Далия Трускиновская - Как вы мне все надоели!..
Прыгнул Малыш на подножку, заглянул вовнутрь, соскочил.
– Вожак, это именно ювелир! И прибыл действительно утром! Как обещал!
Тут с хохотом и гомоном понеслись все трое вниз по серпантину скачками, прыжками, выделывая кренделя и радуясь до щенячьего визга. А вскоре обогнал их ювелир в наемном экипаже. Видно, Думе сейчас не до него было.
Однако на мосту Жилло угомонился и призадумался. Что-то стряслось возле эшафота такое, что казнь отменили. Не любовь же к принцессе их всех охомутала! Что же это такое могло быть? И не пожар – перенесли бы казнь на другое время и никого постороннего близко не подпустили. Интересную загадку загадала Равноправная Дума графскому слуге... И если граф помилован, то как ему велено дальше себя вести? Уносить из Кульдига ноги? Или оставаться здесь под присмотрим? Вот тоже морока... Даже непонятно, у кого об этом спросить – не у лекаря же!
Тут Жилло почувствовал, что летит по воздуху и налетает на стенку.
Оказалось, Малыш ущипнул особу женского рода, с которой они как раз поровнялись, и получил с размаху по уху. Ручка была тяжелая, парень налетел на Дедулю, а уж тот всем своим весом – на Жилло.
Стоит эта особа, смотрит, как трое здоровых мужчин от одного удара ее прелестной ручки чуть кувырком не полетели и как они друг от дружки отцепляются, и корзинку на локте раскачивает.
А была это Дениза, Дениза во всем блеске доступной ей роскоши – с кружевами на пышной груди, с локонами, выпущенными из-под чепчика прямо до тех соблазнительных кружев, по два локона с каждой стороны, в шелковой накидке, которая сзади обтянула юбку, так что округлые формы сами умоляли – ну, ущипни!
– Нашел к кому приставать, – сделал Дедуля внушение Малышу. – Это же такая ведьма, такая заноза, что в одиночку с ней и не связывайся... На такую красотку идти нужно вчетвером, в полном вооружении, и чтобы за углом кто-нибудь с лошадьми ждал, на всякий случай.
– Но это же она и есть! – воскликнул Малыш, глядя вслед Денизе. – Она тут неподалеку, на улице Медников погребок держит. Слушай, вожак, а не пойти ли нам в тот погребок?
– Проголодался, что ли? – поймав взгляд Дедули, спросил Жилло. – Ну так я тебе скажу, что кабачок у нее не по нашему карману. Дорого берет. Я там поужинал как-то и позавтракал. Очень удивился, когда платить пришлось...
– Это не беда, – возразил Малыш, глядя мимо Жилло и Дедули – туда, где скрылась в толпе Дениза. – Кошельков на наш век в Кульдиге хватит.
– Да не пара она тебе! – рявкнул наконец Дедуля. – Она тебя лет на десять старше, понял?
– Ага, – согласился Малыш. – У девчонки такой пышности быть не может. Ты, Дедуля, у нас до костей охотник. А я – нет.
Хотел было Дедуля возразить что-нибудь этакое, совсем уж рот раскрыл – да передумал и рукой махнул.
– Вот так и расти этих сопляков, – пожаловался он Жилло. – Я его лучше отца-матери кормил-поил, уму-разуму учил. Ремесло в руки дал!
– Другого ремесла для вас не нашлось? – строго спросил Жилло.
– Не нашлось, честно говорю. Ну, представь – двое мальчишек в городе, ни родных, никого, а есть-то каждый день хочется! Сперва сам наладился, потом его учить стал... Ну, ладно уж, Малыш, пошли на твою красотку любоваться. Заодно в тишине о деле поговорим.
– Я думаю, думаю и понять не могу, почему все-таки казнь отменили? Жилло, придерживаясь за рукав Дедули, несся с ним сквозь толпу вслед за Малышом, который один с высоты своего роста и видел вдали Денизу. – Не в пожаре ведь все дело!
– В пожаре! – крикнул ему через плечо Дедуля, поспевая за длинноногим Малышом. – Переполошились старикашки. Опять же, публика разбежалась. Казнь – ее надо красиво проводить, а тут – одно издевательство над палачом! Не под крыльцом же рубить узникам головы, там и секире-то размахнуться негде. А плаха? Кто ее из огня, рискуя здоровьем, вытаскивать станет?
– Стой, Малыш! – крикнул Жилло. – Мы погребок проскочили!
– А она дальше побежала, – сообщил спереди Малыш. – Вон в тот двор!
– Ну так надо вернуться и в погребке ее подождать! – крикнул ему Жилло и тут обнаружил, что с разгону все трое оказались во дворике.
– Куда бы она могла спрятаться? – удивился Дедуля. – Малыш, ты точно за ведьмой гонишься! Не курицей же обернулась!
Дворик был обыкновенный – из тех, которые выходят не в улицы, а в переулки, тут все хозяйство большого дома расположилось. Не только куры и гуси в загородке сидели, и малые дети в песке возились, и белье сохло. А из подвального окна старуха выглянула – такая, что ежели приснится, проснешься заикой.
