Маргарет Мерфи - Падает мрак
— Ты совсем не помогаешь нам, Хьюго, — осторожно начала она.
Он обиженно взглянул на нее:
— Я делаю что могу, Триш.
— Исчезая на весь день? Бросая Пиппу, бросая нас обеих, чтобы бороться со своим горем в одиночестве?
Хьюго не отвечал, и Триш сердито покачала головой. Ей показалось, что он раскаивается и готов объяснить свое поведение накануне днем, но он упрямо сжал челюсти.
— Я делаю только то, что необходимо, — отрезал он.
— Тогда попытайся уладить свои дела с Мелкером. Если тебе наплевать на себя, позаботься о своем ребенке.
Здания, расположенные вдоль главной дороги, тянувшейся через Баутон, напоминали приморские шале во влажный зимний день. Рейнер медленно ехала по улице, выискивая глазами номера, в надежде заранее увидеть дом мисс Келсолл, чтобы не пришлось давать задний ход.
Туман обосновался на серых участках необработанной земли между зданиями, белел во впадинах, где буйно росла ежевика и мусор, зацепившийся за ее шипы, трепетал на зимнем ветру, медленно распадаясь, чтобы весной потеряться в путанице новой поросли.
Рейнер сбросила скорость почти до минимума, не повернув головы в сторону автомобилиста, который, нажимая на клаксон, пронесся мимо. Три семь пять — вот он, этот дом, бунгало, недавно окрашенное в белый и светло-голубой цвета. Деревянные рамы рассохлись от времени, подъездная асфальтированная дорожка вся в рытвинах, там и сям торчат пучки травы, теперь желтой и поблекшей, но сад выглядит хорошо ухоженным. Лужайка перед домом аккуратно подстрижена, а высаженная квадратом буковая живая изгородь создает видимость уединения, отделяя дом от расположенных с обеих сторон зданий и от шоссе. Рейнер представила себе хозяйку — женщину, которой едва удается сводить концы с концами, но привыкшую соблюдать приличия.
Из дома доносилось гудение пылесоса. Рейнер позвонила и подождала. Ага, из-за воя пылесоса ее звонок попросту не слышен! Тогда она стала настойчиво стучать, пока дверной молоток не наполнил грохотом весь дом. Пылесос замолчал. Рейнер постучала еще раз и отступила на шаг.
Она ожидала увидеть женщину постарше, а Марджори Келсолл не было и сорока. У нее были короткие, начинающие седеть волосы, напоминающие парик — чистые и ухоженные, но странно безжизненные.
Сильной рукой мисс Келсолл придерживала дверь — так, что был виден только клин бледно-кораллового ковра в прихожей. Казалось, она хочет поскорее расстаться с гостьей и закончить уборку.
Сэл показала удостоверение:
— Мне надо поговорить с вашим братом.
Мисс Келсолл вздохнула:
— Проходите. — Она провела Рейнер, огибая пылесос, мимо семейных фотографий в рамочках на кухню. — Если можно, постарайтесь закончить разговор побыстрее, в десять часов мне надо быть на работе.
— Где вы работаете? — спросила Сэл.
Мисс Келсолл повернулась, ее небесно-голубые глаза внимательно изучали лицо Рейнер.
— Зачем вам это знать? — По-видимому, мисс Келсолл решила занять оборонительную позицию.
— Пытаюсь завязать разговор, — как можно более благожелательно ответила Сэл.
В кухне все было чисто, вымыто и вытерто, никакой посуды в сушилке, на стене — безупречно белое кухонное полотенце. Средство для мытья посуды убрано с глаз долой. Шкафчики для посуды старые, но, благодаря усердной заботе, хорошо сохранившиеся, с дверцами ярко-зеленого цвета и кремовыми перегородками. Окна так и сияли на свету, низкое зимнее солнце не могло высветить ни единого пятнышка на стеклах.
Мисс Келсолл молчала, вынимая тарелку, раскладывая на ней бисквитное печенье и быстрыми, точными движениями разливая кофе. Несмотря на плотное телосложение, она двигалась с непринужденной и плавной грацией.
Поворачиваясь к столу с наполненными кофейными кружками, она поймала на себе взгляд Рейнер. Сэл редко краснела, но под прямым пристальным взглядом мисс Келсолл почувствовала, как загорелись щеки.
Мисс Келсолл поставила кружки на стол и жестом пригласила Рейнер сесть:
— Так вы хотите знать, где Брайан?
Рейнер ждала.
— Зачем? — спросила мисс Келсолл. Ее и без того тонкие губы сжались в суровую ниточку.
— Я не должна перед вами отчитываться…
— Я его сестра и единственная родственница. Разве я не имею права знать?
— Рутина, мисс Келсолл, обычная проверка.
