Анастасия Валеева - На крючке
– Ну, хмырь, – покачал головой лейтенант.
На этот раз Руденко как бы разводил по разные стороны баррикады таких подозрительных и ненадежных при всем их лоске и образованности личностей, как Браницкий, и таких, не хватающих с неба звезд, но солидных и правдивых людей, как он сам.
– Так надо его встряхнуть как следует! – вскипел он.
– Так его нет дома. Кстати, он же говорил, где работает, – Яна посмотрела на Руденко.
– Я сам этим займусь, – лейтенант вдруг стал суетливым, и Яна поняла, что теперь ему не терпится проститься, дабы заняться Браницким.
Он жаждал проявить себя.
– Так позвони ему прямо сейчас, – Яна кивнула на телефонный аппарат.
– Позвоню с работы, а потом тебе перезвоню, – неловко улыбнулся Руденко.
– Хорошо, – вздохнула Яна.
Придя домой, Яна дала себе отдых. Примерно через час ей позвонил Руденко, сказал, что узнавал о Браницком, тот уехал в командировку в Самару. Вернется только через два дня.
– Как назло! – воскликнул он. – Ну ничего, приедет, я с ним поговорю.
Его голос звучал угрожающе. Яна зевнула и повесила трубку. Понятно, лейтенант хочет присвоить все лавры себе, выпендриться перед начальством, вдруг повысят в звании. Яну в этом деле меньше всего интересовал меркантильный аспект, она чувствовала себя обязанной раскрыть убийство девушки, ибо испытывала угрызения совести. Займись она раньше делом Галкиной, поверь она в то, что та говорила о слежке за ней, девушка, возможно, была бы жива.
К вечеру Яна стала чувствовать беспокойство. Видение, представившее ей беседующих Антона, Ваксмахера и кого-то третьего, не выходило у нее из головы. Когда время стало приближаться к восьми, она нахлобучила парик, взяла Джемму за поводок, поймала машину и отправилась в «Мадрид». Собаку она оставила сидеть на газоне на приличном расстоянии от кафе.
Войдя в кафе, она с радостью отметила, что за стойкой тот самый русоволосый широкоскулый парень, которого она уже «видела». «Как-будто этот парень является гарантом того, что видение воплотится», – усмехнулась Яна. Она заняла столик, сидя за которым, ей было было бы удобнее наблюдать что происходит за соседним столом. Возможно даже, не просто наблюдать, а слушать. Яна поправила парик и стала ждать. Есть от волнения она не могла, но все же заказала салат с креветками. Яна неотрывно смотрела на дверь, ей даже стало казаться, что сила ее ожидания должна материализоваться в тех, кого она ждала.
Прошел примерно час, а Антона с Ваксмахером не было. Она уже начала думать, что вероятно, это тоже не «тот» вечер, как дверной колокольчик звякнул в который раз, явив изумленной и обрадованной Яне Ваксмахера и Антона. Их фигуры, тут же подпавшие под волшебство рассеянного красноватого света, протиснулись в зал. «Есть!» – Яна едва не вскрикнула от радости. Как раз в это время парочка за соседним столиком расплатилась за ужин и направилась к выходу. Антон показал Михаилу Анатольевичу на освободившийся столик. Они уселись, подождали, пока «тореро» уберет грязную посуду и сделали заказ.
Только сейчас Яна поняла, что сделала ошибку, сев за стол лицом ко входу. Конечно, с этого места было удобно наблюдать за «соседями», но не было слышно, о чем они говорят, к тому же, если бы она устроилась к ним спиной, ее сложнее было бы узнать. Впрочем, об этом Милославская могла бы не беспокоиться: Засурский и Ваксмахер были настолько сосредоточены на самих себе и, как предполагала Яна, на предстоящей встрече с незнакомцем, что не обращали на соседние столики никакого внимания. Так что Яна без особого риска быть узнанной пересела спиной ко входу. Теперь она располагалась почти вплотную к стулу, на котором сидел Антон.
– Ну, и где же он? – услышала она его голос.
– Придет, Антоша, не дрейфь, – ответил Ваксмахер, – Проша такого дела не упустит. Из этого же можно раздуть такую бомбу!
