Максим Окулов - По лезвию ножа, или в погоне за истиной
— Коленька, солнышко, мне так жаль, ты уже прочитал записку, да? Не расстраивайся, мы с дядей Игорем поможем тебе, — она попыталась прижать мою голову к своей груди, но я вырвался со словами:
— Да иди ты в задницу, сука старая, не надо мне никакой помощи! И еще — не смей называть меня этим дебильным именем!
— Молодец, — похвалил меня Наставник.
— Каким же именем тебя нельзя называть, Коленька? — на соседку было жалко смотреть, она ожидала все чего угодно, но только не этого.
— А вот этим самым, которым ты назвала меня уже второй раз! — произнес я зловещим шепотом. — Меня зовут Зергос! Произнеси по слогам! — соседка стояла как вкопанная с открытым ртом. — Ты, что не понимаешь? — опять я испытал знакомое чувство наслаждения от власти над людьми. — По слогам: Зер-гос…
— За-зе-зе-р-го-гос, — наконец выдавила из себя соседка.
— Вот и отлично, а теперь принеси мне пожрать и побыстрее, — сказал я и захлопнул за собой дверь квартиры, абсолютно не сомневаясь, что мое поручение будет выполнено. «Браво! — похвалил наставник. — Ты делаешь успехи, только давай договоримся на будущее: перед тем, как ты будешь от кого-то что-то требовать или вообще предпринимать какие-то действия, советуйся мысленно со мной».
«А что, могут быть просьбы, которые ты не сможешь исполнить?» — спросил я. Суставы начало выкручивать как тогда в электричке, когда я ехал вместе с отцом Николаем. «Не задавай идиотских вопросов! — произнес властный голос Наставника. — Тебе ясно, что я тебе сказал?»
— Да, ясно, — простонал я сквозь зубы, превозмогая невыносимую боль. «Вот и отлично», — ответил Наставник и боль сразу отступила: «Надеюсь ты окажешься благоразумным, и мне не придется в дальнейшем приступать к подобным методам твоего воспитания».
Через неделю позвонил Варгот.
— Зергос, нам надо увидеться, — как всегда, спокойно произнес он. Я тут же мысленно обратился к Наставнику, и тот подтвердил необходимость этой встречи.
— Я готов. Где и когда?
— Ты помнишь ту кафешку, где мы встретились в первый раз?
— Да, конечно.
— Сегодня в 18.00, — в трубке раздались гудки отбоя.
Я пришел на 10 минут раньше назначенного времени, Варгота еще не было, и я заказал графин водки и соленья.
— Привет, Зергос! — глаза Варгота горели, а на губах играла почти счастливая улыбка, таким я его еще не видел. Он налил себе треть стакана водки и одним махом опрокинул содержимое в рот. — Господин наконец-то утвердил новую жертву, эта сука давно стоит у нас поперек дороги!
— Зергос, прости, но я не понимаю, о чем идет речь?
— А Наставник тебе ничего не объяснил? Ну извини, мне лестно, что он доверил мне эту миссию. Чаще всего мы приносим в жертву разных животных, но иногда — и это большое событие для нас — в жертву приносятся люди. Это великое дело, в ходе которого высвобождается огромное количество магической энергии, мы становимся намного сильнее. Кровь живущих — лучшее удобрение для семян нового, а тот, кто стоит на вершине высочайшей пирамиды черепов, видит дальше всего.
В этот раз случай вообще особый. Одна сука всерьез стала досаждать нам. Она работает инспектором в Детской комнате милиции. Один из наших недостойных братьев год назад случайно проговорился ей о том, в какой организации состоит, и она начала следствие. Мало того, что она нарыла много чего для нас неприятного, так еще и забрасывает письмами свое начальство с требованием создать следственную группу по нашему поводу. Более того, эта сука — хрюс и тайно посещает Церковь Распятого. Мы пытались сыграть на этом, сообщив информацию ее начальству, но она на хорошем счету, и ее даже не наказали за то, за что еще лет десять назад вышибли бы из милиции со свистом. Через три дня будет главный праздник у хрюсов[12], в который нам и велено расправиться с этой стервой.
— Я обязательно буду, — сказал я спокойным тоном.
— Ты даже не представляешь, насколько удивительно это событие! — глаза Варгота горели от возбуждения. — Иначе бы ты не был таким спокойным. Пока, до встречи, о времени сбора я позвоню дополнительно, — он допил остатки водки прямо из графина и стремительно вышел.
В назначенный день — 8 мая — все собрались в знакомом месте в Красницах лишь под утро. Незадолго до этого на чьей-то машине привезли связанную женщину лет 35 с кляпом во рту. Лицо ее было вполне спокойным, глаза прикрыты. Служба началась своим чередом, пока женщину не вывели в середину круга, поставили на колени и вытащили кляп из рта. Она молча смотрела прямо перед собой, губы что-то шептали.
