Наталья Александрова - Таинственный сапфир апостола Петра
Но все равно противно. Вот каким боком повернулась к ней судьба. Была любимая работа, ее ценили работодатели и уважали коллеги, а теперь никого рядом нет. Никто не помог, никто слова доброго не сказал на прощание. Никто не заступился. А ведь Агния считала, что вполне ладит с коллегами, никому мелких гадостей не делала, своей работы не подсовывала, продвигаться за чужой счет не собиралась… И вот, никого рядом нет, кроме Аньки.
Тут Агния осознала, что стоит перед окном бывшей дворницкой. Окно было чисто символическим, поскольку выходило во двор-колодец, и света в него почти не поступало.
В свое время Анька, отремонтировав дворницкую, поставила на окно фигурную решетку и ящик с искусственными цветами — настоящие в такой темноте ни за что бы не выжили.
Агния ощутила себя вдруг невыносимо несчастной. Хотелось есть, пить, сидеть в тепле и плакаться кому-то в жилетку. Жилетку могла предоставить только Анька, и если сейчас ее нет дома, впору хоть вешаться.
Для того чтобы постучать в окно, даже не нужно было становиться на цыпочки. Агния выстучала сигнал SOS — три коротких удара, три длинных, и снова три коротких. Ей и правда ужасно хотелось, чтобы ее спасли — от хандры, от плохого настроения, от пустой квартиры, от безнадежно молчащего телефона.
Как это так получилось, что ей двадцать девять лет — а нет никакого близкого мужчины? Когда они расстались с Андреем? Года два назад, как раз после смерти деда…
То есть на самом деле гораздо раньше. Стали встречаться реже, как-то ни у одного, ни у другого не возникало желания. Агния уже тогда раздумывала, не прекратить ли это все… Быть вместе только по привычке? Или чтобы, как мать говорит, был какой-то статус? Ох, как она любит это слово — статус. Как будто это что-то значит.
В общем, судьба решила все за Агнию, поскольку после гибели деда Андрей так и не появился. Очевидно, не чувствовал в себе сил утешать ее. Что ж, может так и честнее… Эти два года Агнию спасала только работа. И вот теперь и работы нет…
Она двинула кулаком по оконной раме.
— Анька, спишь, что ли?
— Не ори, — спокойно сказала Анька, выглядывая из подворотни, — заходи уж, дверь открыта…
Агния мгновенно оттаяла. Ей вдруг захотелось броситься Аньке на шею. Едва сдержалась, знала, что подруга таких телячьих нежностей не одобряет.
— Есть будешь? — задала Анька обычный вопрос.
Сама она ела много. Но при этом совершенно не толстела, потому что много тренировалась и выбирала соответствующую пищу. Никаких конфет и сдобных булочек, ни бананов, ни картошки. Много мяса, и овощи только зеленые.
— Так у тебя небось одно мясо, — капризно протянула Агния, — тошнит глядеть…
— Сегодня рыба, — коротко ответила Анька, — фосфор нужен, и вообще очень полезно…
Агния только пожала плечами.
Готовить Анька не любила, так что мигом сунула в микроволновку коробочку с рыбной запеканкой, да еще зеленую фасоль.
— Давно у тебя не была. — Агния огляделась.
Дворницкая представляла собой большое полуподвальное помещение без перегородок. В детстве оно казалось Агнии огромным, просто необъятным, несмотря на то что было заполнено всевозможным хламом. Анька при ремонте хлам выбросила, но перегораживать дворницкую не стала. Таким образом, получилась у нее как бы просторная современная студия. Светильники в виде окон, крепившиеся на потолке, так называемые шведские окна, делали помещение вполне приемлемым для житья и даже уютным.
Мебели у Аньки было совсем мало — диван, да стол, да пара стульев. Еще шкаф встроенный. Небольшая кухонька в углу, санузел вот отгороженный. Еще был какой-то серьезный тренажер и много места для упражнений.
— Садись уж, — сказала Анька, накрывая на стол, — рассказывай, что на этот раз…
— Да все то же, — вздохнула Агния и процитировала из «Горе от ума», как делал дед: — «Судьба моя еще ли не плачевна…»
— «Ах, боже мой, что станет говорить княгиня Марья Алексевна!» — тут же откликнулась Анька, не зря столько времени проводила она с дедом.
При виде еды настроение у Агнии совсем улучшилось, не хотелось уже рыдать и вешаться. И вообще, от Аньки исходила какая-то спокойная уверенность, или Агнии так казалось.
За едой она рассказала подруге про свою встречу с капитаном Перченком.
— Ну и фамилия. — Анька покачала головой.
— Водитель умер, хороший был дядька… И понимаешь, никого не найдет капитан этот! — горячилась Агния. — Чемодан — и то увели. Вот кому мои шмотки понадобились?
