Корнелл Вулрич - Невеста была в черном
— Всего лишь корабль, проходящий в ночи, — обронил Блисс. — Ну, одно ясно: это какая-то подставка. Если я не знаю ее — а судя по вашему описанию, так и есть, — а она не знала меня, тогда что бы все это значило? Какого черта ей было нужно? Может, спутала меня с кем-то другим?
— Нет, фамилию вашу она назвала правильно, даже имя. Вошла и с порога спросила мистера Кена Блисса.
— И даже, говорите, не подъехала на такси?
— Нет, просто появилась непонятно откуда и ушла, как и пришла. Сроду не видел ничего чуднее.
Они поговорили еще немного, как мужчина с мужчиной, с обычными для такого часа — полтретьего ночи — симпатией и взаимопониманием.
— Да, чего только не увидишь, живя в таком большом городе. А куда денешься? Мне ли не знать, мистер Блисс, уж сколько я их перевидал, чудиков всяких, на этой работе. То втемяшится кому, будто он тебя знает, или лезет, это, как к отцу родному со своей любовью. А то еще выдумают, будто ты им сделал чего. Вы бы удивились, мистер Блисс, узнав, сколько чокнутых и натуральных психов гуляют на свободе…
— И вот теперь, похоже, один из них прицепился ко мне. Веселенькая мысль на сон грядущий, ничего не скажешь. — Блисс скорчил гримасу.
Он повернулся, нажал кнопку, и дверца лифта открылась. Однако на прощанье Блисс одарил Чарли дурашливо-испуганным взглядом.
— Вон до чего дошло: молодому парню уже небезопасно жить одному. Женюсь-ка я, пожалуй, пусть хоть жена защитит, если что.
Но мысль, которую он унес с собой наверх, была только о Марджори — и ни о ком другом.
Кори появился у него в дверях в восемь тридцать, задолго до того, как Блисс начал собираться на вечеринку, которую Марджори устраивала по случаю своего обручения.
— Какого черта, — проворчал Блисс с притворным недовольством, какое можно высказать только близкому другу. — Человек только с ужина вернулся, не мылся, не брился…
— Я заглянул к тебе в контору в четыре тридцать, но тебя где-то черти носили, — в тон ему, с такой же фамильярностью, ответил Кори.
Он вошел и расположился в лучшем кресле, небрежно перекинув одну ногу через подлокотник. От шляпы он избавился, запустив ее на подоконник. Туда она не долетела, а опустилась на невысокую этажерку.
Хоть и не красавец, Кори был явно недурен собой. Повыше Блисса, похудощавее — а может, просто так казалось из-за более высокого роста, — темно-каштановые волосы, густые брови. Он стремился слыть светским человеком, под стать тем, о которых пишут в «Эсквайре», однако под его внешним лоском все же угадывалось весьма примитивное нутро. Порой приоткрывалась какая-нибудь щелочка, и сквозь нее вашему взору представали первобытные джунгли. Лоск или нет, но старался Кори изо всех сил. На какую вечеринку ни приди, он тут как тут: подпирает дверной косяк, греет в руке бокал. Любая девушка, которой вы о нем упоминали, непременно знала его — либо же его знала ее подруга. Тактика и стратегия Кори сводились к лобовой атаке, к блицкригу, и, как ни странно, обеспечивали ему успех в самых невероятных кампаниях. И, выйди наружу правда, опозоренными оказались бы самые записные недотроги в городе.
Он принялся потирать руки, издевательски ликуя.
— Ну-ну, сегодня тебя стреножат — и под седло! Вечерком на тебе тавро поставят! Как, деру дать еще не хочется? Готов спорить, что хочется! Все вы трусы…
— Думаешь, я такой, как ты?
Кори постучал себя в грудь большим пальцем:
— Тебе бы надо поучиться у меня. Вот единственный парень, которого не поймают на слове и не окольцуют.
— Мылся бы почаще, — пренебрежительно буркнул Блисс, — за тобой бы тоже охотились.
— Ну уж нет. Чтобы потом, когда погаснет свет, меня не смогли найти? Это было бы нелюбезно с моей стороны. Так где же ты шлялся пополудни? Я хотел пообедать вместе с тобой.
— Покупал кольцо с бриллиантом, где же еще? — Блисс открыл ящик туалетного столика, вытащил квадратную коробочку, щелкнул крышкой. — Нравится?
Кори взял кольцо с бархатной подкладки, в восхищении подул на него:
— Да, вот это камешек!
— А ты как думал! Обошелся мне в кругленькую сумму. — Блисс с напускной небрежностью швырнул коробочку обратно в ящик и принялся снимать подтяжки. — Пойду приму душ. Где виски, ты, надеюсь, знаешь.
Вернулся он минут через двадцать, полностью одетый, даже уже в галстуке-бабочке.
