Людмила Хлебникова - Черная кровь
– Спасибо, девушка, – прокричала Саша уже на бегу.
Следственная группа сидела в кустах и отплевывалась от лезущих в лицо мошек. В дальнем углу отчаянно чихал сержант Дягтеренко, у которого была аллергия на пыльцу. Горько пахло астрами и вянущей листвой. Маленький симпатичный домик был постепенно взят в плотное кольцо людей, предосторожности которых были излишни, так как окрестности настолько густо заросли всевозможными лопухами и сорняками, что можно было с легкостью прогуливаться со слоном на веревочке – никто бы не заметил. Чего все ждали было не понятно: в доме и его окрестностях стояла безмятежная тишина, прерываемая только поскрипыванием ставня и истерическим карканьем невидимой вороны. По двору бродило десятка два квохчущих куриц, которые скребли лапами так, будто хотели откопать клад.
Вдруг в домике произошло какое-то движение. Все напряглись, готовясь увидеть того, ради кого они торчали в засаде целый час. Входная дверь со скрипом отворилась и им предстал здоровый мужик в футболке и плавках, который остановился на пороге и стал оглядываться по сторонам.
Группа получила команду по рации и немедля начала захват. Не успел незнакомец повернуться и войти в дом, как он уже лежал со скрученными руками на полу, а на нем сидело сразу два ОМОНовца. Мужик растерянно косил глазами и пытался вырваться из крепких объятий этих добрых молодцев.
– Вы чего? – наконец промычал он.
ОМОНовцы, которые общительностью вообще не отличаются, подняли его и повели по направлению к спрятанной в зарослях машине. В машине их поджидали следователи и синеглазый Суворов, который внимательно посмотрел на волосатые ноги мужчины, потом на его заспанное растерянное лицо и сказал:
– Я его не знаю.
– Мужик, ты кто? – спросил у все еще туго скрученного человека Петров.
– Я? Дима, – хриплым голосом проговорил захваченный, и спросил, – А за что меня?
В его голосе сквозила смиренность: если захватили – значит есть за что.
– Еще не знаем, – совершенно серьезно сказал Водкин.
После наскоро проведенного дознания, выяснилось, что мужчина не знает, где он находится. Схема происшествия была приблизительно следующая: упал, потерял сознание, очнулся – гипс. Только при этом упасть ему помогла какая-то добрая девушка. Крышкой багажника.
Водкин не мог сдержать смеха, Петров хмуро смотрел на растерянного Диму, а Суворов разглядывал свои запястья, скованные наручниками.
Задержанного решено было отвести в отделение до полного выяснения обстоятельств. Кому-то из оперативников было поручено войти в дом и принести ему одежду. Дом осторожно осмотрели, но одежды не нашли. Пришлось отправить несчастного, как был.
– Ну, – повернулся к Суворову Водкин, – и что дальше?
– Я же не говорил, что он здесь живет. Мы приходили сюда в определенное время и больше никогда. Может быть он просто сюда время от времени заглядывал.
– Понятно, – проворчал Петров, грузно вылез из машины и пошел по направлению к домикам, которые виднелись в отдалении.
Недолго поговорив с жителями поселка, он узнал, что домик принадлежит гражданке Перетятькиной, которая проживает на другом конце поселка в доме своей дочери.
Петров дошел до указанного дома, который оказался порядочной хороминой из кирпича, огороженной чугунным частоколом. Возле будки, которая была точной копией дома, спал огромный сенбернар. Учуяв чужака, он поднял тяжелую голову и склонил ее на бок.
Петров, опасаясь разозлить пса, быстро нажал на кнопку звонка и отошел подальше от забора. Сенбернар подошел к воротам на мохнатых лапах и стал внимательно смотреть на Петрова, недоверчиво раздувая ноздри. Следователь подумал, что забор слишком низок и собрался было уходить, но тут из дома вышла полная женщина и отозвала пса.
– Вам кого? – спросила она.
– Извините, – все еще издали прокричал Петров, – вы случайно не знаете, кто хозяин дома номер восемь по Первому Садовому переулку?
Женщина подошла поближе:
– Знаю, как не знать. Мама моя, Софья Петровна.
– А вы не знаете, кто в нем живет в последнее время?
– Вот этого не знаю. Мама сдала его через фирму, а кому – я не интересовалась. Дом старый, мы его продать собирались.
– А мама ваша дома? Может быть, мне с ней поговорить?
– Вряд ли у вас это получится. Мама в последнее время очень плохая стала, уже мало кого узнает, – печально произнесла женщина.