— Ну, вещички у тебя дорогие, импортные, не на рынке купленные, — посмеивалась Анька.
— Да разве в этом дело? — Агния в сердцах махнула рукой и уронила стакан с водой. Анька тотчас подхватила стакан, он не успел долететь до пола, даже вода не разлилась. — Как это ты говорила — жизнь, как зебра, полосатая.
— Угу, конечно, — полоска белая, полоска черная, задница, — усмехнулась Анька.
— Вот там я и сижу… Бармаглот свои какие-то темные делишки вокруг этого камня крутит, Анатолий убит, ничего не расскажет, а больше и не знаю, как подступиться…
— Ясно, ты хочешь пощупать тот след, что есть, — уразумела Анька и вытащила откуда-то бумажный квадратик с печатью — проходку.
— Клуб называется «Боец», ты говорила. Можно туда попасть? — спросила Агния.
— Тебе — нет. А со мной — можно. Меня там хорошо знают. Только… — Анька постукивала квадратиком о стол. — Это тебе не на вернисажах богатых лохов охмурять.
— Что-о?
— Что слышала. Опасно там. В общем, будешь делать, что скажу. И слушаться беспрекословно. Иначе никуда не пойдем.
Анька смотрела очень серьезно.
— Согласна! — Агния тоже прониклась.
Условились не откладывать дело в долгий ящик, идти в клуб сегодня же. Анька велела Агнии одеться попроще, никаких коротких юбок и высоких каблуков. Лучше всего джинсы и курточка незаметная, цацки золотые не надевать.
— Вот еще бандану возьми, волосы закрой. И макияж там… чтобы этот тип, если увидит, тебя не узнал.
— Да уж как-нибудь сама догадалась, — проворчала Агния, уходя. — Значит, до вечера!
Агния подъехала к ярко освещенному зданию клуба. Парковка перед ним была плотно заставлена, и машину пришлось оставить в паре кварталов от входа.
— Оно и к лучшему, — процедила Анька, она была хмурая и глядела строго.
Подруги подошли к дверям.
Возле входа толпилась небольшая группа желающих пройти, перед ними с каменным лицом стоял охранник. Странное дело, вроде бы ростом он был не так чтобы высокий и телом скорее худ, но стоял так, что аккуратно занимал весь дверной проем, просочиться мимо него не было никакой возможности.
— Ну, Игорек, — канючила долговязая девица с кольцом в носу, — ну, пропусти меня, чего тебе стоит!
— Я сказал — мест нет! — отрезал охранник.
Тут он увидел Аню и расплылся в улыбке:
— Анюта, ты где пропадала? Сто лет тебя не видал!
— Ну вот, теперь увидел, — холодно ответила Анька, — Пропустишь нас с подругой?
— Ну, как тебя не пропустить! — Охранник распахнул дверь. Аня с Агнией вошли внутрь, но перед носом у остальных дверь снова захлопнулась.
— Игорек, ты чего? — обиженно заныла девица с кольцом. — Говоришь, мест нет, а какую-то ворону пропустил…
— Сама ты ворона! — холодно отрезал охранник. — Ты что, не знаешь, кто это такая?
— Понятия не имею! — честно призналась девица.
— Вот и выходит, что ты как раз и есть натуральная ворона! Это же сама Аня Углова!
— Ух ты! — Девица восхищенно присвистнула.
Тем временем Агния с подругой вошли в шумный и многолюдный зал клуба.
В динамиках гремел тяжелый рок, на сцене в свете прожекторов корчились в судорогах три гитариста, все остальное помещение тонуло в полутьме, время от времени вспыхивающей резкими пятнами красного и сиреневого света.
Анька уверенно пробиралась через зал, ловко лавируя среди танцующих. Агния старалась не отставать, двигаясь за подругой, как баржа за буксиром.
Наконец они пробились к стойке бара, взгромоздились на свободные табуреты.
— Девочки, вам что приготовить? — спросил бармен, широкоплечий крепыш с татуировкой на бритой голове.
— Мне — «Хук слева», — проговорила Аня.
— Выбор настоящего мужчины! — усмехнулся бармен. — А вашей подруге?
— А моей подруге что-нибудь полегче. Ты что будешь? — спросила она Агнию.
— Ну, не знаю… Может быть, «Маргариту»?
— Клубничную? — уточнил бармен с едва заметной усмешкой.
— Нет, настоящую, соленую…
— Одну минуту! — Бармен начал колдовать над коктейлями, а Аня спросила его:
— Шаман здесь?
— Шаман? — Парень исподлобья взглянул на Аню. — А кто такой Шаман? Не знаю такого!
— Да все ты знаешь! — поморщилась Аня. — Ты ему скажи, что Аня с ним хочет поговорить.
