужас охватил меня.
«Убит!» — мелькнуло в голове. Однако Беккер-младший не начал сползать по стене, как было бы, если бы мое предположение оказалось верным, а, напротив, несколько задержавшись, будто окаменев от шока на несколько секунд, как от пружины, отскочил от нее и метнулся дальше — Слава богу! — на ходу пробормотала я.
Однако в этот момент правая моя нога зацепилась за что-то, и я, словно крыльями, взмахнув руками в воздухе, рухнула как подкошенная вперед. Ковровая дорожка, которую Виталька или тот, кого он догонял, невольно сбили у порога в кучу, сыграла роль подножки.
— Черт! — отчаянно завопила я, поднимаясь на ноги.
Будто злой рок мешал мне сейчас осуществлять то, что обычно я делала с необыкновенной сноровкой, удалью и ловкостью.
Так обычно падают в комедиях, которые даже угрюмца заставляют схватиться за живот.
Но мне смешно не было, хотя я всегда считала себя весьма самокритичной.
Ушиблась я довольно ощутимо, но, не обращая внимания на боль, я в мгновенье ока преодолела коридор и выскочила на улицу. Беккер-младший беспомощно стоял у дороги, держа в руках.., кудрявый огненно-рыжий парик.
— Где? — неистово заорала я.
Виталька ничего не сказал и только махнул рукой вправо.