— Так что же это за дама? — праздно спросил Кори, отрываясь от газеты.
— Какая дама?
— Только что, пока ты одевался, зазвонил телефон и какая-то девушка попросила тебя. По ее вопросам я догадался, что она не из твоих прежних подружек. «Это квартира мистера Кеннета Блисса?» Я ответил, что ты занят, и спросил, не могу ли ей помочь я. Но она не сказала больше ни слова, просто повесила трубку.
— Странно.
Кори выпил.
— Может, кто-то из светской хроники хочет напечатать материал о твоем обручении?
— Нет, те обычно обращаются к девушке. Да и все равно родня Марджори уже выдала им всю секретную информацию. — Он немного подумал и сказал: — Интересно, а не она ли это?
— Кто это она?
Блисс заулыбался:
— Я тебе не говорил, но, по-моему, у меня завелась тайная поклонница. Недавно произошло нечто весьма занимательное. Однажды вечером, когда меня не было дома, какая-то красотка из кожи вон лезла, чтобы проникнуть в мою квартиру. Мне потом портье рассказывал. Назваться она не пожелала. Большинство девиц, с которыми я таскался, ему известны, — сам знаешь, какими со временем становятся швейцары, — и он абсолютно уверен, что прежде никогда ее не видел. Одета она была в вечернее платье, в общем, разодетая такая, вся из себя, и он решил, что эта дама из богатой публики, а уж у него-то глаз наметан. Только вот что странно: она не подкатила к подъезду в такси, просто пришла пешком, неизвестно откуда, разодетая в пух и прах. Говорит, открыла сумочку, сделав вид, будто ищет помаду или что-то такое, а на самом деле хотела, чтобы он увидел: в сумочке поверх других вещей лежит сотенная. И по ее поведению он понял, что эта сотенная достанется ему, если только он откроет мою дверь и впустит ее.
Кори усомнился:
— Ты что, хочешь сказать, швейцар за здорово живешь отказался бы от сотни долларов? Да он просто набивает себе цену.
— Не знаю. Сумма сама по себе до того фантастическая, для меня во всяком случае, что все это смахивает на правду. Если он заливал, то скорее бы назвал десять или, допустим, двадцать долларов.
— Ну и что же — он впустил ее?
— Судя по рассказу, эта сотня его чуть не доконала, бедняга уже готов был подняться с незнакомкой на лифте и впустить ее. Только решил, что не помешает сначала ее проверить, посмотреть, действительно ли она меня знает. Ну, он выдал ей ложное мое описание, ложное во всех отношениях, и она попалась, сказав, да, это он, — доказав, таким образом, что сроду меня не видала. Ну это, разумеется, положило конец всему — он струхнул и не стал рисковать, сделал вид, будто у него нет ключа, и как можно тактичней ее выпроводил. Грубостей он себе просто не мог позволить — уж слишком она ему показалась роскошной. Поняв, что у нее ничего не получается, она просто улыбнулась, пожала плечами и отправилась из дома будто гуляючи.
К тому времени Кори, подавшись вперед, уже слушал с явным интересом:
— И ты уверен, что не узнаешь ее по описанию?
— На сто процентов! И, как я тебе только что сказал, меня она тоже не знала.
— Интересно, что ей было нужно?
— Во всяком случае, не обчистить квартиру, это точно, раз она готова была заплатить стольник только за то, чтобы попасть сюда, а любой, кто может наскрести здесь на сотню, — просто волшебник.
С этим утверждением Кори, рассудительно кивнув, согласился.
Блисс встал.
— Пошли. — Он нервно улыбнулся. — В браке мне все нравится, кроме официальных мероприятий, которые ведут к нему, — вроде сегодняшнего званого вечера…
— Что до меня, — возразил Кори, — так лучше б до него вообще не доходить.
Они стояли в коридоре в ожидании лифта, когда за закрытой дверью где-то совсем близко раздался тонкий, жалобный звонок.
— Код квартиры Е. Моя. Пожалуй, вернусь. Вдруг это Мардж.
Он подбежал к двери, порылся в карманах в поисках ключа, уронил его, пришлось наклоняться. Кори вошел в лифт и высунул ногу на площадку, чтобы придержать его.
— Шевелись, а то кто-нибудь перехватит его у нас, — настоятельно попросил он.
Блисс распахнул дверь. Звонок прозвенел высоко, раскатисто — и замолк. Блисс попятился в коридор, запер за собой дверь.
— Опоздал, трубку повесили.
Пока они спускались в лифте, Кори предположил:
— Может, это звонила та самая загадочная дама.
— Если так, — буркнул в ответ Блисс, — значит, ей что-то от меня позарез нужно.
Оставшись наедине с Мардж в алькове, подальше от остального общества, он с притворной озабоченностью почесал затылок.
