Анастасия Валеева - Я тебя породил…
Молодой человек понял, что представился недостаточно полно и продолжил:
– Я жених Галины Незнамовой.
Если бы гадалке было куда упасть, она непременно бы села. Распластаться в районе старой полуразрушенной собачьей будки ей никак не хотелось, поэтому на уровне подсознания она приняла решение удержаться на ногах. Чего-чего, а такого она никак не предполагала услышать.
Не в силах что-либо сказать, Милославская молча ртом ловила воздух. Если бы это было возможно озвучить то вышло бы «А-э-а-о-у…» и не более.
– Я пришел с вами поговорить, – с какой-то глупой оправдательной интонацией протянул Стас.
– Простите, – прошипела гадалка, – я не ослышалась? Ж-ж-жених…?
– Ну да, – горделиво буркнул Стас, снова сдвинув брови.
Пытаясь переварить услышанное, Яна стояла на своем прежнем месте, слегка облокотившись на калитку. Джемма с любопытством посматривала на незнакомца.
– Хотел бы поговорить, – испытывая некоторую неловкость, но все же не без настойчивости повторил Никитин.
– Да-да, – скороговоркой ответила Милославская и пошире открыла калитку, пропуская гостя вперед.
Тот шагнул во двор и, очутившись внутри, осмотрел его, надо сказать, довольно критически. «Голубая кровь!» – заметила про себя гадалка, нисколько не обидевшись.
Впустив гостя в дом, она проводила его в свой кабинет и, извинившись, удалилась, решив, что халат – не вполне подходящий наряд для такого приема.
Джемма уселась в дверном проеме и ревностно наблюдала за гостем, рыкнув для устрашения.
Никитин, оставшись наедине с самим собой, стал с интересом м изучать интерьер Яниного кабинета. Им он был более доволен, нежели двором, до полного благоустройства которого у Милославской никак не доходили руки.
Здесь все было необычно, нестандартно, а потому и было что разглядывать. Комфортная обстановка комнат, к которой Стас привык с самого детства и которая окружала его и дома, и в гостях у друзей и близких, тем не менее была настолько штамповой, похожей на множество других, что, оказавшись тут, он был не на шутку удивлен. Ведь, покупая всякие дорогие прибамбасы и мебель, никто из его окружения все же не смог превзойти в уюте и изысканности обстановки какую-то там гадалку, которая с первого взгляда не произвела на самого Стаса абсолютно никакого впечатления.
Никитин повертел в руках статуэтку египетский кошки, не оставлявшую равнодушным никого из гостей Милославской, потрогал на ощупь ковер с катренами Нострадамуса и пришел к выводу, что у гадалки все устроено «неслабо».
– Кофе? – облачаясь в спортивный костюм, который не надо было гладить, крикнула Яна из своей комнаты.
– Можно. Только я суррогат не пью, – деловито ответил Стас.
– Я вам его и не предлагаю, – произнесла гадалка, показавшись в дверях кабинета. – С сахаром? Без?
– С сахаром и со сливками, – подняв вверх указательный палец протянул гость, довольный такой обходительностью.
Милославская подумала про себя, что от скромности Никитин вряд ли умрет, но вслух ничего не сказала и отправилась на кухню, не зная точно, есть ли среди ее запасов сливки, которые она никогда не добавляла в кофе и держала исключительно для гостей.
Через несколько минут она вкатила в кабинет небольшой столик, на котором дымились две чашки кофе, одна с черным, другая – с забеленным сливками.
Пока гадалка корпела над приготовлением напитка, она удивлялась тому, что Незнамов и словом не обмолвился ни о каком женихе своей дочери. «Чего тут скрывать? – думала Милославская. – Галя уже вполне взрослая. Да и судя по всему отношения у них вполне четко обозначенные. Он говорит о ней как муж…»
В следующую минуту она удивилась тому, что так называемый жених только теперь заявил о себе, несмотря на то, что поиски Галюси продолжаются уже не первый день. «Может быть, их отношения замешаны и не на любви вовсе? – думалось ей. – Тогда, конечно, гори оно огнем… Хотя… Нет Галюси – нет и выгодной партии… Странно все это!»
В одно из мгновений гадалкой вообще овладел испуг, и она подумала, что к ней явился тип уж слишком подозрительный. Ее успокоило вначале то, что Джемма рядом, а потом то, что Стас имел все шансы расправиться с ней уже в течение пятнадцати минут и, если б хотел это сделать, не сидел бы и не ждал кофе.
В конце концов напиток был готов, и Яна остановилась на том, что при беседе все выяснится само собой.
Она подкатила столик к Никитину, и сама уселась по правую сторону от него. Не дожидаясь приглашения, гость сразу потянулся к чашке, постукивая пальцами другой руки по поверхности столика.
– Итак, – начала гадалка. – Итак, вы…, – она замялась, не зная, как продолжить.
