Андрей Курков - Город для отдыха героев враждующих армий
 тонкими обычно полненькие губы. Ртут я понял, почему мне это показалось и
 откуда взялась РЅР° душе эта "противность". Конечно, сегодня Сѓ РСЂРёРЅС‹ РіСѓР±С‹
 были накрашены. Яркая красная помада, именно она отравила сегодняшний
 день, вызвав из прошлого, без моего на то желания, мои детские комплексы.
 А теперь еще этот глупый визит сострадания, окончившийся ничем...
 Оставалось только надеяться, что "праздник" на вилле генерала Казмо
 очистит мое настроение от губной помады и моей собственной глупости.
 Придя на площадь святого Лаврентия, я увидел уже удаляющихся ребят и
 понял, что немного опоздал. Догнал, извинился и зашагал вместе с ними.
 Айвен вел нас по незнакомым мне узеньким улочкам, пока мы вдруг не вышли
 на "неаккуратную" (как я ее назвал) аллею и уже по ней пошли дальше в
 сторону заброшенного ботанического сада.
 Так вот, оказывается, почему я встретил здесь генерала, пившего в
 гордом одиночестве приятное сухое вино! Стало быть, у него где-то здесь
 вилла!
 - Направо, направо! - скомандовал Айвен, показывая на проем между
 двумя близкорастущими магнолиями.
 Ступив на едва заметную тропинку, мы начали спуск к морю. Прошли еще
 метров триста по легкому склону, который, без сомнения, обрывался и летел
 вниз совсем близко от нас. Рдействительно: на краю перед обрывом мы
 остановились на минутку полюбоваться открывшимся птичьим простором для
 парения - обрыв был глубиной метров в пятьдесят, а внизу, среди скал и
 желтого песка, на зеленом сказочном островке, соединенном с берегом черным
 металлическим мостиком, маленьким средневековым замком возвышалась вилла
 генерала Казмо: трехэтажный домик с арочными окнами, две башенки по бокам,
 терраса не меньше чем та, на авеню Цесаря, и маленькая пристань, у которой
 качались на волнах две небольшие яхточки.
 Дальше тропинка шла почти по краю обрыва и мы гуськом, стараясь не
 заглядывать на ходу за этот край, не спеша двигались по ней, пока она не
 привела нас к более пологому каменному спуску; в монолите этой горы были
 вырезаны ступеньки. Камень был невероятно гладким и отполированным и,
 чтобы не соскользнуть вниз, нам приходилось спускаться как по
 лестнице-стремянке, держась руками за верхние ступеньки и нащупывая ногами
 нижние.
 - А-а-а! - донесся до нас радостный крик генерала, когда мы подошли к
 мостику. Ртут же в небо полетела, шипя, зеленая ракета.
 Генерал стоял на своем островке и махал нам правой рукой, в которой
 держал ракетницу.
 Перейдя через мостик, мы оказались на гладко подстриженной лужайке,
 перечеркивая которую, ко входу в дом вела дорожка, выложенная из красного
 шестиугольного кирпича. Дальше, по ней, мы уже шли за генералом.
 За парадными дверями с витражными стеклами нас ждали ковры, лестница
 из красного дерева, ведущая на верхние этажи, древние картины, висевшие на
 стенах, и, конечно, другие, менее величественные, но столь же прекрасные
 деревянные двери с инкрустациями из полированного ореха и самшита.
 - Я вам тут кое-что покажу! - задорно и немного хвастливо произнес
 Казмо, приглашая жестом следовать за ним под лестницу.
 Там, открыв низенькую дверцу, настолько низенькую, что проходя в
 проем, нам приходилось пригибаться, он включил свет и повел нас вниз по
 высоким бетонным ступеням.
 - Я вам покажу мое именное оружие, - негромко, и не оборачиваясь,
 сказал он.
 Мы с интересом ожидали увидеть обещанное и вот, открыв еще одни
 двери, он впустил нас в большую комнату, стены которой были закрыты
 полированной древесиной и на этих стенах, точнее на разных крючках и в
 различных пазах, и горизонтально, и вертикально висели, лежали и стояли
 десятки карабинов, винтовок, автоматов, огнеметов, и особенно я был
 поражен тем оружием, назначения которого я не знал и не мог понять. Айвен
 ходил вдоль стен, причмокивая от удовольствия. У остальных тоже глаза
 горели. Кто-то гладил приклад винтовки с оптическим прицелом, кто-то
 трогал холодный металл огнемета. Проснулись военные инстинкты героев,
 ничего не скажешь!
 - А там, - Казмо ткнул рукой в сторону еще одной двери, - там есть
 патроны ко всему, что здесь!
 Я не ходил вдоль стен, как Айвен, и не трогал пальцами красиво
 украшенный чернью ствол старинного или сделанного под старину ружья, как
 это делал Тиберий. РЇ стоял Рё наблюдал Р·Р° будущим правительством. Рто было
 намного интереснее. Одному господу было известно, о чем они в этот момент
 думали, о чем вспоминали. Но здесь присутствовала такая торжественность,
