Наталья Александрова - Убийство в спальном вагоне
– А где твоего шурина дача? – заинтересовался Виктор.
У него в голове мелькнула плодотворная дебютная идея.
– А на шестьдесят третьем километре, – охотно пояснил Серый. – Там огромадное садоводство… по Выборгскому шоссе мы туда в один момент домчим!
Виктору непременно нужно было добраться до того человека, который посылал его с поручением в Москву, и сообщить ему, что поручение не выполнено, портфель пропал. Добраться до места в мебельном фургоне можно было быстро и безопасно.
– А я вот что скажу, – проговорил Виктор, – на том же направлении один мой знакомый живет. Очень богатый человек. Давайте сперва к нему завернем. Может, он нам больше заплатит, чем тот шурин. Ну а если нет – тогда уж к шурину… там крюк-то небольшой – тот знакомый возле Горьковской живет, это от шестьдесят третьего километра рукой подать. Поселок Лебяжье называется, дом прямо возле озера…
– А что же не заехать? – проговорил бригадир. – Ежели твой знакомый больше заплатит – мы не в претензии, тогда и тебе доля побольше достанется… Рахим! – крикнул он в сторону кабины. – Поезжай к Горьковской! Лебяжье озеро знаешь?
– Знаешь, знаешь! – донеслось из кабины. – Рахим тут каждый камень знаешь, каждый сарай и шалаш! Ты только Рахиму скажи, куда поворачивать, когда поворачивать…
– С шоссе возле магазина свернешь к озеру, – сообщил Виктор. – Так вдоль берега и поезжай, четыре дома проедешь, будет ограда сплошная бетонная, по ней картины плиткой разноцветной выложены…
Рахим больше не задавал вопросов. Фургон некоторое время без остановок ехал по шоссе, затем свернул с него. Прошло еще несколько минут, и машина остановилась.
Бугор открыл задние дверцы фургона.
Они стояли на хорошей асфальтовой дороге посреди соснового леса. В двадцати метрах от фургона возвышалась глухая трехметровая стена. По серому бетонному фону были выложены из цветной керамической плитки яркие тропические цветы и райские птицы. Над стеной возвышалась покрытая красной черепицей крыша огромного дома. Прямо напротив фургона виднелись массивные железные ворота, над ними медленно поворачивалась телекамера.
– Ох ни фига себе! – проговорил Бугор, разглядывая все это великолепие. – Ну и крутой же у тебя знакомый! Как это тебя угораздило с ним познакомиться?
– В один детский сад ходили, – сообщил Виктор, выбираясь из фургона на подъездную дорогу.
– Что-то не думаю я, что такой человек нашу мебелишку купит… – протянул Бугор, покосившись на содержимое фургона.
– Ему домик для прислуги обставить надо, – заявил Виктор и направился к воротам.
Остановившись возле них, он запрокинул голову и громко проговорил:
– К Степану Трофимовичу!
Некоторое время ничего не происходило: видимо, Виктора разглядывали, потом докладывали хозяину.
Наконец что-то щелкнуло, и ворота начали медленно разъезжаться.
Виктор направился внутрь, и мебельный фургон медленно поехал вслед за ним.
– А ты куда прешь? – раздался громкий голос из динамика, явно адресованный водителю фургона.
– Куда надо, туда и прешь! – отозвался Рахим, выглянув из окна кабины. – Рахим знает, куда прешь! Спроси хозяин, если не знаешь! Мы твой хозяин мебель привезли, хороший мебель, новый мебель, скажи лучше, куда выгружать…
Виктор не стал слушать продолжение этой перебранки. Он направился к дому по выложенной плиткой дорожке, которая извивалась среди желтеющих кустов жимолости и вечнозеленых рододендронов, аккуратно подстриженных хвойников и альпийских горок, пестреющих яркими осенними цветами.
Неподалеку от крыльца стоял невысокий сухонький старичок в теплой куртке и ярких резиновых сапогах. В руке старичок держал грабли, которыми перед появлением Виктора сгребал с газона желтые листья.
Посторонний человек принял бы этого старичка за садовника.
Однако Виктор Бегунов давно был с ним знаком и знал, что этот невзрачный старик с выцветшими блекло-голубыми глазами – решительный и безжалостный бизнесмен, в недавнем прошлом – уголовный авторитет, а ныне владелец целой финансовой империи.
В сторонке от старика стоял с видом полного равнодушия лысый толстяк лет тридцати. Посторонний, опять-таки, человек подумал бы, что это помощник садовника, лентяй и бездельник. Однако Виктор знал, что этот толстяк – охранник хозяина, преданный ему как пес, и, несмотря на невзрачную внешность, ловкий и сильный, как леопард, знаток восточных единоборств и тайского бокса.
– Здравствуйте, Степан Трофимович! – проговорил Виктор, подходя к старику.
