Наталья Солнцева - Следы богов
– Тебе стоит переселиться в гостиницу, Павел Иванович. Или в «Ставку». Последнее даже предпочтительнее.
– Нет! – упрямо покачал головой Широков. – Яне заяц, чтобы по кустам прыгать. Как жил, так и буду жить. Никто не заставит меня превратиться в трусливую овцу, которая забивается в глухой угол и блеет от ужаса.
Павел хорошо запомнил слова Зубра: «Один раз позволишь страху заползти в душу, и он поселится там навсегда. Трусливый волк не может быть вожаком. Стая учует его страх, как свежую кровь. И тогда… конец».
Глава 31
Лена проснулась от неприятного ощущения – тревоги или недостижимого желания, или чего-то еще более непонятного, темного, надвигающегося на нее подобно грозовой туче.
Первым делом она прошлепала босиком на кухню, взяла бинокль и проверила чердачное окно. Сегодня оно оказалось закрытым. Как ни странно, это обстоятельство ее не успокоило. Она попыталась переключить внимание на приготовление завтрака. Кофе сбежал на плиту, а гренки пережарились. Пришлось сделать себе обыкновенный бутерброд.
Она жевала хлеб с колбасой, не переставая думать об их с Розой Абрамовной плане. В эти мысли непроизвольно вписывался киллер. Раз он временно прекратил наблюдение, значит… либо определился, когда будет стрелять, либо решил переменить место. Либо никакого киллера и не было, – кто-то другой вел себя похожим образом, преследуя совершенно иные цели.
Увлекшись размышлениями, госпожа Слуцкая едва не опоздала на работу.
В вагоне метро яблоку негде было упасть. Она с трудом прорвалась к двери, рискуя остаться без пуговиц. В институт влетела без трех минут девять, замирая от счастья. Успела-таки!
– Тебе письмо, – лениво сообщила Гришина.
Она каждое утро забирала почту, которая приходила на их отдел. В основном инструкции и уведомления из вышестоящих органов.
Леночка схватила конверт и рухнула на свой стул, задыхаясь от бега по лестницам.
– У тебя одышка, – без всякого выражения заметила Гришина. – Опять неслась сломя голову?
– Ага…
– Почему бы тебе просто не выходить из дому пораньше?
Вопрос был чисто риторическим. Гришина задавала его через день и еще ни разу не получила ответа.
Слуцкая нетерпеливо разорвала конверт. На стол выпал плотный голубоватый листок с уже знакомой ей надписью: «Метро Китай-город».
– Издевательство какое-то, – вздохнула она. – Шутник нашелся! Пишет мне письма об одном и том же. Слово в слово. Маньяк, ей-богу! И не лень человеку конверты портить?
Марина Денисовна подняла голову от бумаг.
– О чем пишет?
– О метро. Ему, наверное, станция нравится. «Китай-город»!
– Красивая станция, – одобрила Гришина. – Может, это тайный поклонник? Свидание назначает?
– В метро? – фыркнула Лена.
– Почему бы и нет?
– А время? Время-то не указано. Ни год, ни число, ни час… Этакое вечное послание. Как будто он там ждет всегда.
– Может быть, он на этой станции работает, – предположила прагматичная Гришина. – Полицейский, например, или дежурный. Или киоск у него. Хорошо бы, если киоск. Хоть деньги будут.
Она, которая в разговорах обычно только кивала головой, произнесла несколько фраз, что выдавало ее жгучий интерес к теме поклонников. В жизни Гришиной не хватало романтики и любовных похождений. Первый же мужчина, который рискнул за ней поухаживать, стал ее мужем. И все. На этом роман закончился. Началась безрадостная семейная сага. Впрочем, Марина Денисовна не тяготилась ролью законной супруги, хотя… позволяла себе мечтать. Таинственное письмо заинтриговало ее.
– С чего ты взяла, будто это поклонник? – опомнилась Слуцкая. – Кто в наше время занимается такими глупостями, как письма?
Марина Денисовна кивнула. Ее вялый темперамент дал пару искр и потух. Она углубилась в свои бумаги.
Леночка же принялась обдумывать то, что ей предстояло совершить сегодня вечером, после работы. Настольный календарь был раскрыт.
«Пятница, одиннадцатое… – прочитала она. – Кошмар какой-то! Именно в этот день мне нужно…»
– Ты идешь обедать? – нарушила ход ее мыслей Гришина.
Лена ненавидела одиннадцатое число. Одиннадцатого она сломала ногу – скатилась со школьной лестницы. Одиннадцатого она вышла замуж за Быстрова. Все главные неприятности в ее жизни происходили одиннадцатого числа.
– Уже обед? – удивилась Слуцкая.
Половина рабочего дня пролетела, как одно мгновение. Нет, в «Красный мак» она сегодня не пойдет. Нужно подготовиться к вечернему «выходу» – посидеть, подумать. Настроиться на нужный лад.
