Елена Михалкова - Алмазный эндшпиль
Начальник охраны считал всех женщин дурами, однако был уверен в том, что к их интуиции надо прислушиваться. Некоторая парадоксальность такой позиции его не смущала. Поэтому и к словам Жанны он отнесся серьезно. Девчонка работала в салоне третий год, значит, успела присмотреться к клиентам. Отчего она выделила именно этого?
После второго просмотра Сергей Иванович вывел на монитор крупным планом лицо мужчины и задумался. Его тоже что-то насторожило. Он не мог сформулировать, что конкретно, и эта неопределенность ему не нравилась.
Начальник охраны был ответственным человеком и перестраховщиком. На секунду у него мелькнуло желание выкинуть из головы всю эту ерунду с нервной девчонкой и ее клиентом, но он поборол его и позвонил приятелю, работавшему в той же структуре рангом выше.
– Валентин Петрович? Здравствуй! Слушай, мне твой совет бы нужен. Есть пять минут?
Пяти минут не понадобилось. Валентин Петрович, открыв присланный файл, минуту смотрел на подозрительного визитера, а затем остановил запись и выругался. Он изучал не одежду, а лицо, и незатейливый грим не смог обмануть его. Дымов твердо знал: в «Падишах» приходил тот самый человек, который, по словам его помощников, упал с крыши и разбился насмерть больше двух недель назад.
Глава 7
Когда Антон открыл глаза, комната вокруг него была погружена в нежное розовое свечение. Что это? Утро? Вечер? Сколько времени прошло с тех пор, как он отключился?
– Ты проспал двенадцать часов, – сообщили ему. – Сейчас пять утра.
На стуле возле его кровати сидела Майя с открытой книгой на коленях. Вид у нее был уставший.
– Ты что, все это время провела здесь? – поразился Антон.
– Нет, конечно, – она потянулась и закрыла книгу. – Думаешь, я буду стеречь твой сон? Мне просто не спалось, а ты отвратительно скрипел зубами и стонал. Я подумала, что если это перейдет всякие границы, то придется придушить тебя подушкой.
Антон ощупал лицо руками. Грим на месте. Может, бежать как можно дальше отсюда, пока его снова не обнаружили? С учетом того, что он узнал накануне, это было бы самым разумным решением. «Официально я покойник, как верно заметила Майя». Отсидеться пару дней у Петра Семеныча, освоить искусство грима… Много ли ему нужно? Увеличить нос, добавить седины…
«Каждое утро будешь увеличивать нос? – спросил Антон самого себя. – Так до своей собственной седины доживешь с накладным носом. И потом, Майя…»
«Что – Майя? Что – Майя?! – набросился он на самого себя. – Не впутывай ее в свои дела!»
Белов поднялся, с облегчением чувствуя, что его тело не отзывается болью на каждое движение. Хотелось смыть грим и остаться со своим лицом.
– Я сейчас, – пообещал он.
Когда Антон вернулся, Майя дремала, сидя на стуле. Он постоял возле нее, с жалостью глядя на темные круги у нее под глазами, и сделал попытку перетащить женщину на кровать. Но при первом же его прикосновении она вздрогнула и проснулась. В синих глазах заметался страх.
– Все в порядке, – тихо сказал Белов. – Здесь никого нет. Ложись, поспи.
– Я думала… – забормотала Майя. – Нет, неважно. Ты снова уходишь?
Антон покачал головой.
– Вчера, когда ты уезжал… – осторожно начала она. – Там у тебя все прошло нормально?
Белов сел на кровать, устало потер лоб. Майя наклонилась к нему, вопросительно заглянула в глаза.
Вся ее решимость «не иметь больше дела с этим уголовником» испарилась в тот момент, когда она увидела его с этим нелепым толстым животом, состаренного лет на пятнадцать, вцепившегося белыми пальцами в стену дома.
– Я был вчера в одном из салонов Хрящевского, – неожиданно для самого себя признался Антон.
– Николая? – нахмурилась Майя. – Того, который приезжал в наш салон?
– Того самого. А посетил я его «Падишах». Знаешь такое место?
Майя кивнула. Конечно, она знала «Падишах». О нем все знали.
– Новинки попадают именно туда, – продолжал Антон, мрачнея. – Я переоделся приличным человеком, чтобы не светить свою рожу, и приехал выбрать подарок любимой.
Он усмехнулся, но вместо ухмылки получился оскал.
– И в одном из отделов я обнаружил весьма интересные украшения. Интересны они в основном тем, что сработаны из тех бриллиантов, которые я вез, когда на меня напали. Ты понимаешь, что это значит?
Майя помотала головой. Она видела, что он очень зол, но не понимала причины.
– Мой работодатель – Николай Хрящевский! – процедил Антон. – Это ему принадлежит груз, который я перевозил. Тебе не кажется удивительным, что «мои» бриллианты вновь оказались у него? Хотя их отобрали у меня в двух шагах от цели?
