Роберт Гэлбрейт - Зов кукушки
— Какого рода факты? — уточнил Страйк.
— Ну не знаю. Возможно, из ее раннего детства? Когда она еще не вошла в нашу семью?
Официант начал расставлять перед ними закуски. Дождавшись его ухода, Страйк обратился к Бристоу:
— А вы не пытались поговорить с мистером Бестиги лично, чтобы выяснить, не раскопал ли он нечто такое, чего не знала ваша семья?
— Это не так-то просто, — ответил Бристоу. — Когда Тони, мамин брат, узнал, что мистер Бестиги потревожил нашу с Лулой мать, он сразу позвонил ему, чтобы заявить протест, и, насколько мне известно, у них состоялся разговор на повышенных тонах. Вряд ли после этого мистер Бестиги пойдет на контакт с нашей семьей. К тому же наша фирма представляет интересы Тэнзи в их бракоразводном процессе. На самом деле в этом нет ничего особенного: наша фирма — одна из ведущих в области семейного права, а поскольку Урсула замужем за Киприаном, вполне естественно, что Тэнзи обратилась именно к нам… Но от этого мистер Бестиги не станет относиться к нам благосклоннее.
Во время этого монолога Страйк не сводил глаз с Бристоу, но боковым зрением видел и кое-что другое. Урсула опять мимолетно усмехнулась, поглядев на сестру. Страйк не понимал, что ее так забавляет. У нее, бесспорно, поднялось настроение, чему способствовало и то обстоятельство, что она уже принялась за четвертый бокал вина.
Расправившись с закуской, Страйк повернулся к Тэнзи, которая гоняла по тарелке почти нетронутую еду.
— Сколько вы с мужем прожили в доме номер восемнадцать, пока там не появилась Лула?
— Примерно год.
— Когда она поселилась в своем пентхаусе, квартира на третьем этаже пустовала?
— Нет, — сказала Тэнзи, — там с полгода проживала американская супружеская пара с маленьким ребенком, но вскоре после переезда Лулы эта семья вернулась в Штаты. Риэлтерская фирма так и не смогла найти желающих на освободившуюся квартиру. Экономический спад, вы же понимаете. А такое жилье стоит бешеных денег. Так что квартира пустовала до тех пор, пока фирма звукозаписи не сняла ее для Диби Макка.
Они с Урсулой отвлеклись, когда мимо их столика прошла женщина, одетая, как показалось Страйку, в нелепый, вязанный крючком балахон.
— Пальто от Домье-Кросса, — определила Урсула, щурясь поверх кромки бокала. — Запись на полгода вперед…
— Это Пэнси Маркс-Диллон, — сказала Тэнзи. — Нетрудно прослыть законодательницей мод, если у твоего мужа состояние в пятьдесят миллионов. Фредди — самый жадный богач на свете; мне приходилось прятать от него новые туалеты или говорить, что это подделки. Он подчас бывал таким занудой.
— Ты всегда выглядишь прелестно, — зарделся Бристоу.
— Какой же ты милый, — томно сказала Тэнзи Бестиги.
Официант стал убирать тарелки.
— Так о чем у нас шла речь? — обратилась Тэнзи к Страйку. — Да, о квартирах. О появлении Диби Макка… несостоявшемся. Фредди был вне себя: он же заказал для него розы. Неистребимая склонность к дешевым эффектам.
— Насколько хорошо вы знаете Деррика Уилсона?
Она поморгала:
— Собственно… он же охранник; почему я должна его знать? С виду приличный. Фредди считал его лучшим из троих.
— В самом деле? А на каком основании?
Она пожала плечами.
— Понятия не имею, спросите у Фредди. Удачи вам, — добавила она с коротким смехом. — Скорее небо упадет на землю, чем Фредди согласится с вами побеседовать.
— Тэнзи, — Бристоу слегка подался вперед, — не могла бы ты рассказать Корморану, что именно слышала в ту ночь?
Страйк предпочел бы обойтись без его вмешательства.
— Хорошо, — сказала Тэнзи. — Часа в два ночи мне захотелось пить.
Голос ее звучал вяло и невыразительно. Страйк про себя отметил, что она уже отступила от той версии, которую изложила полицейским.
— Я пошла в ванную, чтобы налить себе стакан воды, а возвращаясь через гостиную в спальню, услышала перебранку. Она — Лула — говорила: «Слишком поздно, я уже это сделала», мужчина закричал: «Лживая тварь!» — а потом… потом столкнул ее с балкона. Я своими глазами видела, как она летела вниз. — С этими словами Тэнзи коротко, судорожно взмахнула руками, изображая свободное падение.
Бристоу, словно в приступе дурноты, опустил свой бокал на стол. Тут подали основное блюдо. Урсула выпила еще вина. Тэнзи и Бристоу к горячему не прикоснулись. Страйк взял вилку и принялся за еду, стараясь не показывать, какое это объедение — пунтарелла с анчоусами.
