Алан Уильямс - Дневники Берии
— Я имею в виду нечто более серьезное. Помимо порнографической грязи эта книга напичкана политической взрывчаткой, которая может взорваться в любой момент. Если это подделка, издательство попадет в такой переплет! Я имею в виду госдепартамент. Распространение клеветнической лжи о советских лидерах. — Он замолк, так как появился официант с едой. Затем сделал глубокий вздох и покачал головой.
— Нет. Для того, чтобы начать такую игру, мне недостаточно мнения какого-нибудь умника из Гарварда и экспертов-лингвистов. Мне нужны совершенно достоверные свидетельства подлинности материалов.
— Например?
— Скажем, очевидец происходившего. Хотя бы этот Рафик, или полковник… Как его?
— Полковник Саркисов. Его нет в живых.
— Тогда кто-нибудь другой — один из грузинов-охранников, например.
— Их всех убили в июле пятьдесят третьего.
— Всех?
— Всех до единого. В римском стиле — во время специально подстроенного нападения на поместье графа Орлова под Москвой. Круль все это хорошо описал.
Уитмор ковырял вилкой рыбу.
— Должны быть другие — слуги, шоферы, кто-нибудь из врачей. Может, девушки? Они теперь совсем взрослые, но, может, кто-нибудь разговорится — за деньги.
Мискин понимающе улыбнулся:
— Вы бывали в России, сэр?
— Нет, не был, — сказал Уитмор. Мискин кивнул.
— Пройдут недели, месяцы, прежде чем мы на что-то выйдем. Но скорее всего нас выследит КГБ и нам дадут по шее — если не хуже. Пресса может что-нибудь раскопать после нашей публикации, но сейчас у нас нет времени.
Мискин взглянул на часы:
— Мой клиент будет звонить от четырех до десяти сегодня по европейскому времени, и я должен четко сказать «да» или «нет».
— Его нужно придержать.
— Он очень решительно настроен. У него самый лучший адвокат в Цюрихе.
— Швейцарским адвокатам далеко до американских, — сказал Уитмор. — Кроме того, текст у нас на руках.
Мискин отрезал кусочек мяса и сказал спокойно:
— Всего лишь половина текста.
Уитмор вытаращил глаза:
— Как половина? Вы сказали «половина», Сай?
Мискин сидел с непроницаемым лицом:
— Я полагал, вы знаете, сэр. Мой клиент поставил условие: только половина текста может быть вывезена из Швейцарии. Половины для нас достаточно, чтобы прийти к решению.
— Что же я тогда читал сегодня? Это дневник, от начала войны до его смерти — в пятьдесят третьем. Я уже дочитал до пятьдесят первого года.
— Да, верно, но там кое-что пропущено — иногда дни, иногда недели. Прежде чем отдать мне оригинал, мой клиент предусмотрительно разделил его на две части. Отдал нам кости, так сказать, а мясо оставил себе.
— Сукин сын, — пробормотал Уитмор и добавил. — И мы не получим второй половины, пока не подпишем контракт?
— Совершенно верно.
Веснушчатая рука Уитмора забарабанила по столу.
— А что если мы предложим ему меньше? Скажем, один миллион наличными и опубликуем то, что у нас сейчас на руках?
Это предложение, по крайней мере, показало, что Уитмор начал понемногу поддаваться.
Мискин сказал рассудительно:
— Я бы не советовал делать это, сэр. Во-первых, я не думаю, что он согласится взять меньше, чем требует — и заключение Круля только усилит его позиции. В то же время, если он заподозрит, что мы зажимаем сумму, он отдаст материал кому-нибудь другому. Он может даже заключить несколько сделок в разных странах. И если кто-нибудь опередит нас хотя бы на один день, мы пропали. И потом, — сказал он прочувствованно, — это будет неприлично: издать по-пиратски лишь часть книги. В конце концов я должен думать о своей репутации, сэр.
— Ну ладно, ладно, — сказал Уитмор быстро. — А как дела с авторским правом?
— Мы печатаем сигнальный выпуск на языке оригинала — на грузинском — скажем, пятьсот экземпляров. Я уже подготовил. Это будет дорого, но это единственный способ утвердить свое право на издание, если действовать в согласии с конвенцией по авторскому праву, которой следуют все цивилизованные страны по эту сторону железного занавеса.
— А кому принадлежит право теперь? Вашему клиенту в Швейцарии?
Мискин на мгновение задумался:
— По-видимому, да. Хотя, конечно он не автор материала, да здесь и не может быть автора, а о родственниках нам не стоит беспокоиться. Есть жена и сын, которые изменили фамилию. Их, конечно, заставят сделать обычное заявление, что это дело рук клеветников о Советском Союзе и т. д., но я не думаю, что они будут требовать гонорар за издание, ведь автор — убийца, и его нет в живых.
