Людмила Хлебникова - Черная кровь
– Молодо-ой человек! Вы нам сказки сюда пришли рассказывать или что?
– Я так и думал, что вы не поверите! Я сам раньше не верил, пока своими глазами не увидел. Я не большой специалист в этой области и не знаю, какой механизм лежит в основе этого колдовства. Вероятно, процесс умерщвления людей происходит не до конца, а пока они находятся в глубокой коме, у них отмирают какие-то мозговые центры… В общем, как бы там ни было, я видел собственными глазами тех людей, которые после такой процедуры становились похожими на автоматы. Ими можно было управлять, как угодно. Мы выбирали для этих целей бедных, немолодых и предположительно одиноких людей – их странное поведение не должно было вызвать каких-то подозрений у окружающих – ну, выжил человек из ума на старости лет… К тому же, при случае задержания на месте преступления, таким людям удается выпасть из поля зрения милиции и не вызывать своим присутствием в непосредственной близости от места происшествия никакого подозрения. Иногда, конечно, проколы выходили, как с тем случаем в банке… На самом деле, конечно, ограбление осуществлялось не ими – они были только пешками в более крупной игре. Наши были повсюду – среди служащих банка, среди охраны. Представьте – заходит человек в банк, а ему полный рюкзачок денег передают… Никто ничего потом не знает и не помнит.
– А как ими управлять? – спросил Петров, который вполне уже поверил в эту историю – ведь она так соответствовала тому, что он видел собственными глазами.
Если принять выдвинутую версию происходящего за истину, то автоматически проставлялись все точки над i и все хорошо объяснялось: и странные преступления, и отчаянная гибель преступников, и пропажа людей, и жители той самой палаты сумашедшего дома. Но только вот эта версия уж очень была не похожа на правду…
– Я не знаю. Этим занимаются другие люди – шаманы и жрецы. Они обладают большой силой внушения и может быть там что-то связано с гипнозом, не знаю, – отвечал парень, заметно нервничая.
– Вообще я был главой одного из подразделений нашей организации, всегда был в курсе очень малого количества дел. Эта ситуация была похожа на ту, когда правая рука не знает о том, что делает левая. Сперва меня возмущало такое недоверие, но теперь я понимаю, насколько это было правильно. Ведь в случае, если бы все были посвящены в деятельность всей организации, очень скоро она бы провалилась. Вот и теперь, сидя перед вами, я понимаю, что любой мог бы нанести ей страшный вред неосторожным словом или недобрым умыслом. Как я.
Парень еще минуту скорбно помолчал.
– На самом деле, я знаю гораздо больше других. Поэтому и могу открыть вам примерную цель нашего существования. Но для этого я должен вам предварительно рассказать кое-что об основной идее, на которую опирается все. Что, например, вы слышали о пришествии черного мессии?
Следователи переглянулись и пожали плечами.
Саша смотрела в иллюминатор на мерцание приближающихся ночных огней мегаполиса и понимала, что если она что-то не предпримет, по прилету в Москву она останется без желудка. Ее так тошнило! Вместо того, чтобы проявить хоть какое-то сочувствие, Борис еще и подначивал:
– Говорил я тебе, не увлекайся газировкой.
Саша молча страдала, закрыв глаза и прислонившись лбом к иллюминатору.
Наконец они приземлились. Саша, покачиваясь, спустилась по трапу и едва подавила желание последовать примеру героев известного триллера – начать целовать мокрый асфальт. Борис сразу же взял такси, не обращая внимания на жалобные просьбы Сани немного пройтись по свежему воздуху. В машине Саше не стало лучше. Она постоянно стремилась провалиться в какую-то темноту. Борис ворчал и поносил весь женский род вообще и Сашу – в частности. Саша торжественно пообещала отойти через полчаса.
Прибыли в «Украину». Сразу же отыскали дежурного администратора, который голливудски улыбался белоснежными вставными зубами и тупо кивал головой даже тогда, когда этого делать не стоило. С его помощью мы нашли того консьержа, который дежурил утром. С помощью блестящих дипломатических ходов, экзотичного очарования бледно-зеленой Сашки и несколько шуршащих зеленых бумажек удалось узнать, что такой-то такой-то прилетел в гостиницу такого-то числа, занял забронированный номер и прожил там ровно столько, сколько требовалось на то, что бы на его имя пришел контейнер с грузом, а именно – до сегодняшнего утра. Жилец расплатился за номер, причем оставил хорошие чаевые, заказал такси до Шереметьево-2 и уехав, не помахав на прощанье рукой.
