Наталья Александрова - Возвращение снежной королевы
Как и следовало ожидать, ей никто не ответил.
Машина ехала довольно долго, хотя Лера давно уже утратила ощущение времени. Время от времени они останавливались на перекрестках, часто меняли направление. Сиденье в армейском джипе было гораздо жестче, чем в машине Конторы, и Лера чувствовала каждую неровность дороги. Наконец, судя по доносящимся снаружи звукам и по тому, что прекратились повороты и остановки, джип выехал из города и теперь мчался по пригородному шоссе. Вскоре ровный асфальт кончился, машина, судя по всему, свернула на грунтовую дорогу.
– Куда вы меня везете? – спросила Лера без всякой надежды на ответ.
И ей, разумеется, не ответили.
Неожиданно джип затормозил и остановился, не заглушая двигателя. Хлопнула дверца, снаружи донесся негромкий разговор. Послышалось ровное гудение электромотора – то ли раздвигались металлические ворота, то ли поднимался шлагбаум. Машина снова тронулась, но на этот раз ехала медленно и постоянно поворачивала. Так прошло еще несколько минут, и наконец джип остановился.
Захлопали дверцы, прозвучали удаляющиеся шаги, и наступила удивительная, звенящая тишина.
Лера подождала еще немного и наконец решилась выбраться из машины.
Она с трудом, вслепую сползла с жесткого сиденья, спустила ноги, нащупала твердую почву и неуверенно, покачиваясь встала рядом с машиной. И только тогда сообразила, что руки у нее не связаны и она вполне может снять с глаз повязку.
Торопливо освободившись от этой повязки, она наконец открыла глаза.
В первую секунду ей пришлось зажмурить отвыкшие от света глаза – таким ярким показалось ей солнце.
Наконец она снова открыла их и увидела ровный, покрытый гравием плац, по краям которого стояли одинаковые двухэтажные домики. На этом плацу, кроме нее, был только один человек. Крупный, широкоплечий мужчина лет пятидесяти в камуфляжном комбинезоне и высоких шнурованных ботинках стоял в десяти шагах от Леры и смотрел на нее странным, изучающим взглядом.
Массивная лысая голова, густые клочковатые брови, квадратный подбородок – все черты этого лица говорили о решительном и тяжелом характере.
Это лицо показалось Лере смутно знакомым.
Где она видела этого человека?
Он сделал шаг ей навстречу и хриплым, громким голосом проговорил:
– Ну, здравствуй… дочка!
Далеко на юге, в суровых горах Белуджистана, есть мрачное, труднодоступное ущелье, по дну которого, перекатывая тяжелые камни, стремительно несется горный поток. Гораздо выше этого потока на отвесной скальной стене высечены изображения древних воинов в стеганых кожаных нагрудниках и высоких островерхих шлемах, изображения древних всадников и пехотинцев. Древние воины не одну тысячу лет идут по каменному полю на север, в плодородные долины Центральной Азии, – идут за военной славой, за рабами, за добычей. Рядом с этими барельефами на скале высечена надпись на давно забытом языке. Что говорит эта надпись? Никто этого не знает. Никто больше не говорит на том языке, никто не понимает тех клинописных знаков. Может быть, эта надпись прославляет подвиги царей и полководцев глубокой древности, может быть, перечисляет добычу, захваченную ими в одном из походов, может быть, говорит о том, что нет ничего нового под луной, что все в этом мире – суета сует и все военные победы древности и наших дней бесполезны, бессмысленны и губительны, как горные обвалы.
Тысячи лет прошло с тех пор, как пленные каменотесы высекли на скале эти надписи и барельефы. Тысячи лет прошло, но мало что изменилось в горных ущельях. Все также стремительно бежит по своему каменистому ложу горный поток, с грохотом перекатывая камни. Все так же безмолвно парят в синей высоте стервятники, зорко высматривая добычу. Все так же идут по горным тропам караваны вооруженных людей. Только оружие у них изменилось, вместо кривых мечей и луков со стрелами к их седлам приторочены автоматы Калашникова и помповые ружья, да гораздо больше золота и рабов их интересуют теперь тюки с белым порошком.
Совсем рядом с древними барельефами в скалистом хребте есть узкий, незаметный со стороны проход. Только человек, знающий эти горы как свои пять пальцев, может найти этот проход по едва уловимым приметам, но если даже случайный путник наткнется на него, он не сможет пройти, потому что его остановят часовые. Не окриком, а пулей остановят они незваного гостя и столкнут его труп на дно ущелья, на радость парящим в выцветшем небе стервятникам.