— Может быть, для тех людей, с которыми вы привыкли иметь дело, это «рутина», но для меня полицейский, звонящий в дверь в девять часов утра, — явление необычное, — едко заметила мисс Келсолл.
Рейнер размышляла. Она могла бы поднять шум, обвинить мисс Келсолл в попытке препятствовать расследованию, потратить впустую несколько часов только на то, чтобы поговорить с человеком, чья вина, по всей вероятности, заключается только в том, что в состоянии аффекта он выкрикнул какие-нибудь бессильные угрозы. А можно было попробовать поступить по-другому.
— Вы, вероятно, слышали в новостях об исчезновении Клары Паскаль. Она адвокат…
— Я знаю, кто она.
Сэл была поражена ядовитым тоном мисс Келсолл. Так как Марджори не скрывала своего отношения к адвокату, Рейнер тоже решила быть откровенной.
— Ваш брат угрожал миз Паскаль, — сказала она.
— Алекс Мартин изнасиловал мою племянницу, мисс Рейнер. Изнасиловал, унизил и запугал до немоты. Ваша миз Паскаль убедила присяжных, будто Лора обвинила Мартина единственно потому, что до смерти боялась реакции своего отца.
— Я здесь не для того, чтобы обсуждать…
Больше ничего Рейнер сказать не успела. Голос мисс Келсолл сорвался на крик:
— Нет, вы выслушайте! Это животное вышло сухим из воды, разрушив жизнь молодой девушки. Она не может жить с людьми, не может видеться ни с друзьями, ни с родными, после того что он с ней сделал. Если бы это была ваша дочь, как бы вы относились к адвокату, который помог монстру избежать наказания?
— Я не сужу вашего брата, мисс Келсолл. Я только должна исключить его из списка подозреваемых.
Мисс Келсолл издала короткий смешок:
— Вы точно можете исключить его.
Рейнер начала терять терпение:
— Обязательно это сделаю, после того как поговорю с ним.
— Вы верите в Бога, констебль?
Рейнер была решительно не готова обсуждать свои религиозные убеждения.
— Потрудитесь объяснить, что вы имеете в виду? — спросила она.
Мисс Келсолл посмотрела на нее из-под приспущенных век и резко поднялась со словами:
— Подождите здесь.
Стоя у кухонной двери, Сэл слышала, как мисс Келсолл прошла по коридору, потом шаги зазвучали на лестнице. В доме было противоестественно тихо — ни звуков музыки, ни бормотания радио. Тишину нарушало лишь негромкое тиканье кухонных часов. Рейнер открыла и закрыла несколько шкафчиков, но там не нашлось ничего необычного, и только начала рассматривать приколотые к пробковой доске записки, как мисс Келсолл возвратилась в кухню с альбомом в руках.
— Вот.
Она положила альбом на стол, открыв посередине. Газетные вырезки — три железнодорожных вагона лежат на боку, первые два сгорели дотла, четвертый переехал предпоследний вагон и остановился под углом сорок пять градусов к остальным. На переднем плане — обгоревшие сумки, портфели, окровавленные фрагменты одежды, а чуть подальше машины — пожарные и «скорой помощи», десятки машин, смотреть на которые было еще страшнее, чем на саму катастрофу.
— Крушение поезда в Кру? — В октябре свидетельства с места трагедии не сходили с экранов телевизоров и первых полос газет больше недели. Рейнер подняла глаза. Лицо мисс Келсолл было абсолютно бесстрастным.
— Мне очень жаль, мисс Келсолл. Если бы я только знала…
— И что? Чем бы вы мне помогли?
Рейнер не обратила внимания на насмешку в голосе Марджори:
— Я не побеспокоила бы вас.
— Ну что ж… Если вы не возражаете, у меня есть дела…
Но Рейнер нужно было выяснить еще кое-что. Она вылила свой кофе в раковину и ополоснула кружку, давая себе время сформулировать следующий вопрос.
— Как Лора пережила эту трагедию? — спросила она наконец.
— Лора? — Мисс Келсолл уставилась на нее.
— Как она справляется?
Мисс Келсолл вздохнула и покачала головой:
— Ее отец погиб, мисс Рейнер, а животное, которое изнасиловало ее, гуляет на свободе.
Это не был ответ на вопрос, но, похоже, мисс Келсолл вообще не настроена давать прямые ответы.
— Я бы очень хотела поговорить с ней.
— Я же сказала вам, она боится людей, а уж особенно незнакомых.
— Даже в этом случае мне надо с ней увидеться.
— Чего вы от нее хотите? Что она может вам рассказать?
Рейнер вздохнула:
— Боюсь, я буду вынуждена настаивать.
Мисс Келсолл закрыла и отложила в сторону альбом, взяла полотенце и зачем-то принялась вытирать и без того чистый стол.
