Йорн Хорст - Закрыто на зиму
Вистинг взял пульт дистанционного управления, дождался окончания репортажа и выключил.
– Я не знаю, как долго буду отсутствовать, – сказал он и обернулся к Сюзанне. – Не могла бы ты навестить Лине завтра?
Сюзанне согласно кивнула.
– Но почему именно ты должен ехать в Литву? – спросила она. – Разве ты, как начальник, не должен оставаться здесь?
– Именно сейчас я думаю, что лучше всего держаться на расстоянии, – ответил он.
– Что ты имеешь в виду?
Вистинг провел пятерней по волосам, уставившись в стену, потом ответил:
– Я полагаю, что Томми тем или иным образом замешан.
Сюзанне встала с места.
– Как это может быть?
Вистинг редко сообщал ей детали дел, над которыми работал. Обязательства о неразглашении и закон о защите персональных данных часто ограничивали их разговоры. Но как раз сейчас ему нужно было с кем-то поговорить.
– У нас есть сведения, что дело касается передачи наркотиков, которая пошла не так, – начал он и рассказал о маршруте контрабанды, проходящем через Скагеррак.
– Норвежского главаря зовут Руди Мюллер, – продолжил он. – Он один из владельцев «Шазам Стейшн». Полиция Осло считает, что деятельность всего ресторанного дома связана с отмыванием денег, полученных за наркотики, и что ресторан – это место встреч и база преступников.
Сюзанне смотрела на него. В ее взгляде читалась озабоченность.
– Это совсем не обязательно значит, что Томми тоже вовлечен, – сказала она.
– Он раньше сидел за наркотики.
– Ведь это случилось задолго до того, как он встретил Лине, – возразила Сюзанне, но Вистинг видел, что она не особенно полагается на этот аргумент.
– Есть еще кое-что, – сказал Вистинг. – В тот вечер, когда он должен был быть с нами на ужине, он ездил в Ларвик.
– В вечер убийства?
Вистинг кивнул.
– Откуда ты знаешь?
– Мы проверили весь транспорт, проезжавший между пунктами оплаты возле Осло и Ларвика. Машина Лине тоже проезжала в искомый промежуток времени между этими пунктами. Тогда машина была у Томми.
Сюзанне сидела молча.
– Я случайно это обнаружил, – продолжил Вистинг. – Но пока не сообщил об этом коллегам.
– А с Лине ты об этом говорил?
– Прямо нет. Не могу, пока ведется расследование.
– Ты ведь не знаешь, действительно ли все обстоит так, как ты думаешь. Может, всему есть простое объяснение.
– Мне следовало бы в любом случае сообщить коллегам о том, что я раскопал.
– А что, если ты ошибаешься?
– В чем тут ошибаться? Томми и машина были здесь в день убийства. Только он может ответить, что он тут делал.
– Это не может подождать до тех пор, пока ты не вернешься обратно?
Он укусил себя за нижнюю губу и встретил ее взгляд, пытаясь найти компромисс с самим собой.
– Я возьму с собой документы и прочту в самолете, – сказал он. – Если ничего не заставит меня изменить точку зрения, я позвоню из Вильнюса Нильсу Хаммеру.
38
Пару раз за ночь дождь прекращался, но когда рано утром во вторник Вистинг выехал из дома, легкая дымка тумана висела в воздухе.
В здании управления полиции по-прежнему было пусто, и он спокойно проследовал в свой кабинет.
В делах использовалось две системы ведения учета новых документов. Одна заключалась в том, что все рапорты получали порядковый номер, согласно другой, им назначались специальные номера, зависящие от того, какого рода информация содержится в документе: допросы свидетелей, технические рапорты, документы с места преступления или информация о жертве. Первая система была практичным рабочим инструментом, в ней имелась свежая на текущий момент информация, а другую разработали с тем расчетом, чтобы ее могли использовать прокуроры и адвокаты защиты, когда будет сформулировано обвинение.
Вистинг достал стопку копий, разложенных по порядковому номеру. Было собрано уже столько информации, что ее разделили между двумя папками на кольцах, на одной была написана римская цифра I, на другой II.
В ручной клади места хватило обеим, но он волновался, что теперь сумка стала слишком тяжелой и ее не разрешат взять с собой в салон самолета.
Прежде чем уехать, он просмотрел электронную почту, но не нашел там ничего интересного. Потом выключил свет и вышел из кабинета.
В девять утра он въехал на Грогудвейен. В соседнем переулке он увидел остов выгоревшего дома, тянущегося к серому небу. Улица, на которой располагалось жилище, по-прежнему была закрыта для проезда. Вистинг проехал вверх, за одно из заграждений, и вышел из машины. Во влажном воздухе улавливался запах пепла.