Майя осмыслила сказанное и осторожно предположила:
– Ты хочешь сказать, что твой груз каким-то образом вернулся обратно к Хрящевскому? Возможно, человек, который стоял за ограблением, продал бриллианты настоящему владельцу? Или просто отдал. Например, испугавшись его мести.
Антон невесело рассмеялся:
– Испугавшись мести? Нет, нет. Это было бы слишком сложно. Все гораздо проще! Я хочу сказать, что человек, который отправил меня с грузом, сам же его и отобрал. Меня подставили под нападение, понимаешь?
Майя недоверчиво уставилась на него:
– Ты что, серьезно? Подожди, Антон… Ты уверен?
– Уверен, уверен… У меня и раньше имелись кое-какие подозрения, поэтому я и не позвонил своим – хотел разобраться до конца. Конечно, это нарушение всех правил и инструкций. Но если бы я им последовал, то сейчас был бы уже мертв.
– Подозрения?
Антон подошел к окну и осмотрел двор, прячась за шторой. Во дворе было тихо. Он обернулся к Майе:
– Да, подозрения. Меня мучило одно соображение: отследить перевозчика чертовски сложно. К тому же за мной не было слежки, я готов поклясться!
– Тогда как же тебя выследили?
– Маячок, – кратко объяснил Белов.
– Что это значит?
– Такое устройство, которое позволяет наблюдать за всеми моими перемещениями. Маячок может быть совсем крошечным, с булавочную головку. Но если бы его посадили на меня во время маршрута, я бы заметил.
– А если бы этим занимался карманник? – усомнилась Майя. – Профессионал?
– Это неважно. Не забывай, нас обучали держать под контролем все, что происходит вокруг во время выполнения задания. Я точно помню, что ни у кого в тот день не было возможности прикрепить что-то к моей одежде.
– В троллейбусе к тебе не притирались случайные попутчики? Ты ни с кем не сталкивался на улице?
Антон вздохнул. Как ей объяснить, что столкновение на улице – это ЧП, после которого он должен принять определенные меры? Что ни один карманник не может «притереться» к нему, а если попробует, то очень пожалеет об этом?
– Поверь мне на слово, – сказал он, решив не вдаваться в объяснения, – ничего похожего не происходило. Единственное место, где меня могли «пометить», это поезд. Со мной вместе ехали два паренька, которые поначалу вызывали у меня подозрение, а отследить все действия попутчиков невозможно. Так что сначала я грешил на поезд, но потом совершенно точно вспомнил, при каких обстоятельствах поставили «маяк». Догадался после того, как увидел бриллианты в «Падишахе».
Антон поморщился. Котов, мерзавец! Сашка Котов, с глазками как у целлулоидного пупса, облапивший его перед поездкой, бормотавший что-то на ухо, словно пьяный… Котов, вечно желавший курьерам удачи с такой гаденькой ухмылкой, что хотелось стряхнуть с себя его пожелание, будто плевок. Теперь Белов не сомневался, что это именно его рук дело.
– Один тип из нашей службы безопасности, – пояснил он Майе. – Разве что целоваться ко мне не лез, а я, дурак, не сообразил, что все это не просто так. Они вели меня всю дорогу, и не было никакой необходимости в «живой» слежке: им и так было известно, где я нахожусь в конкретный момент. Они просчитали мой маршрут на коротком отрезке, и, когда я зашел во двор, «сержант» с напарником уже дожидались меня.
Майя напряженно думала.
– Зачем, – вслух начала она, – нужно отбирать груз у своего же курьера? Зачем убивать его? Ведь ты же не личный враг Хрящевского, правда?
Антон усмехнулся.
– Нет, конечно. Я – курьер, Майя. Мелкая сошка. Разменная монета!
– И зачем понадобилось тебя разменивать?
– Хороший вопрос. Я не знал бы ответа, если бы ты не рассказала мне о Вермане и той истории, в которую он влип.
Майя насторожилась.
– При чем здесь Верман?
Антон отошел от окна и сел на кровать. Марецкая не сводила с него глаз.
– Хрящевский затеял большую игру, цель которой – свалить Купцова, – сказал он. – Мы с тобой уже говорили об этом.
– И основным игроком в его партии выступает Моня, который должен подставить Купцова перед покровителем, – кивнула Майя. – Я помню. Но ты-то как оказался втянут в это дело?
– Думаю, Хрящевский захотел подстраховаться и с другой стороны. На случай, если Аман посмеет обвинять его, он решил запастись убойным аргументом – гибелью собственного курьера. Раньше ходили слухи о том, что именно люди Купцова нападали на перевозчиков, но подтверждения этим россказням не находилось. Вряд ли они правдивы, поскольку Аман Купцов действует совсем другими способами. Убийства курьеров не в его характере. Но Хрящевский наверняка собирался обставить все так, что виноватым выглядел бы Аман. Поэтому и было организовано убийство средь бела дня – чтобы привлечь как можно больше внимания к этому случаю.