– А я пойду пройдусь, – неожиданно заявила Гришина. – Мороженого хочется. Съешь мои бутерброды?
Лена кивнула. Они поменялись ролями.
Гришина вытащила из холодильника пакет с едой и положила на стол. Уходя, она включила чайник.
– Я пошла, – уже в дверях обернулась она. – Смотри, чтобы чайник не выкипел.
Туманный, блуждающий взгляд Лены был ей ответом.
Через час Марина Денисовна вернулась. Бутерброды так и лежали на столе, чайник остыл, а Слуцкая сидела все с тем же озабоченным выражением лица и грызла кончик карандаша.
Вторая половина дня пролетела незаметно. Гришина успела сложить в сейф бумаги, причесаться и подкрасить губы, когда сообразила, что Леночка все еще тут. Она не спешила домой. Неслыханно!
– Ты собираешься ночевать здесь? – спросила Марина Денисовна.
– А?… Нет, что ты… Я сейчас.
Слуцкая засуетилась, выключила компьютер, смахнула записи в стол, взяла сумочку и вышла. Она забыла попрощаться и поплелась по коридору с видом осужденного на казнь.
«Что это с ней?» – подумала Гришина, прежде чем все, что касалось работы, благополучно покинуло ее прилизанную головку…
Лена впервые за долгие годы не торопилась. Ноги ее заплетались, плечи поникли, а лицо приобрело неестественную бледность. Ее ожидало нелегкое испытание, которое придумала Роза Абрамовна, – «случайная встреча» с Широковым во дворе их дома.
«Вы, моя милая, должны явиться заранее и засесть в кустах, – поучала ее госпожа Шамис. – Чтобы не прозевать момент, когда он направится от машины к подъезду. Тогда останется самое простое: выйти навстречу, элегантно оступиться, потерять равновесие и схватиться за господина Широкова. Совершенно случайно, разумеется. Желательно при этом подвернуть ногу, скорчиться от боли и издавать громкие стоны. Все мужчины в подобной ситуации ведут себя одинаково».
«Как?» – растерянно спросила Лена.
«Бросаются на помощь, разумеется! Стыдно в ваши годы не знать элементарных вещей».
Пожилая дама не уставала поражаться невежеству новой знакомой.
«Так с ним же будут охранники, – жалобно возразила та. – Они меня не пропустят».
«Охранники тоже мужчины. Не станут же они накидываться на беззащитную женщину со сломанной ногой?! Где вы видели такое варварство, моя дорогая? Вам следует сделать вид, что вы падаете, а потом… неожиданно метнуться в сторону Широкова. Они ничего не успеют сообразить. Да… и юбочку не забудьте надеть покороче. Может быть, на ваше счастье, она еще и порвется!»
Леночка содрогнулась от ужаса, но возражать не посмела. Дочь Агриппины Стрельниковой знает, что говорит.
«А… ногу обязательно подворачивать? – робко спросила она. – По-настоящему?»
«Конечно же нет! – снисходительно улыбнулась госпожа Шамис. – Это лишнее, деточка. Но умирание вам изобразить придется, как уж себе хотите. Пусть он испугается, похлопочет около вас как следует, возможно, даже… внесет на руках в свою квартиру. Он живет на втором этаже, а вы – на четвертом. Вряд ли он потащит вас аж туда: бездыханное тело – нелегкий груз».
«Бездыханное тело?» – окончательно перепугалась Леночка.
«Это образное выражение, – воздела руки кверху пожилая дама. – Ах, молодежь! Все бы вам упрощать! Язык образов выходит из употребления. Ажаль…»
Лена ехала в переполненном вагоне метро и прокручивала в памяти разговор с Розой Абрамовной. Сегодня вечером ей придется все это осуществить. Господи! Какой идиоткой она будет выглядеть!
Вчера она перерыла свой гардероб в поисках мини-юбки. Нашла. Примерила. Юбка была куплена несколько лет назад и сидела впритык, а при каждом шаге трещала по швам. Надеть ее на работу Леночка не рискнула. Тогда Кощей точно ее уволит. Юбку пришлось сложить и упрятать в сумку. Возник вопрос: где переодеться? Заходить домой нельзя, госпожа Шамис категорически запретила.
«Все должно быть правдоподобно, – твердила она. – На дешевый фарс крупная рыбка не клюнет!»
Лена решила переодеться у Розы Абрамовны. Где же еще?
– Вы почему здесь, деточка? – возмутилась та, открыв ей двери. – Ваш кавалер вот-вот появится, а вы…
– Не появится, – возразила Леночка, протискиваясь в прихожую. – Он теперь раньше восьми домой не приезжает. В крайнем случае, придется перенести мероприятие на другой день.
Пожилая дама рассердилась.