То есть, из-под накрученного платка лезли жесткие, вроде ежовых игл, седые клочья. Нос торчал – тонкой работы был носик, весь расписной, с розовыми и лиловыми прожилками да пятнами, еще с бородавками на ноздрях. Подбородок выдавался – вполне соответствующий носу, с редкой седой щетиной. Но голос у старухи оказался звонкий и даже неожиданно приятный.
– Ко мне, что ли, пожаловали? – спросила она из окошка. – Так лестница за углом под крыльцом. Заходите, молодцы! Быстро же вы меня нашли!
– С чего ты взяла, что мы тебя ищем? – удивился Дедуля.
– А с того, что влетели вы во дворик и озираетесь. Ищете, стало быть, чего-то. А чего тут искать, если не меня? Я же недавно сюда перебралась, и все мои покупатели ко мне бегать еще не приспособились.
– Чем же ты, старая, можешь торговать? – заинтересовался Малыш. Разве какими приворотными зельями?
– Так именно ими я и торгую! – обрадовалась старуха. – Заходи, голубчик! Все для тебя подберу, в ладанку уложу, заговор напишу! Заходи!
– Этого еще недоставало! – рявкнул Дедуля. – Сейчас ему одна ведьма другую ведьму привораживать начнет! Вожак, тащи его отсюда за левую лапу, а я – за правую! Иначе плохо это дело кончится!
Малыш отскочил и бросился за угол.
– С покупателем тебя, бабка! – поздравил огорошенный Жилло. – Ты ему, смотри, дай чего попроще, чтобы не очень-то присушило... А то его присушит, а нам – расхлебывать! И еще скажи, не пробегала ли через двор хозяйка того погребка, что здесь рядом, на улице Медников, а звать ее Дениза? Не знаешь такую?
– Как не знать Денизу! – одобрительно отвечает бабка. – Мне травознайка Черная Анна поселиться при ней посоветовала. И стряпуха лекарская, Маго, тоже о ней с большим уважением отозвалась. Погребок у нее, говорит, тихий, во двор выходит, и люди ходят к ней почтенные, если женщины – то из приличных семей, при деньгах, не гулены какие-нибудь. Прибрела я к ней – и скоренько мы сговорились. Сдала она мне погребок недорого, но за три месяца с меня вперед взяла. Умница, красавица! Вот кому-то счастье досталось бы, только вовсе замуж не хочет!
– Это почему же? – обрадовался Дедуля. – Есть у нее кто-то?
– А потому, что умница, – таков был бабкин вывод. – Посуди сам – она не доела, не доспала, пока дело свое открыла, погребок ее кормит, ей там хорошо. И станет она рисковать своим благополучием ради какого-нибудь шалопая?
– Почему же шалопая? – неожиданно для себя обиделся Жилло. – А если посватается приличный человек ее лет, ну, чуть постарше? Все-таки женщине трудно одной дело вести.
– Ей – не трудно, – отрубила старая ведьма. – Ты, гляжу, сам к ней, чего доброго, посватаешься. А она в людях разбирается. Тебе, голубчик, интересно хозяином стать и денежки к рукам прибрать. А ей это вовсе неинтересно.
– Ты, бабка, просто замечательно рассуждаешь! – обрадовался Дедуля, даже на корточках к окошку присел. – Сейчас к тебе мой братец младший знаешь за чем явится? Чтобы ты к нему Денизу присушила! Вот ты ему и дай от ворот поворот! А?
Совсем было влез Дедуля головой в окошко, да вдруг как шарахнется – и сел, и, сидя, от окошка отползти пытается!
– Умишком тронулся? – чуть не зарычал на него Жилло, но, увидев выпученные глаза Дедули, понял – там, у старухи, сидит что-то жуткое.
Вскочил Дедуля, на улицу со двора пташкой вылетел, Жилло – за ним.
– Ну? – спрашивает Жилло. – Что тебе померещилось?
– Кот, – шепчет Дедуля. – Котище! Тот, кудлатый! Башка – во! С янтарными клыками!
– Хорошая, однако, штука – моряцкий ром, – говорит на это Жилло. – Не только металлическую фляжку насквозь прожигает.
– Пойди, посмотри! Сидит там в углу и таращится! – все еще шепчет Дедуля и Жилло подпихивает. – Сам посмотри! Башка, лапы – он!.. Клыки, главное! Ой, батюшки, Малыш туда побежал!
– Да он там и не поместится! – сопоставив размеры подвальчика и зверя, успокаивает Дедулю Жилло. – Ты вспомни, какая это зверина!
– Да? – и тут в душу Дедуле вкрадывается какое-то сомнение.
– Ничего он Малышу твоему не сделает, – продолжает Жилло, хватая на всякий случай Дедулю в охапку. – Он нас ночью от кабана защитил? Защитил! Так чего он нас теперь обижать станет?
Дедуля куда как покрепче Жилло был. Вырвался, побежал во двор искать то крыльцо, под которым – бабкина дверь. Жилло, конечно, за ним.
