Марина Серова - Тузы и их шестерки
Судя по приборам, бак был полон, и я могла отправляться хоть сию минуту. Только где доверенность, черт подери!
— Неужели Суров не подумал о документах?
Я провозилась около двадцати минут, обыскивая машину, после этого пошла к себе.
По привычке заглянула в почтовый ящик, где обнаружила конверт, на котором ничего не было написано. Немедленно вскрыв его, нашла там доверенность на собственное имя от владельца машины, некоего Мосягина Вадима Григорьевича.
Мне-то все равно от кого, лишь бы ездить можно было. Документы теперь у меня были в порядке. Просто гора с плеч. А то я уже начала думать, что мне придется ехать в Вересково на общественном транспорте. И по городу перемещаться неизвестно каким образом.
Утром я отыскала в своем гардеробе зеленый деловой костюм и к нему зеленый с синими прожилками шелковый шарфик. Получилось весьма недурно. Буду вся такая зеленая выходить из зеленой «восьмерки», предъявлять зеленую книжку и представлять буду тоже зеленых.
От Тарасова до Верескова путь был неблизкий. Мне предстояло проехать около двухсот километров, прежде чем я попала бы в этот райцентр. Гнать на новом «ВАЗ-2108» было приятно. Машина шустро срывалась с места, а когда я выехала на трассу, то не составило никакого труда развивать скорость до 120–130 километров в час. Не ехала — летела.
Здание местной администрации нашла быстро. Дорога, идущая от Тарасова, практически упиралась в большое четырехэтажное здание, которое в прежние времена наверняка было райкомом КПСС. Да и районом скорее всего бессменно продолжал руководить бывший партаппаратчик.
Председатель райисполкома, некто Федотов Борис Всеволодович, занимал половину третьего этажа. Во всяком случае, так сказала мне вахтерша, которая сидела на входе. Никакой милиции я у здания не увидела, что свидетельствовало или о беспечности властей, или о постоянно спокойной и вяло текущей жизни одного из тысяч городков в России.
Поднявшись по ступенькам местного дворца, я наконец добралась до третьего этажа. Вошла в приемную председателя, где меня встретила мордатая и грудастая особа лет двадцати пяти. В приемной уже сидел один мужчина в потертых джинсах и старом свитере с нашитыми кожаными налокотниками.
Он похотливо оглядел меня, но я не стала обращать внимание на его скуластую, черноглазую физиономию.
— Вы? — с вопросительной интонацией секретарша встала со своего места и хотела было спросить меня, по какому вопросу я пожаловала.
Не дожидаясь каких-либо еще фраз с ее стороны, я вытащила удостоверение и протянула ей. Ознакомившись с документом, она вернула его обратно и сообщила, что сейчас доложит обо мне Борису Всеволодовичу.
— Так ты же говорила, что он занят? — подал голос мужчина, вскакивая со своего места.
— А вы посидите, — ответила обладательница больших грудей и проследовала в кабинет хозяина.
Не прошло и пяти секунд, как она вылетела обратно и чуть ли не шепотом попросила меня пройти. Видимо, босс ее здорово шуганул за то, что она не торопится препроводить к нему очень дорогого для председателя райисполкома человека, то есть меня.
Я перешагнула через порог и была вынуждена сфокусировать свои глаза на человеке, находившемся от меня не менее чем в пятнадцати метрах. Огромный кабинет, где размещался не только рабочий стол председателя, но и большое, овальной формы мебельное чудо, за которым могли сидеть человек двадцать—двадцать пять.
«Наверное, здесь в основном не хозяйственные вопросы обсуждают, а едят», — почему-то подумала я, цокая по паркетному полу, залитому толстенным слоем лака.
— Здравствуйте, здравствуйте, ждем со вчерашнего дня. — Из-за стола навстречу мне поднялся мужчина лет пятидесяти пяти с минимумом седых волос на голове и средних размеров животиком.
Его круглая раскрасневшаяся физиономия с серыми глазами, пышными усами и мясистым носом изучала меня сверху вниз и обратно. В кабинете стоял запах табака. Хозяин курил.
Он протянул мне руку, и я пожала ее.
— Юлия Сергеевна.
— Борис Всеволодович, — представился он в ответ. — Как доехали, Юлия Сергеевна?
— Нормально, — отмахнулась я, — трасса хорошая.
— Когда хотите приступить к работе?
— Я уже начала работать, — ответила я, — а где я буду жить?
— Уже все готово, — доложил Борис Всеволодович. — У нас здесь есть гостиница. Она находится в соседнем доме. Вам нужно пройти по улице всего сто метров, подняться на третий этаж, где для вас приготовлен номер.