— А клиент рассчитывает на гонорар?
— Нет. Он просто продает материал, ему принадлежащий.
— А кто доказал, что он ему принадлежит? Может, он его украл? Или он дал вам копию, одну из нескольких копий? Как называется подпольная пресса в России — та, что печатается на машинке и передается из рук в руки?
— Самиздат. Но в нашем случае об этом не может быть и речи. Если бы материал побывал в Самиздате, мы бы о нем давно уже знали. Да это и не важно, сэр. В сделке, подобной нашей, всегда приходится полагаться на взаимное доверие. — Он прервал речь, заказал кофе и потребовал счет.
Уитмор мрачно уставился на абсолютно чистую, будто по ней кошка прошлась языком, тарелку собеседника.
— Вы говорите о доверии к совершенно незнакомому человеку, а в дело вовлечено три миллиона долларов, не забывайте.
— Вот именно! — воскликнул Мискин. — Поэтому-то я и думаю, что материал будет на уровне. За такие деньги он не станет затевать свору. Зачем ему это? Зачем ему связываться с законом? Нет, ему нужна верная быстрая сделка, без подвохов, безо всяких условий. И вот это мы и должны ему предложить.
— Мне все же нужно некоторое время, Сай. Хотя бы двое суток. И не говорите, что он не может подождать. Если он так спешит — значит здесь какой-то подвох. Вы ему это и скажите. Итак, он звонит вам в четыре. Что дальше?
— Я вылетаю ночным самолетом в Женеву, утром еду в отель «Дюлак» в Вевей, где должен встретиться с клиентом и его адвокатом. Я покажу ему контракт, уже подписанный вами, банковское обязательство или письмо с подтверждением об обязательстве. Он ставит подпись, отдает, вторую половину материала, и дело сделано.
— Контракт готов?
Мискин похлопал по карману:
— Все готово, кроме названия книги. Я его напишу уже после заключения контракта. Не хочу, чтобы наши юристы это видели. Одного имени будет достаточно, чтобы поднялась шумиха — стоит лишь шепнуть его прессе…
— Ну хорошо. Теперь слушайте. Скажите клиенту, что полетите не сегодня, а завтра. Скажите, что я еще не прочел текст, что мне надо проконсультироваться у Круля и что-нибудь еще, не горячитесь при этом, иначе он что-нибудь заподозрит, просто дайте понять, что мы осторожны. В конце концов он сам нас выбрал и, если он не глупец, он поймет, что мы не можем сходу ему доверять.
— И еще, — добавил он, когда официант подал кофе и удалился. — Вы уверены, что мы первые, к кому он обратился? Может быть, он уже предлагал этот материал кому-нибудь?
Мискин развел руками:
— Как я уже говорил, сэр, мы можем полагаться только на его слово. Но я думаю, он начал с нас.
Уитмор кивнул и встал, не прикоснувшись к кофе:
— Ладно, Сай, полетите завтра. Когда будете разговаривать с клиентом, проверьте, откуда он звонит, и постарайтесь узнать, где он остановился.
Он повернулся и ушел в сопровождении официантов. Было уже поздно, когда Мискин спохватился, что Уитмор так и не подписал контракт. «Осторожничает, пройдоха, хочет, чтобы контракт сначала прочли адвокаты».
Вернувшись к себе в офис на Ист-стрит, открытый еще в 1892 году, Мискин налил себе виски с содовой и стал ждать звонка из Европы.
Позвонили с точностью до минуты, прямо по личному проводу, минуя телефонистов из офиса. Мискин слегка разозлился, когда оператор сообщил, что звонят из Анесси, Франция. Он ответил и услышал высокий, с акцентом, голос:
— Мистер Мискин?
— Слушаю.
— Это Грегори. Все в порядке, мистер Мискин?
— Все прекрасно, мистер Грегори.
— Вы поговорили с боссом?
— Поговорил.
— Итак, вы завтра будете в Женеве?
— Одну минуту, мистер Грегори. Есть кое-какие детали.
— Какие детали? Разве дело не решено?
— Некоторые мелочи, требующие уточнения.
— Какие еще мелочи?
— Босс хочет обсудить кое-что с профессором Крулем.
— С Крулем? А что не устраивает Круля? — голос был пронзительно визгливым.
— Профессора Круля устраивает все, — терпеливо объяснил Мискин. — Просто в таких делах спешка не уместна.
— Ваш босс, наверное, показывает материал другим! — громко раздалось в трубке. — Ладно, если Круля вам мало…
— Выслушайте меня до конца, — сказал Мискин. Последовала пауза. — Все будет сделано, как договорились. В субботу утром.