— Ты будешь жить, если отречешься от Христа и принесешь клятву верности сатане, — медленно произнес жрец Мирт.
— Развяжите мне руки, — потребовала незнакомка.
— Хорошо, — скривился в усмешке рот Мирта, он не торопясь снял веревки с рук пленницы.
Она медленно перекрестилась, сложила крестообразно руки на груди и начала громко читать молитву:
— Верую во единаго Бога Отца Вседержителя…[13]
Все это время присутствующие стояли словно парализованные, никто не мог произнести ни слова, а Варгота трясла крупная дрожь, его глаза, казалось, сейчас выскочат из орбит. Женщина медленно перекрестилась еще раз, опять сложила руки крестообразно на груди подняла лицо к небу и произнесла:
— В руце Твои, Господи, предаю душу свою, раба Твоя Елена, — она закрыла глаза и опустила вниз голову.
— Заткните эту суку!!! — раздался в оглушающей тишине душераздирающей крик Варгота. — Заткните ее, заткните, заткните!!! — его голос перешел в поросячий визг. Мирт, вооружившись знакомым уже мне ножом, за волосы уволок женщину в кусты.
Увиденное меня ошеломило: незнакомка была абсолютно спокойна, хотя прекрасно понимала, что сейчас ее ожидает. Я почувствовал в ней прочнейший внутренний стержень, и это было не что иное, как ее вера. Перед глазами стояли глаза жертвы, когда она начала читать свою молитву, в ее глазах практически не осталось и тени страха, а в конце я уловил даже радость и счастье на ее лице. А ведь то, а вернее Тот, в Кого верила эта женщина, был недавно совсем рядом со мной, но я сделал иной выбор…
В кустах все было тихо: ни стона, ни воплей. Через несколько минут Мирт вышел, держа в правой руке чашу, наполненную жертвенной кровью, которую и пустили по кругу. Дальше все шло своим чередом.
После обычной для всех ритуалов «церкви» оргии я услышал четкий голос Наставника: «Сегодня вечером ты уезжаешь в Москву для организации работы по привлечению молодежи в местную „церковь“». Через мгновение Варгот громким возгласом собрал всех «братьев» и объявил, что я покидаю их, дабы выполнить ответственную миссию в столице, мне торжественно вручили ритуальный кинжал, казалось еще хранивший тепло жертвы. Когда я покидал любимый город, с момента моей первой встречи с Варготом прошло чуть больше месяца, а мне казалось, что минуло лет десять, не меньше. Питер провожал меня на удивление солнечной погодой, которая давно уже не радовала меня. Впереди ждала полная неизвестность…
31 января 1998 года, Москва
Сегодня самочувствие было отвратительное. Как только моя жизнь пересеклась с этим щенком, все, буквально ВСЕ, пошло наперекосяк. Хотя, нет… Это произошло несколько ранее. Моя деятельность в Москве первый месяц шла очень удачно: я случайно наткнулся на шайку московских металлистов, которые играли в сатанинские игры, они мне в рот смотрели, выполняя все указания. Они оказались очень способными, мы быстро подготовили все необходимое для их посвящения, но все круто изменилось. Да, я даже подумал сначала, что это связано с той неудачной инициацией молодежи: нас неожиданно накрыла милиция, мы еле унесли ноги, оставив на поляне под Москвой весь инвентарь. Но на самом деле все произошло днем раньше, именно тогда моя четкая и практически постоянная связь с Наставником нарушилась, как будто в нее вкрались сильные помехи. Отношение Наставника ко мне изменилось: он стал слишком груб, будто я в чем-то провинился. Он и раньше говорил, что я, к сожалению, не смогу достигнуть духовных вершин в «церкви», поскольку был крещен в Церкви Распятого. Как же я в тот момент ненавидел свою бабку, каких адских мук желал ей, но ничего не попишешь, обратно уже ничего не вернешь. Ночью, предшествовавшей тому памятному дню, случилось еще одно событие. Я спросил Наставника об этом прямо, и тогда впервые последовало явное и сильное наказание. Я извивался на полу в судорогах, а Наставник хохотал, разрывая мой мозг изнутри. Теперь это повторяется все чаще и все сильнее, но что мне делать, я не знаю: спросить наставника прямо боюсь, а сам понять причину не в состоянии. Подрагивающие руки наполовину наполнили стакан теплой водкой из спрятанной на черный день бутылки и немедленно опрокинули его содержимое в рот. В последнее время я стал очень много пить: только водка приводит меня в чувство после наказаний Наставника. Но что будет дальше? Все стало гораздо хуже несколько дней назад, когда я не смог исполнить простое поручение Наставника. Я даже не могу об этом вспоминать, что же случилось со мной тогда?! Мерзкий щенок и его компания!