Мрачные горцы в косматых шапках днем и ночью караулят этот проход, чтобы посторонний не смог проникнуть в закрытую со всех сторон долину.
Ближе к полудню, когда жестокое горное солнце чуть не докрасна раскалило камни и даже змеи попрятались по своим норам, на узкой, едва заметной тропе появился молодой крестьянин в серой рваной куртке и войлочной шапке, выдававшей в нем представителя одного из небольших племен пограничных белуджей.
Крестьянин опасливо вгляделся в нависшую над тропой скалу и сделал еще несколько шагов вперед.
И в ту же минуту над его головой прогремел выстрел.
Камень, сшибленный пулей почти из-под ноги путника, сорвался со склона и полетел в пропасть. Молодой крестьянин поднял руку и выкрикнул во весь голос:
– Аль Джохар!
Тогда из-за скалы на тропинку вышел мрачный горец в косматой шапке. Повесив дымящуюся винтовку на плечо, он приблизился к путнику, сверля его подозрительным взглядом.
– Кто такой? – спросил горец, когда их разделяло не больше трех шагов.
– Я Исмаил, сын Али ибн Айюба из деревни Кем-Ганим.
– Зачем ты пришел в эти горы?
– Я пришел, чтобы стать солдатом Аль Джохара. Мой дядя Хасан рассказал мне, как пройти до этого места.
– Я знаю Хасана из Кем-Ганима. – Горец кивнул косматой шапкой. – Скажи лучше, парень, что пришел сюда, чтобы увидеть рай на земле! Ну да ладно, Великому Безумцу нужны солдаты.
Он поднял голову и выкрикнул какое-то непонятное слово.
Над краем скалы показалось лицо второго часового. Они коротко переговорили, и горец сделал молодому крестьянину знак следовать за собой.
Они обогнули скалу и поползли вверх, казалось бы, по голому, неприступному склону. Но вдруг этот склон оборвался, за его краем началась козья тропа, петлявшая по самому краю обрыва. Внизу, под ногами путников, колыхались облака и плыл по полуденному воздуху раскинувший крылья орел.
Козья тропа свернула в узкую расщелину между двумя черными скалами. Молодой крестьянин удивленно огляделся и последовал за проводником.
И сразу за этими черными скалами ему открылась небольшая горная долина, в самой середине которой сверкало прозрачным сапфиром маленькое круглое озеро.
На берегу озера, под прикрытием отвесной скалы, словно орлиное гнездо, прилепился к горному склону замок. Стены из тесаных камней, сторожевые башни по углам. Людей не было видно, но на верхней площадке одной из башен путник заметил ослепительно сверкнувшее пятно – оптический прицел. Жители замка тщательно оберегали свой покой и безопасность.
Пройдя по краю долины, путники приблизились к воротам замка. Горец запрокинул голову и выкрикнул односложное гортанное приветствие. Ему ответили так же, и рядом с воротами открылась небольшая, обитая железом калитка.
Молодого крестьянина втолкнули внутрь, его проводник остался за воротами.
Парень остановился в изумлении.
То, что его окружало, действительно могло показаться самым настоящим земным раем.
За стенами замка благоухал цветущий сад. Пышные кусты роз и рододендронов источали нежные ароматы, журчали многочисленные ручейки и фонтаны, возле которых в тени прятались лилии и ирисы. В тени раскидистых деревьев стояли скамьи с разбросанными по ним шелковыми подушками. Откуда-то из кустов лились звуки нежной, завораживающей музыки.
Это зрелище так поразило молодого путника, что он не сразу обратил внимание на вооруженного коротким десантным автоматом мужчину, который в упор разглядывал его.
– Кто ты такой? – насмешливо спросил тот, наконец прервав затянувшееся молчание. – Из какой овчарни пришел ты сюда?
Молодой крестьянин побагровел от гнева и потянулся к широкому поясу, за который был заткнут короткий кривой нож.
Однако страж ворот молниеносным ударом выбил из его руки оружие, легко переступил обутыми в крепкие ботинки ногами и повторил свой вопрос.
– Я Исмаил, сын Али ибн Айюба из деревни Кем-Ганим, – повторил путник свое представление. – Я пришел сюда, чтобы стать солдатом Великого Безумца!
– Посмотрим, годишься ли ты в солдаты нашего господина, – с сомнением в голосе проговорил часовой. – Пока ты годишься разве что в дворники… – И он демонстративно подобрал с земли выбитый у крестьянина нож.
– Я не был готов… – виновато проговорил смущенный парень. – Я не ждал…
– Настоящий солдат всегда должен быть готов! Настоящий мужчина всегда должен ждать! – наставительно проговорил часовой и повернулся, сделав путнику знак следовать за собой.
