Марина Серова - Мечта не по карману
Я как следует встряхнула замшевый мешочек и опрокинула его содержимое на стол. Кости раскатились в разные стороны, я придвинула их к себе поближе и задумалась: 28+17+12 — «В ваших силах предотвратить надвигающуюся беду». Б-р-р-р… Терпеть не могу таких двусмысленных советов, которые как хочешь — так и понимай.
Я еще немного поломала голову над прогнозом, полученным от магических костей, потом собрала их обратно в мешочек, допила кофе и покинула забегаловку. Вопрос о том, что делать и как быть, так и остался открытым, и, не придумав ничего оригинальнее, я отправилась в гостиницу. Бросив машину у центрального входа, я щелкнула по брелку сигнализации и заспешила к крылечку. Как раз в тот момент, когда я шагнула на первую ступеньку, чья-то рука легла на мое плечо и глубокий бархатистый голос произнес прямо над моим ухом:
— Танечка! Я не ошиблась?
Я резко обернулась и не сразу поняла, в чем дело, поскольку напротив стояла Нина Орлова и, слащаво улыбаясь, заглядывала в мои глаза. Целый вихрь мыслей тут же закружился в голове, начиная от той, что Нина просто обозналась, и заканчивая версией о моем полном разоблачении.
— Вы же Татьяна — новая знакомая Рустама, я не ошиблась? — все тем же елейным голосочком пела госпожа Орлова, пока я тщетно ломала голову над тем, что именно принесло ее по мою душу.
— Ну, да, — замялась я, — знакомая.
— Отлично. А то я могла обознаться. Я же видела вас только мельком. Вы меня помните?
«Конечно!» — чуть было не ляпнула я, но вовремя придержала язык за зубами. С чего бы мне, простой постоялице, запоминать Нину Орлову, на которую я и внимания-то не успела обратить? Потому я скорчила крайне задумчивую гримасу и повнимательнее присмотрелась к своей собеседнице.
— Ну, вроде бы я вас где-то видела, — постаралась припомнить я.
— Пару дней назад, — подсказала Нина, с губ которой ни на минуту не сходила приторная улыбка. — Вы заглянули в кабинет Рустама как раз в тот момент, когда я была там. Помните?
— Точно! — радостно всплеснула я руками. — Конечно же, мы с вами виделись именно в кабинете Рустама! А я еще думаю — откуда мне знакомо ваше лицо? Вот только нас тогда так и не представили друг другу…
— Да, Рустам иногда бывает крайне рассеян. Меня зовут Нина Орлова. Я — хорошая знакомая Рустама и хозяйка гостиницы, в которой вы остановились. Танечка, мне бы хотелось с вами немного побеседовать.
— Да? А о чем? — заинтересовалась я.
— Давайте найдем более спокойное место для разговора. Например, идемте вон в то кафе — через дорогу.
Я не стала возражать, тем более что любопытство прямо-таки душило меня. Но Нина никак не желала переходить к сути дела. Она придирчиво выбирала столик, затем с не меньшей щепетильностью изучала меню и, пока официантка не принесла заказанные блюда, болтала о всякой ерунде типа плохой погоды и сложностей жизни в курортном городке.
— Таня, вы, должно быть, ломаете голову над тем, зачем я вас сюда пригласила и затеяла весь этот разговор? — понизив голос, спросила Нина.
— Честно говоря, да, — не стала таиться я.
— Дело в том, что я хотела с вами поговорить о Рустаме.
Я вскинула на свою собеседницу непонимающий взгляд. Это что — уловка? Или она говорит на полном серьезе? Вроде бы Нина не похожа на шутницу.
— О Рустаме?
— Именно, — уверенно кивнула Нина.
Нет, она явно не шутит!
— Но я его совсем не знаю. Вернее, знаю, но наше знакомство длится всего несколько дней. Нас даже друзьями назвать нельзя.
— Мне все это известно, а еще я знаю то, что вы смогли заинтересовать моего компаньона…
— Да?
— Да. Мы с Рустамом знакомы… — Нина многозначительно закатила глаза, — дай бог памяти, сколько лет. За это время я изучила его досконально. Я заранее знаю, что его разозлит, а что обрадует. Я с первого взгляда могу определить, в каком он настроении. А уж распознать, когда Рустам влюблен, не составляет особого труда. И вот сейчас он влюблен. В вас, Таня!
Нина выжидающе на меня уставилась. А я ковыряла вилкой в тарелке и совершенно не знала, как себя вести в этой дурацкой ситуации.
— И чего же вы от меня хотите? — наконец спросила я, не будучи уверена, что говорю то, что следует.
— Таня, вы надолго намерены задержаться в нашем городе?
— Не знаю. Возможно, до конца недели.
