Фридрих Незнанский - Бархатный губернатор
– Например? – поинтересовался Доктор.
– Скажем, у контрактника в Чечне! За эти дни люди отправлялись в Чечню.
– Отличное решение, – похвалил Доктор и даже похлопал в ладоши.
– Третье, – воодушевленный похвалой, продолжал Маркуша. – Супрун далек от обоих управлений – и УВД, и ФСБ, однако мы все отлично его знаем, он тоже имеет о нас свое мнение. В его положении он наверняка припомнил что-нибудь такое, о чем в другое время и умолчал бы. И конечно, поделился своими мыслями с Турецким. Мелочь, но в нашей работе на мелочах-то и попадаются.
– Это действительно мелочь, – проговорил Доктор. – Если вы говорили нечто скабрезное о бабах… Пустяки. Переходите к четвертому.
– Супрун не раз бывал на вилле губернатора, куда его привезли. Более того…
– Вот где ошибка! – прервал Маркушу Доктор. – Какому идиоту пришло такое в голову?
– Губернатору, – подал голос Миша Юсин.
– И губернаторы ошибаются, – бесстрастно заметил Доктор.
– Мысль-то ведь какая была? – оживился Миша. – Не должен был убежать оттуда Супрун!
– Вы не договорили, Роман Валентинович, – обернулся Доктор к Маркуше.
– Я хотел сказать, что у Турецкого есть повод пригласить на красный ковер господина губернатора.
– Никакого повода нет. И если господин Турецкий пригласит господина губернатора на этот самый ковер, то он имеет полное право послать следователя по особо важным делам куда подальше! – резко сказал Доктор. – Или у вас имеются сведения о каких-то отношениях губернатора с похитителями?
– Я таких сведений не имею, – с улыбкой ответил Маркуша.
– Что поделаешь, бандиты. Они могли завезти Супруна и на вашу виллу или в этот особняк. Хочу вам сказать, господа, что положение не из легких. Турецкий, вы знаете, на полпути не остановится. Но и небезвыходное. А при благоприятных обстоятельствах, а они непременно будут, особенно в дни съезда, когда приедут весьма солидные и ответственные люди, все обойдется как нельзя лучше. У вас все, Роман Валентинович?
– Могу перейти к соображениям по предупреждению действий Турецкого.
– Пожалуйста.
– Итак, люди Турецкого будут пытаться выйти на охранников. И если они их задержат, то по цепочке обязательно выйдут на людей, что на голову выше простых охранников…
– Минутку, – нахмурился Доктор. – По-моему, вы говорили, что в случае задержания Коршуна Турецкий вынужден будет его отпустить?
– Я и теперь этого не отрицаю. Но это лишь в случае задержания Коршуна. А он крепкий парень. Будет молчать. Чего не могу сказать, к примеру, о Саврасове. Допрашивать Турецкий умеет.
– Крепкий этот Коршун, а удрал, как трусливый заяц, – усомнился Доктор.
– Он неплохо знает характер старшего лейтенанта Сидорчука. У того, как у старшего, были большие права.
– Вплоть до… – усмехнулся доктор.
– Так точно. Есть два способа противодействия. Один – отправить подальше, и второй – вплоть… – развел руками Маркуша.
– Второй мне больше по душе, – ухмыльнулся Муссолини.
– По этому поводу у вас, господин Юсин, был уже разговор, – напомнил Доктор. – Конечно, второй способ намного безопаснее, но пора и меру знать. Возьмем Сидорчука. Вы можете найти второго такого?
– За бабки все можно!
– Многое, но не все. Сколько человек мы отправляли в Грецию? И бесполезно. А Сидорчук смог. Я уж молчу о его работе в России. Рембо, Турок, Клык… Да и здесь он даром хлеб не ел. Мне вот что интересно… Каким образом Сидорчук попал в эту компанию? Таким человеком дорожить надо. Киллер от Бога.
– Сам удивляюсь, – пожал плечами Маркуша.
– Сидорчука направить к Григорию Васильевичу. Он согласился, – обратился Доктор к начальнику УВД.
– Утром выедет.
– Что касается двух других… На ваше усмотрение.
– Коршун в Татарке. А к Татарке, а точнее, к Владимиру Байбакову Крест питает слабость.
– Для Григория Васильевича дело превыше всего, – посуровел Доктор. – С Турецким в принципе все ясно. Он будет заниматься следствием, мы – мешать этому расследованию. Меня, господа, очень волнует Супрун Федор Степанович. Мы совершенно не представляем его дальнейших действий. А они могут быть непредсказуемыми. По имеющимся данным Супрун намерен продолжать борьбу за пост губернатора.
– Не наклал, значит, в штаны, – позлорадствовал Муссолини. – Я надеялся, что одумается…
– Он может выступить по телевидению, напечатать в газетах о своих приключениях, на худой случай обратиться к людям на митингах. И доложу вам, господа, нынешнему губернатору придется худо.