– Извините. А адреса фирмы у вас, случайно нет?
– Сейчас я вам телефон принесу, он где-то записан.
Пес, внимательно выслушав дружелюбную беседу людей, потерял к следователю всякий интерес и опять улегся на солнышке.
«Мне бы твою собачью жизнь», – подумал Петров, дожидаясь хозяйку ленивого и лоснящегося счастливца.
* * *– А почему вы мне сразу это не показали? – спросил Ян, внимательно разглядывая клеймо на плече девушки.
– А вы спрашивали?
– Садитесь в машину, – строго сказал Ян, – нам не зачем продолжать поиски.
Лариса удивленно посмотрела на него:
– Почему?
– Потому что того, кто оставил отметину на вашем плече вы больше никогда не увидите.
Ян посмотрел в небо и задумчиво сказал:
– Он уже далеко.
Лариса молча уселась на переднее сиденье. Ян включил зажигание и выехал на улицу. Через некоторое время Лариса спросила:
– А куда мы теперь едем?
– Ко мне в гости. Вы разве не хотите?
Лариса пожала плечами и отвернулась к окну.
Приехав в уже известный загородный дом, они сперва пообедали. Потом Ян повел Ларису прогуляться по саду. Добравшись до маленького пруда, в котором водились карпы, он присели на скамейку.
– Здесь любила сидеть по вечерам ваша подружка, – помолчав сообщил Ян.
– Здесь красиво, – вежливо отозвалась Лариса.
Она все ждала, что Ян откроет ей тайну ее изуродованного плеча, но он не торопился. Задавать вопросы не хотелось. Лариса прислонилась к спинке скамьи и закрыла глаза. В воздухе пахло дождем, а над водой пролетали паутинки. Ларисе стало так хорошо, что она постепенно начала погружаться в какую-то полудремоту. Внезапно раздался голос Яна и она вздрогнула.
– Знаете, я не думал, что когда-нибудь увижу воочию человека, который принял участие в обряде посвящения.
Лариса открыла глаза и покосилась на Яна. Он продолжал: – Знак на вашем плече – это руна огня, которая обозначает эту стихию в некоторых мифологемах Европы. Она дополнена так же символом жизни, характерным для религиозных символов азиатских народов. Последний элемент вашего клейма – африканский тотем. Его происхождение для меня менее ясно, впрочем, как и для любого европейца.
Лариса продолжала смотреть на воду и ждать, когда Ян продолжит. Ян еще немного помолчал, чем вызвал в ее душе тоскливое чувство, похожее на отголосок одного из ее сумеречных состояний.
– Вы, Лариса, конечно, этого не помните, но вы были одной из центральных фигур одного очень важного культового действа. Во время него обычно происходит театрализованное представление всех природных элементов и магических сил объединенной религии. Вы наверняка о ней не знаете. Так вот то, что вас заклеймили значит, что вы послужили объектом обряда смешения цветов.
– Чего-чего?
– Понимаете, одна из составляющих упомянутой мною религии – вера в то, что необходимо смешать все человечество в одну расу. В особенности это касается людей черной и белой расы. Одна находилась в подчинении у другой многие столетия. Теперь, когда с рабством в принципе покончено, необходимо искупление и объединение. Вспомните, как в истории происходило объединение враждующих сторон? Правильно, путем барков между их приверженцами. От такого брака рождались дети, которые одновременно принадлежали и к тем, и к другим, таким образом объединяя их в целое. Во время обряда происходит смешение черной и белой крови, в результате которого рождаются полукровки, которые должны явиться символом нового человечества. Вот на такое действо вы, видимо, и попали. Только как вы там оказались – вот в чем вопрос.
– Так это был не сон, – убитым голосом сказала Лариса.
* * *Для того, чтобы пробиться к багажному самолету потребовалось столько времени и денег, что когда они все-таки вышли на нужного им человека, у них не осталось даже сил, чтобы этому обрадоваться.
Человек потребовал от обоих удостоверения. Саша растерянно развела руками.
– Тогда девушка подождет нас снаружи, – безапелляционно произнес он и открыл перед Сашей дверь, с обратной стороны которой оказалась табличка «Посторонним вход воспрещен». Саша состроила недовольную физиономию и вышла в полутемный коридор. Она с нетерпением ждала Бориса. Ее беспокойство достигло крайних пределов. Когда они нашли сопроводительные документы на груз, одна из надписей вызвала у нее вопль отчаянья. В документах указывалось, что груз представляет собой гроб с телом усопшего и таможенному осмотру не подлежит. Борис сочувственно посмотрел на Сашу и сказал:
