Наталья Александрова - Убийство в спальном вагоне
– Понятно!.. – протянула Надежда. – А что – долго ты со своими колготками возилась? Короче, через сколько времени после тебя этот ваш Динамит за сумкой явился?
– Да через час где-то… – нехотя выдавила Антонина.
– Да, что-то больно долго ты возилась! – усмехнулась Надежда Николаевна. – Видно, очень хотелось поглядеть, кто за сумкой придет… Впрочем, меня это совершенно не касается!
– Вот именно! – фыркнула Антонина.
– Ну что ж, – Надежда Николаевна вздохнула, – час у меня есть… будем ждать!..
– Что?! – Антонина выпучила на нее глаза. – Ты с ума сошла? Динамит – это такой человек! Если он меня увидит…
– Ну прошлый-то раз не увидел! Ты меня только толкни, покажи его, а дальше я сама как-нибудь разберусь…
– Да уж ты разберешься! – Антонина взглянула на нее весьма недоверчиво. – Это скорее он с тобой разберется! А как я потом свои деньги получу?
– Не бойся, получишь! Ты мне что, не веришь?
– А с чего бы мне тебе верить? Я вообще так считаю, что людям можно верить только в самом крайнем случае. Когда нет другого выхода. Я и старым-то друзьям не верю, а тебя вообще до сегодняшнего дня ни разу не видела!
– Вынуждена тебя огорчить, но сейчас как раз тот самый крайний случай. Придется тебе мне поверить, потому как другого варианта у тебя все равно нет. Если хочешь узнать новый код тринадцатой ячейки – будешь со мной ждать этого своего Динамита…
Антонина нахмурилась, вполголоса что-то пробормотала, но вынуждена была смириться.
В этот момент объявили посадку на автобус до Пскова, и часть пассажиров сорвалась с мест. Увидев освободившуюся скамейку в углу зала, Надежда устремилась к ней, помахав рукой Анфисе.
Надежда села рядом с деревенской теткой лет семидесяти, закутанной в серый вязаный платок. Тетка кормила мальчишку лет восьми вареной куриной ногой.
Антонина устроилась рядом, через минуту подошла и Анфиса.
– Ну кофе здесь просто отвратный, – сообщила она, присаживаясь на последнее свободное место рядом с Надеждой, – хуже, чем в советские времена в пышечных и пирожковых подавали. А что, мы здесь еще долго будем сидеть?
– По моим прикидкам, минут сорок, – сообщила Надежда, – но это если повезет…
Деревенская тетка скормила внуку куриную ножку и приступила к бутербродам с копченой колбасой.
Антонина не сводила глаз со входа в вокзал.
Люди сплошным потоком входили и выходили, так что в глазах рябило от разнообразия лиц и одежды. Здесь были городские и сельские жители, белокожие светловолосые северяне и смуглые жители Кавказа, представители народов Севера и Средней Азии, местные жители и гастарбайтеры…
– Подайте на пропитание ветерану чеченской войны!.. – раздался рядом гнусавый голос.
Надежда подняла взгляд и увидела небритого одноного человека в камуфляже.
– Ты же прошлый раз был афганский ветеран? – проговорила она удивленно. – И собирал не на пропитание, а на протез!
– А тебе не все равно? – проворчал инвалид. – И что, питаться мне, по-твоему, не надо?
– Надо, конечно, – признала Надежда Николаевна и протянула ему десятку. – Только следующий раз не говори, что ты ветеран Куликовской битвы…
Соседка по скамье, дождавшись, пока инвалид отойдет на безопасное расстояние, повернулась к Надежде и сказала:
– Это зря вы, женщина, ему деньги даете. У нас в Больших Бобрах был тракторист Пашка Стульев, так он по пьяному делу под свой собственноличный трактор свалился… в общем, ногу ему оттяпали по самое здравия желаю. Так что вы думаете? Встречаю его в прошлом годе на вокзале в Новгороде, ходит наш Пашка на костылях и в таком точно пятнистом костюме, аккурат как вот этот, и просит подаяния, как он есть боевой ветеран и участник афганской войны! А сам до прошлого года дальше Больших Бобров никуда и не выбирался! А как меня увидал, обрадовался, подсел и хвастать принялся, сколько он на своих костылях денег заколачивает. Это страшное дело, какие деньги! Правда, все их тут же и пропивает…
– Вот он! – прошипела Антонина, схватив Надежду за плечо и глядя в сторону входа. – Сережка Динамит заявился!
Надежда проследила за ее взглядом и увидела в дверях вокзала высокого худощавого мужчину лет тридцати пяти с очень светлыми короткими волосами и бесцветными глазами альбиноса. Он внимательно и настороженно оглядывал зал.
– Он! – прошептала Антонина, прячась за плечо Надежды. – Ну я тебе его показала – говори мне срочно код ячейки!