– Проиграет по всем статьям. Факт, – сказал Маркуша.
– Еще разок попробовать? – снова взялся за свое Муссолини. – И гори все синим пламенем!
– Я не слышал ваших слов, господин Юсин, но не советую повторять их при Григории Васильевиче, – сказал Доктор.
– Если Колесниченко проиграет, то считай – наша карта бита! Новая метла метет по-новому! – не сдавался Муссолини.
– Нет, господа хорошие, чтобы маховик, нами раскрученный, остановить, а потом повернуть в обратную сторону, необходимо время и время, – спокойно начал объяснять Доктор. – После съезда на нашу сторону перейдут крупные предприятия, банки, фирмы. Партия, если хорошо подумать, уже создана, но действует неофициально. Она пока не зарегистрирована. Официальный статус позволит нам законно бороться за власть. На алтарь борьбы будут брошены огромные деньги, какие не снились никакой другой партии, подключены основные средства массовой информации. И тогда посмотрим, на чью сторону встанет народ. А народ, господа, что бы там ни говорили, был и будет основной движущей силой истории.
Доктор помолчал, оглядел притихших собеседников.
– А если действовать так, как предлагает господин Юсин, то, уверяю вас, через самое короткое время смотреть нам на волю через решетчатые окна. И это в лучшем случае! Дело о похищении Супруна известно в правительственных кругах, в президентских, в ФСБ и МВД России. Я даже подозреваю, что все эти организации ждут от нас подобных действий. Я имел разговор на эту тему с Григорием Васильевичем. Вам, уважаемый Роман Валентинович, теперь нужно глаз не сводить с Супруна, чтобы, не дай Бог, какому-нибудь дураку не пришло в башку шмальнуть в кандидата в депутаты. Вот так, господа хорошие!
– Я так и не понял, Доктор. Что делать-то? – спросил Муссолини.
– Лично вам сосредоточиться на делах КАКТа, где вы занимаете самую высокую позицию, – улыбнулся Гоша Гагаринский. – Вы, Роман Валентинович, свои усилия направьте на то, чтобы найти общий язык со следователем по особо важным делам господином Турецким. Вероятно, придется кое-кем поступиться. Об этом у нас с вами разговор еще предстоит. Кого обычно винят в крушении поездов?
– Стрелочников! – ухмыльнулся Муссолини.
– Вот и мы найдем таких. Касательно кандидата в губернаторы Федора Степановича Супруна… Здесь пока не все ясно, нужно хорошо подумать. Решение должно прийти. – Доктор поднялся, протянул руку собеседникам. – Извините, мне пора, господа.
Маркуша и Муссолини проводили Доктора до машины.
– Впервые слышал от него такую длинную речь, – глядя на исчезающие красные огоньки, сказал Миша.
– Давно его знаешь?
– С тех пор как Крест познакомил. Около года.
– А Крест когда с ним сошелся?
– Сходятся мужик с бабой. Или два пидора, – помолчав, ответил Муссолини.
– Будь здоров! – сказал Маркуша, направляясь к своей машине.
– Не обижайся, Роман! – кинулся к нему Миша. – Муторно мне что-то… Ну и вырвалось. Тебе ли не знать меня!
– Доктор правильно сказал. Работай.
– Кресту многих докторов наук приводили. Не понравились. А этому поверил.
– Бестолковка у него работает, – постучал по голове Миши Роман Валентинович. – Далеко смотрит… Ладно. Зови моих людишек.
– Может, останешься, две телки поджидают.
– Не до них, – решительно отказался Маркуша. – Еду. Зови.
По пути к дому произошел случай, на первый взгляд незначительный, но который почему-то очень насторожил и даже расстроил начальника УВД. В лобовое стекло машины, шедшей с большой скоростью, ударилась птица, оставив на стекле кровавое темное пятно. Зашелестели «дворники», потекла вода, но пятно почему-то не смывалось.
– Останови и вытри! – не выдержав, приказал водителю Маркуша.
Всю дорогу от дома он молча курил и неприятное чувство тревоги охватывало его.
Турецкого разбудил телефонный звонок.
– Слушаю.
– Восемь тридцать, как было приказано.
– Доброе утро, Игорек! Заходи.
– Один?
Игорьком Турецкий назвал старшего из сотрудников ФСБ, с которыми они вчера хорошо посидели.
Турецкий оделся, заглянул в соседнюю комнату, где ночевал майор Богданов, но диван, на котором он спал, был пуст.
– Алексей Иванович! – крикнул Александр.
– Здесь я! – донесся голос майора.
Турецкий направился в ванную. Проходя мимо полуоткрытой стеклянной двери, он увидел в небольшой комнатке, приспособленной как бы для кухни, майора Богданова, колдующего над завтраком.
