Галина Романова - Свидание на небесах
– Да, так и есть. – Лагутин вдруг погрозил ему пальцем, заулыбался. – А ты умный парень, Александр! Не пьешь, воду тянешь для паузы, хотя тебя с нее воротит. Меня, к слову, тоже. Такая дрянь! Но полезная, не ссы. Не зря давился!
– Меня другое смущает, Сергей Иванович, – Воинов оперся грудью о стол, взглянул уважительно на Лагутина. Проникся, слов нет, проникся он его наблюдательностью. – Вот сделала девица запрос в Интернете, полазила по сайтам, так?
– Ну?
– А там ваше фото вылезает на каком-нибудь форуме, и что? Вскрылся обман? Как это состыковать? Нестыковочка!
– А вот тут все как раз и сходится, – Лагутин отдал Инге, тенью замершей у него за спиной, пустой стакан, мотнул подбородком, и она сквозанула через стену, как привидение. – Я не фотографируюсь. Нигде и никогда. Не позирую. Фишка у меня такая. Корреспонденты знают об этом прекрасно, одного лет пятнадцать назад я засудил, и не лезут. Моей морды нет ни в глянце, ни на сайтах. Я даже этой курве жирной фото не оставлял. Это точно! Только вот… Кого же она под моим именем скрещивает с дурами, а?
– Не знаю, – признался Воинов.
– Это что же получается… – Лагутин никого уже не слышал, размышляя, сопоставляя, наливаясь злобой. – Она таким образом бабло, что ли, стрижет? Ах, гадина!!! Впихивает глупым обеспеченным телкам мой бренд, те платят, а потом… А что потом?
– Не знаю, – снова повторил Воинов, тут же испуганно посмотрел на часы, они заседали в гостях уже часа полтора, Ева будет вне себя. – И еще вопрос, Сергей Иванович, если позволите?
– Валяй!
– Кто-нибудь мог воспользоваться вашей машиной недели три назад или чуть больше? Даже точное число могу назвать.
Воинов назвал число, которое им записала тетка в красной косынке. В нем поселилась и росла твердая уверенность, что Лагутин никакого отношения к исчезновению Верочки не имеет. Человек слишком долго шел к успеху. Шел трудно, наверняка опасно. И теперь он свой успех и покой холил и лелеял. Он пестовал его. Поэтому наверняка и не женился до сих пор, чтобы не спугнул никто эту радость, этот комфорт вокруг него.
Не станет он белым днем на глазах у народа похищать молодую видную женщину. И в дом к себе не потащит. И вообще никуда не потащит. Тем более на своей машине. Такое мог сотворить только дурак. Лагутин дураком не был. Хотя и отдавало от него гнильцой.
– Моей машиной? Три недели назад? Надо подумать, посмотреть в ежедневнике…
Лагутин вывернул нижнюю сизую губу и сделался таким противным и некрасивым, что Воинов, у которого еле-еле, совсем немного еще червоточили в глубине души сомнения, уверился, что Ева точно видела под его фамилией кого-то другого. В чем в чем, а в мужиках она разбиралась. Этого Лагутина она бы точно не выбрала.
– Точно! Господи! Вспомнил, – обрадовался как будто с негодованием хозяин дома. – Так не было меня в стране! Полтора месяца назад я улетал в Англию по делам, вернулся пару недель назад. Если точные даты принципиально, то могу сказать четко.
– А машину? Машину вы где оставляли? Охранник перегонял?
– Зачем? Охрана летает со мной. Машина оставалась на стоянке в аэропорту.
Ух ты! Становилось жарче и веселее!
Воинов и Сева переглянулись. Платная стоянка в аэропорту – это, конечно, здорово. Но только не всегда бывает так, что машина остается там неприкасаемой.
– Ключи от машины были, конечно же, при вас? – спросил Сева с явным подвохом и ехидной ухмылочкой, он так и не смог простить хозяину того, что рано убрали со стола.
Он почему-то был уверен в обратном ответе. Лагутин не разочаровал.
– Один комплект ключей у меня с собой, вторые всегда оставляю старшему охраннику. Как не оставлять? Мало ли что? Вдруг пожар или срочная эвакуация, меня в стране нет. Машина либо сгорит, либо утонет – и все. У моего друга так случилось однажды.
И Лагутин принялся рассказывать, как у его друга на одной из платных стоянок под гипермаркетом ночью затопило машину нечистотами из прорвавшейся канализации. Машину, конечно, потом вытащили, отмыли, но вонь стояла такая, что он в нее больше не сел.
– Считаете, что во время пожара кто-то кинется не себя, а вашу машину спасать? – продолжал язвить Сева.
– Не стопроцентный, но шанс есть. Они ведь все прикормлены у меня. Что бы им о моем имуществе не беспокоиться?
– И много беспокойных?