— Я вам очень благодарна. — Я подошла к окну и полюбовалась видом. — Я здесь пробуду десять дней и надеюсь, что моей работе никто не будет мешать.
— Конечно, конечно, — егозил Федотов.
Он был на полголовы выше меня, но в данный момент, как ни крути, я смотрела на него сверху вниз, а не наоборот.
— Может быть, начнете работать завтра, а сегодня отдохнете?
— Отдохнуть мне действительно не помешает. У вас карта есть?
— Карта? — переспросил он, соображая. — Карту города вы имеете в виду?
— Именно, — согласилась я.
— Есть, а как же. — Он пошел к шкафам, стоящим в комнате, и стал открывать их один за другим.
Везде были или документы, или книги, причем, как я заметила, в основном сборники законов и книги по экономике и праву.
— Куда же я их задевал-то?.. — недоумевал Борис Всеволодович, открывая очередной шкаф.
Вскоре я увидела рулоны белой бумаги.
— Нашел! — радостно воскликнул председатель, бросая на большой овальный стол кучу карт. — Сколько вам штук?
Я ответила, что мне хватит и двух. Он с услужливым видом передал мне два экземпляра, после чего остальные убрал на место.
— Вы должны составить отчет? — чуть ли не шепотом спросил он.
Я ответила утвердительно.
— Надеюсь, наш город не попадет в разряд тех, где, по мнению экологов, невозможно жить?
— А почему вы так беспокоитесь? Воздух чистый. Дышится здесь намного легче, чем в Тарасове.
— Да, воздух у нас хороший, — подтвердил председатель. — Поэтому мне и непонятно, почему человек из правительства пожаловал в наше захолустье?
Хочет знать, что я здесь делаю. Официально. Ни с того ни с сего комиссии не ездят.
— Люди жалуются, — уклончиво ответила я.
— Кто?! — не выдержал он.
Федотову я дала взглядом понять, что он зарывается.
— Ну хорошо. Если появятся какие-нибудь вопросы, обращайтесь напрямую ко мне. Может быть, чаю?
— Нет, пожалуй, я пойду и посмотрю, где мне предстоит ночевать девять ночей.
Я попрощалась с пузатым, лысым и курящим Борисом Всеволодовичем, кивнула головой на прощание мордатой секретарше и пошла в гостиницу. Соседнее здание, в отличие от райисполкома, было победнее. Во всяком случае, гранитом здесь фасад не отделывали. И тем не менее дом был недавно покрашен, а тротуар и бордюр — целые, что само по себе было хорошо. Значит, средства находили.
Я вошла в единственный подъезд пятиэтажного дома, который, впрочем, был ниже четырехэтажного здания райисполкома. Здесь меня уже ждали. Видимо, был сделан соответствующий звонок, так как комендант гостиницы, а скорее всего это было общежитие, представилась мне лично.
Эту женщину я не назвала бы стройной, но в свои пятьдесят она сохранила некий намек на талию. Для русской провинции это вещь весьма редкая.
Комендантша сама открыла передо мной дверь номера, отдала ключи.
Я взяла ключи, поблагодарила за сопровождение и вошла в триста седьмой. Свет включать не пришлось. Дневного света было достаточно для того, чтобы я могла рассмотреть свое новое жилище во всех подробностях. Первое, что бросилось в глаза, — букет цветов, стоящий на столе. Не поскупились на розы. Ну что ж, очень даже хорошо.
Я прошла на кухню, где была современная плита, несколько шкафчиков, висящих на стене, небольшой холодильник и стол с двумя табуретками.
Открыв «Орск», я увидела бутылку шампанского, банку икры, колбасу, сыр и масло. Встречали меня, судя по всему, со всеми почестями. Вернувшись в комнату, я подошла к полутораспальной кровати и отвернула покрывало. Белье не просто чистое, а новое. Ну что ж, меня пытаются ублажить, чтобы я написала хороший отчет. Интересно, кто это все финансирует? Бюджет района или же средства берутся со счетов предприятий, активно загрязняющих окружающую среду?
Я выложила на стол карту города, которую позаимствовала у Федотова, и принялась рассматривать Вересково с высоты птичьего полета. Это был небольшой городок. Я насчитала десяток протяженных улиц, а остальные были длиною всего с километр, а то и меньше. Население города составляло немногим более пятидесяти тысяч человек, все его жители умещались на одном квадратном метре бумаги, где в одном сантиметре было пятьдесят метров.
После недолгих расчетов я прикинула, что на этой карте отображена площадь в двадцать пять квадратных километров. Все Вересково без труда размещалось на карте, а кроме того, оставалось еще место для недалеких окраин. Названия улиц и номера некоторых домов были проставлены на самой карте, что было весьма удобно.