Пожарные уехали своей дорогой, оставив после себя неприятную тишину, саваном укрывающую дотла сгоревший участок дома. Криминалисты в белых костюмах с капюшоном и масках рылись в пепле, от которого поднимался ядовитый газ.
Сзади припарковалась еще одна машина. Глава органов внутренней безопасности полицейского управления Осло закончил телефонный разговор и вышел. Коротко пожал руку, не проронив ни слова, и они последовали к месту возгорания.
Техники на месте преступления почти целиком проработали первый слой обрушившихся участков здания и того, что осталось после пожара. Лейф Мальм подозвал одного из них. Тот подошел к ним, задрав респиратор на лоб.
– Вы что-нибудь нашли? – спросил Мальм.
– Нужно время, – ответил собеседник. – Слой за слоем мы добираемся до низа.
Вистинг большего и не ожидал. Исследование пожарища было кропотливым делом. Раскапывать то, что осталось после пожара, разыскивать следы огня на том, что осталось от стен и пола. Когда верхние слои снимались, все фотографировалось, делались наброски. Мельчайший след сажи мог рассказать, где горело быстро, а где медленно. Низко или высоко произошло возгорание, било пламя вверх или вниз. При определенных обстоятельствах техники могли выяснить, в каком направлении двигался огонь: вверх от источника возгорания, а потом вниз, после того как сверху все сгорело. Эта работа занимала не часы, а сутки.
– Какие-то предположения о причине возникновения пожара? – продолжил Мальм спрашивать.
– Заключение зависит от того, что будет найдено, но, судя по интенсивности и скорости огня, легко предположить, что был совершен поджог.
– Если внутри находится тело человека, что от него могло остаться? – спросил Вистинг.
– Полагаю, немногое.
– Достаточно, чтобы увидеть причину или время смерти? – уточнил Мальм.
Криминалист покачал головой:
– Все зависит от того, что у нас останется. Кое-что можно установить даже по самым обгоревшим останкам, но время смерти обычно к этому не относится. Нужно исследовать степень гниения в мышцах белка, аминокислот и летучих жирных кислот, но все это обычно уничтожается огнем.
– Что с идентификацией личности?
– По зубам идентифицировать проще всего. Да и быстрее. Если мы получим стоматологическую карту пропавшего, это будет сделано за несколько часов. Но сначала нужно в общем-то найти тело.
– А что с ДНК?
– Займет больше времени, до двух недель. К тому же нам придется собрать анализы у членов семьи.
– Разве останется достаточно материала, чтобы составить ДНК-профиль?
– Полагаю, вполне, но быстрее и проще, конечно, зубы. Если огонь был достаточно сильным, нельзя гарантировать, что осталась клеточная ткань для проведения анализа ДНК.
Вистинг кивнул тому, что говорил криминалист-техник. Он знал, что огонь может сделать с человеческим телом. Руди Мюллер тоже знал. Кое-что из того, что рассказали криминалисты, было дословным повторением содержания страниц, которые он посещал.
– Нам все равно понадобится профиль ДНК, – сказал следователь. – Он даст нам прямую связь с нашим делом. Докажет, что Тронд Хольмберг был тем, кого нашли убитым в доме Томаса Рённингена. Нам нужно это, чтобы раскрутить дело.
Мужчина в белом защитном костюме кивнул ему и опустил респиратор на лицо, закрыв рот и нос, прежде чем вернуться на пепелище.
– Присядем, – предложил Лейф Мальм и подошел к автомобилю. Вистинг занял пассажирское сиденье.
– Есть новости? – спросил он и захлопнул дверь за собой.
Лейф Мальм потянулся на заднее сиденье и достал свою папку.
– Наш источник встречался вчера поздно вечером с Руди Мюллером, – ответил Мальм и открыл папку. – Ему кажется, что Руди сам ездил с Трондом Хольмбергом в Ларвик в пятницу и что Руди сам выхватил оружие.
Вистинг невидящим взглядом уставился впереди себя. Тонкая вуаль росы образовалась с внутренней стороны лобового стекла.
– Его автомобиль не зарегистрирован пунктами оплаты проезды.
Лейф Мальм завел машину и, не глядя, стал нащупывать переключатель обдува лобового стекла.
– Он мог использовать другой автомобиль, – предположил он и включил печку. – Отправьте нам материалы, а я попрошу парней из аналитического отдела сверить список с известными машинами из этой среды и окружения Мюллера.