За одно узнали, проживает ли в гостинице некто Соколов Василий. Оказалось – проживает вместе с другими риэлторами. Маленьких детей среди них не было.
Встречу с Василием отложили на потом, а сейчас в срочном порядке отправились в аэропорт. По приезду туда, Борис кинулся к дежурному по аэропорту, размахивая своим ФСБэшным удостоверением с требованием найти в списках улетавших сегодня пассажиров Никиту Каменского. Дежурный испугался, нужную информацию выдал. Такого пассажира на сегодняшние рейсы зарегистрированно не было. Стали искать на вчерашние. Не было. От отчаянья подняли сведения обо всех пассажирах мужского пола с детьми. Таких было двести пятьдесят человека на все мыслимые рейсы.
Дежурный по аэропорту боялся даже спросить, какого важного преступника ловят таким несовершенным способом. Странная парочка поблагодарила его и отправилась в зал ожидания. Они опустились на свободную скамейку и призадумались о том, насколько большой стог сена нужно теперь им перелопатить, чтобы отыскать в нем иголочное ушко. Александра поняла, что восстановить самомнение в таких условиях ей вряд ли удастся – и окончательно сникла. Вдруг запищал давно позабытый пейджер. Сашка прочитала сообщение. Оно состояло из одного только слова: «Гавана».
Приехав на холостяцкую квартиру начинающего, но очень важного писателя Вадима Григорьева, Ян и Лариса встретили очень радушный прием. Вадим с презрением относился к тем представителям богемы, которые раскидывают пепел по комнате, а гостей угощают килькой прямо из жестянки. Он гордился своей способностью самостоятельно создавать уют, а потому ни одна женщина не задерживалась здесь дольше, чем на ночь.
Увидев Ларису с Яном вместе, он был очень удивлен. Он считал Ларису хотя и очень интересной девушкой, но все же несколько скептически относился к ее способности завести себе приличных знакомых. Но он не подал виду и напоил гостей отличным чаем с пирогом и вареньем.
За столом Ян вел непринужденную беседу, а Лора заметно нервничала. После того, как были соблюдены все формальности, Ян без всяких околичностей спросил:
– Скажите, Вадим, вы помните тот памятный вечер, когда мы с вами встречались у меня дома?
– Конечно, – ответил Вадим, разглядывая синяки на Ларисиных руках.
– Так вот, не могли бы вы рассказать этой леди все, что вы знаете о ее жизни в тот вечер. Все подробно – где вы ее встретили, что делали, куда пошли в первую очередь, куда – потом…
– Ты что, Лор, опять нарезалась? – сбился со светского тона Вадим.
Ян грозно сверкнул очками. Вадим спохватился, поперхнулся и более нейтрально сказал:
– Дело было так. Я встретил Ларису в «Вене». Сперва она была с какой-то компанией, но потом они уехали, а она осталась. Она подсела к нашему столику и мы мило пообщались. После этого мы еще потанцевали в «Ротонде», где Лариса произвела на меня столь сильное впечатление своей элегантностью, что я решил пригласить ее с собой на этот ваш фуршет. К моему счастью, Лариса согласилась. Потом мы немного развлеклись у вас, Ян. Было более, чем мило, уверяю! Тут Лоре стало нехорошо от шампанского, и она попросила меня прогуляться с ней по свежему воздуху. Пока мы стояли во дворе, мимо проехал кто-то из ваших гостей. Он собирался отправиться в направлении города, и мы решили, что хорошо бы и нам туда добраться, пока есть такая возможность. Ваш знакомый был очень мил и отвез нас туда, куда нужно.
Я попытался отправить Ларису домой – ко мне было нельзя, у меня ночевал друг с девушкой. Но Лариса заупрямилась, сказав, что домой она не пойдет – там ее сожрут Сцилла и Харибда. Да, она прямо так и сказала! Лора любит греческую мифологию, у нее вообще хороший вкус.
– И что же было дальше? – вовремя предотвратил лирическое отступление Ян.
– Ничего не оставалось, как идти в гости к Демону.
– Куда? – встревожился Ян.
– К Демону. К Диме Ермолаеву, художнику. Он под Врубеля косит, вот и прозвище за это свое получил.
– Не сатанист часом?
– Что вы, – замахал руками Вадим, – совершенно набожный человек, в церковном хоре по выходным поет.
– Значит, не он, – пробормотал Ян, – и что же было у Демона?
– У Демона мы немного попили и покурили. Потом я что-то увлекся разговором и не заметил, как Лариса вышла с одним из гостей.
– Я не вышла, – возразила Лариса, густо краснея – меня вынесли.