— Я закричала, — прошептала Тэнзи. — И уже не могла остановиться. Выбежала из квартиры, едва не сбила с ног Фредди, помчалась вниз. Хотела сообщить охране, что наверху есть мужчина, — чтобы его задержали. Уилсон выскочил из подсобного помещения. Я рассказала ему, что произошло, а он опрометью бросился на улицу. Полный идиот. Надо было первым делом бежать наверх — ловить убийцу! Фредди спустился следом за мной и стал требовать, чтобы я вернулась в квартиру, потому я была не одета. Тут с улицы пришел Уилсон, сказал, что Лула разбилась насмерть, и попросил Фредди вызвать полицию. Фредди буквально силком потащил меня вверх по лестнице — я была в истерике — и уже из нашей гостиной набрал девять-девять-девять. Приехала полиция. Мне никто не поверил. — Отпив немного вина, Тэнзи опустила бокал и тихо выговорила: — Если бы Фредди прознал, что я вам это рассказываю, он бы взбеленился.
— Но ты уверена, Тэнзи, что слышала наверху мужской голос? — вмешался Бристоу.
— Естественно, — ответила Тэнзи. — Я же сказала. Там определенно кто-то был.
У Бристоу зазвонил мобильный.
— Извините, — пробормотал он. — Да, Элисон?
Страйк услышал грудной голос секретарши, но не разобрал слов.
— Прошу меня простить.
Бристоу с затравленным видом вышел из-за стола.
На гладких, ухоженных лицах сестер промелькнуло злорадство. Они снова переглянулись, и Страйк удивился, когда Урсула обратилась к нему с вопросом:
— Вы знакомы с Элисон?
— Немного.
— Вам известно, что у них роман?
— Да.
— Жалкое зрелище, — сказала Тэнзи. — Она без ума от Тони — и при этом встречается с Джоном. Вы знакомы с Тони?
— Нет, — ответил Страйк.
— Он — совладелец фирмы. Дядюшка Джона, вам это известно?
— Да.
— Необычайно привлекателен. Элисон ему сто лет не нужна. Я считаю, Джон для нее — утешительный приз.
Похоже, мысль о безнадежной влюбленности Элисон доставляла сестрам немалое удовольствие.
— Наверное, в фирме только об этом и разговоров? — поинтересовался Страйк.
— Да уж, — с наслаждением произнесла Урсула. — Киприан говорит, на девушку просто неловко смотреть. Крутится возле Тони, как собачонка.
Судя по всему, ее неприязнь к Страйку развеялась. Это его не удивило: с таким явлением он сталкивался неоднократно. Представители рода человеческого, за редкими исключениями, любят поговорить; вопрос лишь в том, как вызвать их на откровенность. Одни, как Урсула, падки на алкоголь; другие хотят быть в центре внимания; а есть и такие, кому достаточно простого человеческого участия. Отдельная категория собеседников будет проявлять красноречие лишь в том случае, если оседлает любимого конька: это может быть собственная непогрешимость или чужая вина, коллекция довоенных жестянок из-под печенья или же, как в случае Урсулы Мей, безнадежная влюбленность невзрачной секретарши.
За окном, прижимая к уху мобильный, расхаживал Бристоу. Теперь Урсула могла не сдерживаться.
— Держу пари, я знаю, зачем она звонит. Душеприказчики Конуэя Оутса недовольны действиями фирмы. Был такой американский финансист, помните? Киприан и Тони буквально сбились с ног и задергали Бристоу, которому приходится сглаживать все острые углы. Джону всегда достается черная работа.
В ее тоне было больше желчи, чем сочувствия.
Бристоу, взволнованный, вернулся за столик.
— Простите, простите, Элисон хотела передать мне пару сообщений, — сказал он.
Подошел официант, чтобы забрать приборы. Страйк оказался единственным, кто подчистил свою тарелку. Дождавшись, когда можно будет говорить без свидетелей, он сказал:
— Тэнзи, полицейские отмахнулись от ваших показаний по той причине, что вы, по их мнению, просто не могли этого слышать.
— Да что они понимают? — взвилась Тэнзи, мигом утратив свое благодушие. — Я действительно все слышала.
— При закрытых окнах?
— Нет, — сказала Тэнзи, опуская взгляд. — В квартире было душно, и я, когда шла налить себе воды, открыла окно.
Страйк понял: дальнейшие расспросы приведут лишь к тому, что она и вовсе откажется говорить.
— А кроме того, они утверждают, что вы были под кокаином.
Тэнзи раздраженно фыркнула себе под нос.
— Слушайте, — бросила она, — допустим, я что-то себе позволила, но гораздо раньше, еще за ужином, а они стали обыскивать квартиру и нашли в ванной кокс. Это все из-за Даннов — зануды чертовы! Когда Бенджи Данн без конца сыплет своими дурацкими анекдотами, тут без пары дорожек просто повеситься можно. Однако же я не придумала этот мужской голос. Наверху действительно орал мужчина, он ее и убил. Он ее и убил, — повторила Тэнзи, испепеляя взглядом Страйка.