— А какие у вас планы на это время?
— Никаких. Я приехала сюда, чтобы отдохнуть, — только и всего.
— Понятно. Тогда спрошу по-другому: какие у вас планы на Рустама?
— Мы — знакомые!
— Но Рустам относится к вам не как к случайной знакомой. Вы намерены продолжать общаться с ним?
— Почему бы и нет? — пожала я плечами.
— А вы где-то работаете?
Вопрос меня насторожил, но я постаралась не подать виду и совершенно спокойным тоном ответила:
— Я уволилась как раз перед своим отъездом из Тарасова.
— Отлично! Именно на такой ответ я и рассчитывала!
— Что вы хотите этим сказать?
— Понимаете, Рустам мне как брат, — вернулась к старой песне Нина. — Я переживаю за него, я принимаю всяческое участие в его судьбе.
Я медленно пережевывала салат и пыталась понять — куда клонит моя собеседница?
— Вам ведь тоже не наплевать на Рустама?
— Нет, — машинально ответила я.
Нина улыбнулась.
— Таня, я надеюсь, что этот разговор останется между нами.
— Конечно, — заверила я госпожу Орлову.
Нина подалась вперед и заговорщически пробормотала:
— Мне нужна ваша помощь.
— Помощь? Но чем я вам могу помочь? — отчего-то тоже шепотом спросила я.
— Как я уже говорила, я хорошо знаю Рустама. И когда с ним что-то происходит, сразу это распознаю. А последнее время у меня складывается такое впечатление, что Рустам от меня что-то скрывает. Понимаете?
Я неопределенно пожала плечами, и Нина продолжила:
— Он явно ввязался в какую-то гнусную историю. Возможно, она связана с криминалом. Помню, года два тому назад Рустам проигрался в казино в пух и прах. Он решил, что сам сможет собрать деньги и разрешить конфликт. Но люди, которым он задолжал, были из таких кругов… Короче, его могли преспокойно убить. Если бы я вовремя не узнала, то, скорее всего, этим бы дело и закончилось.
— Какой ужас! — решила я разнообразить монолог Нины своим участием в нем.
— Теперь вы представляете, насколько все серьезно?
Я отчетливо представляла себе только одно — Нина намерена использовать меня в своих каких-то явно криминальных делишках. Роль пешки в чужой игре меня, конечно же, не устраивала. А вот амплуа волка в овечьей шкуре было мне по душе! Потому я состроила гримасу поглупее и понимающе закивала:
— Какой кошмар! Мне совсем не хочется, чтобы с Рустамом что-то произошло. Он такой замечательный человек! Если я могу чем-то помочь, то только скажите. Но Рустам мне ничего не рассказывал о своих проблемах.
На лице Нины появилось довольное выражение.
— Но вы же не последний раз с ним общались, — подсказала она своей неразумной ученице, то есть — мне.
Я недоуменно похлопала глазками.
— Таня, узнайте, что скрывает Рустам! Только так мы сможем ему помочь.
— Ну-у-у, хорошо, я постараюсь все узнать.
— Вы обещаете?
— Разумеется.
— Только он не должен заподозрить, чтобы…
— Ясно.
— И даже догадываться!
— Конечно!
— Таня, я умею быть благодарной, — тонко улыбнулась Нина.
Я сделала вид, что не понимаю, о чем идет речь, и вновь растерянно похлопала глазами.
— Вы сказали, что уволились с работы. У вас, должно быть, сейчас трудное материальное положение?
— Если честно…
— Я вам помогу, — проникновенно сказала моя доброжелательница.
— Правда? Обещаю: я все для вас сделаю!
— Отлично! Давайте я оставлю вам свой номер телефона, по которому вы сможете связаться со мной в любое время.
Нина придвинула к себе сумку и принялась перебирать ее содержимое.
— Вот, — передала она мне визитку.
— Хорошо. — Я потянулась за прямоугольником белой бумаги, но моя рука так и замерла на полпути. Мои глаза расширились, а в ушах зашумело.
Нина небрежно держала визитку между пальцами — ухоженными пальчиками с потрясающим маникюром и с одним-единственным перстнем на указательном пальце.
Память, как кинопроектор, отщелкнула назад несколько кадров и выдала мне картинку из прошлого: женщина сидит ко мне спиной, я вижу только ее узкую спину, затянутую в голубую ткань пальто. А на голове незнакомки — цветной платок. Напротив нее расхаживает Аркадий Павловский — он о чем-то говорит, иногда оборачивается к своей собеседнице. А она молча курит, манерно зажав сигарету в пальцах, на одном из которых — точно такой же перстень. И зеленый камень в дорогой огранке так же сверкает на солнце, как теперь — в свете электрических ламп.
