Евгения Михайлова - Мое условие судьбе
Людмила встала, отшвырнула свой стул ногой. Произнесла тихо и почти спокойным голосом следующее:
– Вы куда полезли, грязные мусора? Мои карты. Моя дочка… Не нравится то, что я говорю, – все! Больше ни слова не скажу. Но себя изувечу так, что ты, подонок, сядешь за пытки. Как я это делаю, видел по Райке. Юристы у меня хорошие. И пока никто не знает, что я здесь. Значит, узнают. Зови вертухаев. Пусть ведут в камеру, а то я сейчас покажу, какая я вменяемая.
Слава нажал кнопку, вошел конвоир, Людмила сложила руки за спиной, пошла к выходу. На пороге остановилась:
– Шлюху эту тоже нашли? Или она вас?
Тон был вызывающий, а глаза смотрели по очереди на лица Славы и Сергея с напряжением и болью. Они не отвечали. Держали паузу.
– Ах, вы так… Хорошо, спрошу, как положено. Я, наверное, должна это знать по закону. Дина Марсель, журналистка, к которой ушел мой муж и отец моей Виты, уже накатала на меня донос? Или сразу по телевизору рассказала, какая я преступница? Райку Чибиряк красоты лишила…
– Нет, – коротко и непонятно ответил Земцов. – Идите, Арсеньева. Если вам понадобится медицинская помощь, вам пришлют врача с успокоительным. Но мой совет: не стоит больше симулировать безумие. Грубо говоря, косить под невменяемую. Уже не прокатило. Уведите ее.
Глава 20
Артем стоял в кабинете у окна и смотрел, как у ворот остановилась машина и из нее вышла Дина. Она не любит такси и не ездит на попутках. Или на общественном транспорте, или – очень редко – за рулем. Но дело не в этом. Не в том, что этот адвокат наверняка подвез ее. Утром. Она – свободная женщина, вдова.
Утром снег вдруг обернулся дождем. Гололед. Дорожка к входу в редакцию блестела. Дина панически боится упасть в гололед. Из-за собаки, которая дома одна. Не все в Москве добираются домой целыми. И вот она осторожно идет, как хрустальная балерина. На ней брюки стретч, сапожки с опушкой и короткое, до середины бедер пальто-жакет бордового цвета, затянутое на талии широким поясом, низ расклешенный. Выглядит, как будто куплено вчера. А на самом деле Артем привез ей это пальто из Парижа, когда они были мужем и женой… Вещи у нее вообще не теряют вида. Да и она сама. То есть на улице проливной дождь, а она не в своей жуткой куртке с капюшоном, которая именно в такую погоду имеет смысл. Ей ведь записываться… Волосы совершенно мокрые, струи дождя стекают с лица на открытую шею. У этого пальто застежка начинается на груди. Французы… Артем потому и купил тогда: пальто откровенно сексуальное, даже интимное. Да и не в этом дело, что не в куртке.
Дело в том, что Дина не смотрит, как обычно, под ноги. Она идет по наледи, аккуратно переставляя свои ножки, будто медленно танцуя. А лицо… Лицо такое яркое, что Артем засомневался: неужели косметика? Сама красилась? Дома, перед записью? Ее ждет визажист. И она подставляет лицо дождю, а рот так вызывающе расцвел в этом моросящем сером тумане… Он медленно пошел ей навстречу. Она была уже в холле, двумя ладонями то ли вытирала лицо, то ли гладила его. Увидела его, рассмеялась:
– Посмотри на меня. Там такое творится. У меня, случайно, не вырос хвост, как у русалки?
– Он не вырос, Дина, – спокойно ответил Артем. – Потому что ты с ним родилась. Он есть по умолчанию. Видят избранные. Я бы так тебя и снимал.
– Нет, – подумав, сказала Дина. – Нельзя. Нельзя показывать людям раздетое лицо. Оно говорит то, что человек не хочет. Только так, по умолчанию, для избранных. – Она опять рассмеялась. – Я побежала в сушку и краситься. Пока.
Он смотрел ей вслед. Косметики нет и в помине. Это другое. Мужчина знает, что это такое. Тот мужчина, которому хоть раз в жизни так повезло – сделать женщину за ночь счастливой. Пусть всего лишь на одно утро. То, что произошло между Диной и этим человеком в эту ночь, катастрофически меняет его, Артема, жизнь. Она сейчас может ускользнуть, как русалка. А ведь он сделал все, чтобы ее плен был для нее комфортным. Только он знает, что именно банальный комфорт ей был не нужен. В своем аскетизме она имела иллюзию свободы. Особенно тогда, когда Артем сам взял на работу мужчину, совершенно точно зная, что они с Диной будут вместе. И мало что изменилось. Вадим – не соперник. Он все же был пешкой в конструкции Артема. Пешка – сегодня есть, завтра – нет. А этот адвокат… Ни в какой ситуации Артем не хотел бы иметь дело с таким типом. Артем непобедим, если с поля убирать равных по силе игроков. Их в принципе мало по жизни. То есть задача не сложная. А уж тех, кто сильнее, – это надо как-то решать. Эта проклятая харизма, которой Артем был напрочь лишен, заменив властным напором, – она ненавистна Артему. Короче, они не просто провели вместе ночь. Рабыня взяла и поменяла хозяина. Хозяина эмоций, сердца, ума. Вадиму это было не под силу. Этому – да. Если бы ненависть могла испепелить, адвокат сейчас бы лежал на дороге головешкой. А если у них это не на одну ночь, не на неделю, то и жизнь Дины… Она становится взрывчаткой под жизнью Артема.