– Ну уж нет! – отозвалась Надежда Николаевна, следя за блондином. – Ты мне сама говорила, что людям верить можно только в самом крайнем случае! А вдруг тебе просто надоело ждать, и ты показала на первого попавшегося мужика?
– Да чесслово – это Динамит!
– Ага! Мало ли что ты скажешь… мне этот твой Динамит без надобности, мне моя сумка нужна. Вот как получу ее – так тут же сообщу тебе код ячейки!
Антонина только что не зарычала от злости.
Надежда не обращала на нее никакого внимания – она следила за подозрительным блондином.
Тот еще раз огляделся по сторонам и уверенно двинулся к камере хранения. Как только он прошел мимо безмятежно дремлющего милиционера, Надежда Николаевна вскочила со скамейки и устремилась следом.
Динамит вошел в камеру.
Пожилой милиционер проснулся и о чем-то вполголоса беседовал с одноногим инвалидом. Надежда прошла мимо них и опасливо вошла внутрь камеры.
Белобрысый тип стоял возле открытой ячейки, доставая оттуда сумку.
Сумка была та самая, которой Надежда лишилась минувшим утром! Собственная Надеждина сумка, в которой лежали ее вещи: любимый выходной костюм, итальянские туфли, нарядное платье, а самое главное – подарки!
Однако не успела Надежда обрадоваться, как события начали развиваться по совершенно неожиданному сценарию.
Тот самый инвалид, который только что мирно беседовал с милиционером, внезапно отбросил костыли и с удивительной прытью бросился к белобрысому преступнику. Причем – Надежда не поверила своим глазам – у него было две ноги!
Но это еще не все!
Невесть откуда выскочили еще трое парней, которые неслись вслед за «инвалидом».
Всей гурьбой они навалились на белобрысого, и человек в камуфляже, который, судя по всему, был у них главным, хорошо поставленным голосом выпалил:
– Госнаркоконтроль! Сергей Дунаев, вы арестованы за незаконное хранение и оборот наркотиков!
Времени на размышление не было.
Сумка с вещами и подарками могла снова уплыть, причем на этот раз без всякой надежды на возвращение.
И снова Надежда Николаевна положилась на свою хорошо развитую интуицию.
Она бросилась к белобрысому типу, истошно крича:
– Держите его! Хватайте его! Ух ты, воровская морда!
Подбежав к Динамиту, она одной рукой попыталась вцепиться ему в волосы, а второй – ухватилась за сумку.
– Тетка, ты что, с дуба рухнула? – удивленно проговорил белобрысый, пытаясь увернуться от Надежды.
– Сообщница! – радостно воскликнул один из проводивших задержание.
– Гражданка, что вам надо? – официальным тоном проговорил «афганский ветеран», отталкивая ее от арестованного.
– А ты, попрошайка, вообще вали отсюда! – прикрикнула на него Надежда Николаевна и повернулась к троим его спутникам. – Ребятки, вы никак из милиции? Очень хорошо! Этот вот, с белыми волосами, сумку мою хотел украсть! А вот этот, который в пятне, – не иначе как его сообщник! То-то он все ходил по вокзалу, высматривал, приглядывался… еще инвалида изображал! Вот жулик-то… еще, зараза такая, за афганского ветерана себя выдавал, у народа последние десятки выманивал! Деньги мои отдай, паразит!
– Стоп! – рявкнул «инвалид». – Женщина, вы что, утверждаете, что это ваша сумка? Тогда вы тоже арестованы!
– Это еще с какой стати? – Надежда подбоченилась. – У меня же сумку украсть хотели – и я же еще и виновата? И вообще, ты кто такой? То с одной ногой, то с двумя!
– Точно, сообщница! – повторил подручный «афганца».
– Вопросы здесь задаю я! – рявкнул «инвалид» и помахал в воздухе каким-то красным удостоверением. – Майор Сопрыкин, Госнаркоконтроль! А вот вы… вы, значит, утверждаете, что это ваша сумка? А что в ней находится?
– Известно что! – Надежда принялась перечислять, загибая пальцы. – Во-первых, костюм летний, нарядный, цвет серо-голубой, бельгийского производства, почти новый… потом платье выходное, вечернее, брусничного цвета, фирмы «Вивьен Вествуд», между прочим… немереных денег стоит… туфли черные на высоком каблуке, производство Италии… потом еще кое-что из одежды, но это так, вас не касается… а дальше подарки… рубашка для мужа, голубая, галстук итальянский, шелковый, ручной работы – это тоже для мужа…
– А вот мы сейчас посмотрим, какие там у вас подарки! – злорадно проговорил майор. – Башмаков, открыть сумку!
– Она на замок закрыта, – сообщил один из подручных, наклонившись над сумкой. – Вскрывать?