– Ну здравствуй, голубь! – отозвался тот, подслеповато щурясь и явно разыгрывая старческую немощь. – Лобызаться с тобой не стану, боюсь, грешным делом, инфекции. Мне ведь, старику хворому, убогому, много ли надо – простуду подхвачу, и все… каюк!
– Ну зря уж вы так прибедняетесь! – не удержался Виктор. – Вы еще всех нас переживете!
– Ну вас-то, непутевых, пережить – нехитрое дело… – проскрипел старик. – Ты мне, голубь, лучше скажи – портфельчик-то где? Что-то я его не вижу… или в машине оставил?
– Нет, Степан Трофимович… – Виктор опустил голову. – Я ведь что так торопился… предупредить вас хотел. Украли у меня портфель, в поезде ночью украли. Так что имейте в виду – те бумаги в чужие руки попали, значит…
– Зна-ачит? – протянул старик. – Ты уж, голубь, мне не говори, что это значит! Я уж это как-нибудь сам скумекаю! Да какой ты голубь? – Он оглядел Виктора неприязненным взглядом. – Ты ворона помойная, вот ты кто! Предупреди-ить он меня хотел! Вот уж спаси-ибо! – Старик отвесил Виктору шутовской поклон. – Может, памятник тебе поставить на золотом постаменте?
Виктор молчал, опустив голову.
– Я тебе говорил, что головой за тот портфель отвечаешь? Говорил. Так вот, ты и ответишь!
– Но, Степан Трофимович…
– Что Степан Трофимович? Я уже семьдесят лет Степан Трофимович! А почему я до такого возраста дожил, как ты думаешь?
Виктор не ответил, да старик и не ждал от него ответа. Вопрос был чисто риторический.
– Потому, что всяким сявкам вроде тебя не спускал ничего, вот почему! И тебе не спущу… – Он на мгновение замолчал, словно обдумывая, какой казни предать Виктора, и наконец произнес: – Покамест ты у меня посидишь… Есть у меня чуланчик надежный, из которого никто не сбежит. Ты посидишь, а я подумаю да посмотрю, как дело обернется. Если через глупость твою не очень много потеряю – может, и отпущу тебя на волю, а иначе – не взыщи!..
– Степан Трофимович! – проговорил Виктор, отступая к воротам. – Я же сам к вам приехал, по своей воле! А вы так со мной…
– Что сам приехал – это ты молодец, время мне сэкономил! – одобрил старик. – А только ровным счетом ничего это не значит! Как я сказал, так и будет! Игорек!
Последнее слово было обращено к телохранителю. И верный пес старика, как собака по команде, побежал к Виктору. Несмотря на толщину и короткие ноги, бежал он очень быстро, и Виктор, который тут же бросился наутек, успел пробежать только половину расстояния, отделявшего его от ворот и от стоявшего там мебельного фургона, когда Игорек поравнялся с ним. Виктор бросился в сторону и выиграл еще несколько метров: тяжелый и массивный Игорь не смог сразу изменить направление и потерял несколько секунд.
Виктор повторил маневр и, удирая зигзагами, как заяц, пробежал еще метров десять. Но теперь Игорь уловил его тактику и сменил направление, отрезав беглецу дорогу к воротам.
Виктор застыл на месте.
До спасительного фургона оставалось каких-нибудь пять метров, но это ничего не значило: перед ним, с прежним лениво-безразличным выражением, стоял Игорек и сжимал свои пудовые кулаки.
– Шеф тебе что сказал? – проговорил он угрожающим тоном. – Шеф тебе сказал – пойдешь в чулан!
– Ку-ку, Вася! – раздался вдруг за спиной телохранителя хриплый голос.
Игорек удивленно оглянулся и увидел перед собой бригадира грузчиков.
– А тебе чего надо? – презрительно спросил телохранитель.
– Чего надо? Рафинада! – ответил Бугор и с размаху засветил Игорьку в глаз.
Игорек удивленно охнул и тяжело грохнулся на мощенную плиткой дорожку.
Ни восточные единоборства, ни тайский бокс ничуть ему не помогли в столкновении с грубой физической силой.
Со стороны дома бежали еще двое плечистых охранников, и еще один выскочил из будки рядом с воротами, на ходу вытягивая из-под мышки пистолет. Однако не успел он сделать несколько шагов, как из фургона выкатился Митрич. В руках у пожилого грузчика была самая обыкновенная табуретка. Он с размаху опустил эту табуретку на голову охранника, и тот, не издав ни звука, растянулся на дорожке рядом с Игорьком.
В это мгновение из-за густого куста возле самой изгороди выскочил, как чертик из табакерки, невысокий узкоглазый парень с выбритой наголо головой. С громким криком «Йаа!» он подпрыгнул высоко в воздух и выбросил вперед ногу, нацелив ее в голову Митрича.