– Жених пропавшей, – прихлебнув из чашки, вставил Стас. – Я пришел узнать, как идут дела.
– Чьи дела? – неожиданно для самой себя спросила Милославская.
– Ну, расследование, – последнее слово Никитин употребил явно против собственного желания.
– Так, стоп, стоп, стоп! – воскликнула Яна, подняв вверх правую ладонь. – Давайте вначале разберемся с женихом.
– С каким женихом? – Стас поперхнулся, поставил чашку на столик и оглянулся.
– Ну с вами, – пояснила гадалка, вытирая салфеткой расплескавшийся кофе.
– А-а-а, – протянул гость, – а я-то уж думал, – Никитин ослабил узел галстука.
– Что вы думали? – прищурившись, тихо спросила Милославская.
– Думал, какой-нибудь еще жених объявился, – без ложных отговорок ответил парень.
– В моем понятии жених, – задумчиво протянула Яна, – это тот, кто с девушкой помолвлен, практически женат на ней, ну, свадьба там назначена… Как же в такой ситуации другой может появиться?
– Ну, не знаю, вы так как-то сказали просто.
Гадалке все больше начинало казаться, что насчет жениха ее гость лукавит. Не было в его глазах той живой искорки, какая бывает обычно у тех, кто готовится к браку и у тех, кто взаимно влюблен. Ведь они особенные становятся какие-то, светятся все, в толпе их замечаешь… А этот свалился как снег на голову и, хотя Милославская лично не знала Галюсю, Никитин казался ей слишком чужим для незнамовской дочки.
– А почему мысль справиться о расследовании посетила вас только теперь? Вчера, например, вам было на это наплевать? – напрямую спросила гадалка.
– Да что вы?! – воскликнул вдруг гость, полный возмущения.
– А что же тогда? – не отступала Яна.
– Я в городе не был и обо всем узнал по телефону от Дмитрия Германовича. В тот самый день, когда Галюся исчезла. Рвануть, конечно, хотел сразу в аэропорт. Но Незнамов запретил.
– Запретил? – удивилась Милославская.
– Да, – опустив глаза ответил Стас.
Гадалке все начинало казаться виртуозно сыгранной комедией.
– Вы что же своей воли не имеете? Не имеете права распоряжаться самим собой? – спросила она.
– В некотором роде. Я работаю на Дмитрия Германовича. Летал В Читу по его приказу, выполнял важное производственное поручение. Бросить все в тот момент – означало завалить крупнейшую сделку.
– Для вас, простите, эта сделка важнее Гали?
– Нет, – огрызнулся Никитин, – но шеф сказал, что решит все без меня. Я не думал, что все так серьезно. Прилетел сегодня, а тут такое… Стал вас разыскивать. Телефон молчит. Решил так найти. Терпения не было ждать у трубки.
– Да, с терпением у вас явные проблемы, – сказала гадалка, вспомнив, как Никитин колотил в калитку.
– А что же Незнамов не соизволил вас сопровождать? Не помешало бы представить жениха дочери так, как полагается. Избавились бы от лишних вопросов, подозрений…
– Подозрений? – Стас испуганно поднял глаза.
– Да, честно говоря, на роль жениха вы не очень-то… – не стала лгать гадалка.
– Незнамов считает иначе, – не без сарказма ответил гость.
– Ну так что же он?
– Он пьяный в ж… Извините, чуть не вырвалось.
– Вот как, значит, решает вопросы Дмитрий Германович. Забавно. Мне он показался серьезным человеком.
– Запьешь тут пожалуй, – не согласился Стас.
– Ну, может быть, еще и нам с вами нахрюкаться для солидарности? – иронично заявила Яна. – Этим делу-то не поможешь…
– Не поможешь… – вздохнув и кивая, повторил Никитин.
– Ну так как дела? – спросил Стас секундой позже.
– Странно, странно… – не отвечая на вопрос, протянула Милославская.
– Что?
– Не могу понять, почему Незнамов даже намеком не упомянул мне о вас?!
– Разве до меня ему в этой ситуации!
– Но ведь вы почти родственники!
– Разве это важно?
– В расследовании важна всякая деталь, всякая мелочь!
– В расследовании? – ухмыльнулся Никитин. – Как в ментовке что ли?
– Еще важнее!
Стас махнул рукой, давая понять, что все это несерьезно.
– Отмахиваетесь? Но вот пришли же, именно ко мне пришли. Значит, надеетесь, верите.
– А с кем мне еще об этом сейчас говорить? Незнамов отсыпается. Лучше сейчас его не трогать. Да и вряд ли услышишь что-то вразумительное. Вот, – Стас вытащил из кармана незнамовскую записную книжку и показал ее гадалке, – сунул мне блокнот с вашим адресом и телефоном да про карты какие-то плести начал. Вот почти и весь наш разговор.