Он поднялся к своему кабинету, в приемной стоял незнакомый мужчина, высокий блондин с синими глазами. Секретарша растерянно сказала:
– Артем Витальевич, к вам частный детектив Сергей Кольцов. Вы примете?
– А что, их можно не принимать? – радушно улыбнулся Артем. – Прошу вас. – Он распахнул дверь кабинета.
Глава 21
В кабинете Сергей спросил невинно:
– Я не очень вам помешал? Так получилось: вопрос достаточно срочный.
– Вы у меня в кабинете, – насмешливо посмотрел на него Артем. – Рабочий день, утро. Я должен смотреть запись важной передачи, дальше тоже все по минутам. Это нужно объяснять? Просто у вас своя работа, потому я вас слушаю.
– Спасибо, – кротко сказал Сергей, с удовольствием устраиваясь в темно-зеленом кресле – вроде бы деловом, но в нем хоть спи, хоть вальс танцуй. Бывают же такие удобные вещи. – Я таким образом хотел извиниться за то, что приехал без звонка.
– А почему вы приехали без звонка? – с интересом спросил Артем.
– Скажу-ка я правду, – честно посмотрел ему в глаза Сергей. – Дурная привычка. Вызванная, впрочем, дурным опытом. Понимаете, звоню, к примеру, такому же уважаемому и солидному, как вы, человеку слова, так сказать, договариваемся железно. Приезжаю с точностью до секунды. А его срочно вызвали типа к начальству. Будет ли в этот день – неизвестно. Родина позвала. Как-то так.
– Понял, – сказал Артем. – Я так и подумал. То, что менее уважаемые люди, чем я, называют ментовскими штучками. У вас получилось. Меня словили. Можете задавать свой вопрос. Но запись я буду смотреть. И это то, что является до эфира редакционной тайной. Даже если речь пойдет о погоде. То есть без всякого выноса на публику. Заметьте, я не прошу вас ждать в приемной. Там, впрочем, тоже монитор.
– О чем вы, – удивился Сергей. – Я как раз ни смотреть, ни слушать не буду. О выносе – даже смешно. Я известен как могила редакционных и прочих тайн.
Артем посмотрел на него почти весело. Парень увлекается клоунадой. Скучно не будет. Он включил монитор на студию, там шла подготовка, выжидающе уставился на Кольцова.
– Валерий Николаев, – невыразительно произнес Сергей. – Что вы можете сказать об этом человеке?
Артем ответил после продолжительной паузы:
– О каком человеке? У меня только в телефонных контактах людей с такими именем-фамилией под порядковыми номерами немало. Редактор у нас есть Валерий Николаев. Водитель есть Валерий Николаев. Кто вас интересует?
– Ну да. Как я не сообразил. Я тоже встретился с фактом большого количества полных тезок. Я о том Валерии Аркадьевиче Николаеве, который был одним из спонсоров вашего канала, по крайней мере, два года назад, более поздней информации я не нашел. И еще он с Вадимом Долинским, покойным, были соучредителями сложной такой структуры, связанной с интеллектуальной собственностью. Только название менялось раз пять. Среди акционеров люди заметные, в том числе отцы города, в том числе вы…
– Ах, Валера. Ну, вы не можете не знать, что той структуры не просто нет.
– Да, не просто. На ее месте уголовное дело. Все повесили на формального руководителя, того, который им стал после Долинского. Дали семь лет. Мошенничество без корыстного мотива. Не нашли выведенных денег. Но они выведены.
– Полагаю, что так – выведены, – хмыкнул Артем. – Да и Валера…
– И Валера в Кельне проживает. Российским гражданином остался.
– Вы ради этого отнимаете у меня время? Поговорить о биографии Валеры Николаева? Достаточно криминального элемента, что вам, наверное, ближе. Если продолжаете искать те деньги, то я не ворую. Легко проверить. Вадим – сто процентов – тоже не воровал. Валера… Наверняка да. И что?
– Я не ищу деньги. Я ищу убийцу Вадима Долинского.
– Ну, что ж. Это оперативно, – сказал Артем с откровенной издевкой. – Всего-то два года прошло. Поищите, как пишут в детективах, улики. Волоски там, следы ботинок, отпечатки пальцев… Извините, нам придется прерваться минут на двадцать. Началась запись. Позвоню секретарю, чтобы вам принесли кофе.