Воинов все же достал блокнот, решив записать адрес стоянки и имена работающих там. Но вместо этого получил из рук Сергея Ивановича рекламный буклет, в котором почерпнул полную информацию и о сотрудниках, и о месте расположения.
Сотрудников было восемь человек, девятым был начальник. Эти восемь делились на две двенадцатичасовые смены. Один – старший смены – должен был впускать и выпускать машины. Остальные трое объезжали на служебном транспорте ряды машин. Если верить словам Лагутина, в буклете это прописано не было, патрулирование осуществлялось раз в полчаса. Плюс неожиданное срабатывание сигнализации. Выезжать также приходилось, если в поле зрения камеры не попадала машина, на которой эта сигнализация срабатывала часто и по техническим причинам.
– Я сильно сомневаюсь, что именно мою машину видели в тот день, когда пропала ваша девушка, – усомнился в очередной раз Лагутин, провожая их к порогу. – Но… Тем не менее проведу внутреннюю проверку. Если что-то обнаружится, непременно позвоню…
– Можем рассчитывать на вашу помощь?
Воинов дружелюбно улыбнулся, пожимая руку хозяину.
Он и копейки бы гнутой не поставил на то, что этот высоко взлетевший дядя станет ставить в известность их – простых копов. Разберется по-тихому среди доверенных лиц. Пошерстит, пошарит, почистит ряды.
– Непременно! Непременно, уважаемые!
Он выдавил их на крыльцо под ледяные порывы декабрьского ветра. Провожать до калитки не стал. Кожа ног в прорехах джинсов сделалась синей и покрылась крупными мурашками.
– И на черта ему эти дырки, Саня? – недоумевал всю дорогу до собственного дома Сева. – Неудобно, должно быть, носить такие штаны?
– Чего же не спросил?
– Не до того было, – Сева мечтательно прищурился, причмокнул, вспоминая вкус дорогого виски. – Угощалися мы, Саня!
– Да уж! Я заметил! Как думаешь, станет жаловаться нашему начальству на наше самоуправство?
– С какой стати? Мы без наездов, как частные лица с частным лицом. Что такого-то? Никакого криминала!..
Криминал обнаружился утром, стоило им обоим явиться на службу. Их тут же вызвали на ковер к руководству и там сообщили такое!..
– Не может быть!!! – первое, что выскочило у Воинова.
– Ни хрена себе!!! – послал вдогонку Сева.
Они стояли перед начальством навытяжку и, не успев договориться с вечера, усиленно пытались сообразить, что именно надо говорить, если станут задавать вопросы. А вопросы посыпались, и отвечать пришлось правду и только правду, поскольку генерал с багровым от подскочившего давления лицом пообещал снять с них погоны и отдать под следствие, если они ему…
Дальше шли слова только непечатные.
Они и рассказали все-все. Начали с пропавшей Верочки, перешли к грузчику из магазина, потом переключились на тетку в красной косынке, ведущую зрительный обстрел вверенной ей кем-то свыше территории. Ну и закончили Лагутиным.
Что характерно, про Воронова они не вставили ни слова. И тот долго потом благодарно тряс им руки, в тоскливой маете прождав у их двери кабинетной почти час.
– Ребята, век не забуду! – сипел расчувствовавшийся участковый. – Мне эта Кристина всегда симпатична была. Нормальная баба, делом хорошим занимается.
– Твой-то какой там интерес? – не удержался, поддел его Сева. – Откат, что ли, получаешь?
– Нет… – Воронов засмущался до румянца. – Она моего племянника женила даром почти на хорошей девушке с капиталом. И мне… Мне одну встречу устроила. И я… И я пропал, ребятки…
– Влюбился, что ли? – ахнул Саша.
Воинов благоразумно помалкивал. Он был человек в отделе новый, мало что о ком знал.
– Не влюбился, пропал!!! – трагическим шепотом повторил Воронов. – Не могу без нее, и все! И жена есть, хорошая, умная и все такое, но… Ничего не могу с собой поделать!
– И по этой причине закрываешь глаза на чудачества старой сводницы?
– Да чего она такого сделала? Этому упырю три лишние встречи организовала? Так не платил он за них, там девочки платили. Я даже ведомость видел. И девочки к ней без претензий, поскольку были предупреждены насчет него. Он просто индюк, этот Лагутин.
Воинов и Сева переглянулись и, как по команде, печально вздохнули.
– Был индюк, да весь вышел, – изрек Сева, Воинов по-прежнему хранил молчание.
– Как вышел? Разорился, что ли?
Лицо участкового озарилось неподдельным счастьем. Вот истину изрекают про некоторых особей человеческого рода: у соседа корова сдохла, а тебе уже радость.
– Убили его, кажется, Лагутина-то. Только не наш он, получается, Григорий. А скорее ваш! – с нажимом произнес Воинов, впервые нарушив молчание.