– Во-первых, – со стальными нотками в голосе произнес Антон, – раздувают мыльный пузырь, а бомбу взрывают, а во-вторых, я тебе уже объяснял, что этого как раз нельзя допустить. Во всяком случае, пока.
– Нельзя, нельзя, – согласился Ваксмахер. – Кто же говорит, что бомбу будут взрывать прямо сейчас. Проша придержит все до поры до времени, а когда мы позволим – пустит в ход. Он ушлый парень, не зря же столько лет в журналистике…
– А если он сделает это раньше? Ты представляешь, Миша, что тогда может случиться?!
– Не дрейфь, я же сказал, Проша у меня на крючке. Я его зацепил за жабры, как дурную баклешку.
Они еще пару минут потягивали что-то молча из высоких фужеров.
– Добрый вечер, – нарушил их молчание незнакомый Яне голос.
Она слегка повернулась к проходу и увидела, как над столиком Антона и Михаила склонился русоволосый субъект с бородкой и усами, скорее походившими на недельную щетину. Прическа на прямой пробор открывала высокий, но довольно узкий лоб, глубоко посаженные глаза беспокойно бегали под прямыми бровями, а мясистый нос, казалось, вынюхивал где чем можно поживиться.
– Познакомься, Антон, – Представил его Вакмахер, – это Леонид Павлович Пронин. Можно Леня или Проша, – с усмешкой добавил он. – Садись, Леонид.
– Сесть мы всегда успеем, – Пронин хитро усмехнулся в усы и пристроился по соседству с Ваксмахером. – Угостишь чем-нибудь? – он скосил глаза на Михаила.
– Что-нибудь придумаем, – он жестом подозвал официанта. – То же самое, только на троих.
Милославская снова отвернулась, машинально ковыряя вилкой недоеденную рыбу. Сейчас она представлялась себе огромным ухом, или чувствительным микрофоном, улавливающим самые тонкие нюансы и оттенки беседы, происходящей за соседним столом. Она понимала, что должно быть сказано нечто важное, прольющее свет на убийство Жени Галкиной, поэтому была внимательной вдвойне.
– Так какие проблемы, ребята? – Яна услышала, как кто-то щелкнул зажигалкой, скорее всего Пронин, который, опустошив свой бокал, решил закурить.
– Проблемы скорее у тебя, – слегка осадил его Ваксмахер, – но мы ребята добрые, можем дать тебе шанс выкрутиться. Есть одно дельце, – он понизил голос и Милославской пришлось еще больше напрячь слух, – сделаешь все как надо – прощу тебе долг. Да еще сможешь тиснуть статеечку в свою газетенку. Ну как?
– Миша, ты же меня знаешь, – как можно убедительнее произнес Проша, – если это не чистый криминал – я сделаю все в лучшем виде.
– Никакого криминала, Леня, – вступил в разговор Антон, – у меня есть кое-что, кое-какая информация, – пояснил он. – Ее нужно передать определенным людям, вот и все.
– И за это Миша простит мне долг? – недоверчиво спросил Пронин.
– Я даже добавлю тебе еще полштуки, – подтвердил Ваксмахер.
– Погодите, парни, – Пронин явно сомневался, что ему предлагают честную сделку. – Если я вас правильно понял, вы мне что-то дадите и это что-то я должен буду кому-то передать, так?
– Так.
– И за это я могу получить три тысячи баксов, с учетом моего долга тебе?
– Правильно.
– А почему бы вам самим не отдать это что-то, и ничего мне не платить, а? Это что, план свержения существующего постсоциалистического строя? Да за это даже сейчас могут сделать так, что я просто исчезну из этой жизни, не успев насладиться ее прелестями…
– Ты никогда не отличался особой сообразительностью, Проша, – Милославской показалось, что она видит, как Ваксмахер, говоря это, поморщился, – это не имеет никакого отношению ни к власти, ни к сегодняшней системе. Просто мы не хотим, чтобы люди, которым ты передашь информацию, знали от кого она к тебе попала.
– Ага, вы не хотите, понимаю. И что же это за люди?
– Какая тебе разница? – раздраженно прошипел Антон.
– Одна дает, другая дразнится, – огрызнулся Леонид. – Или вы говорите все как есть, или я – пас.
– Ну ты и придурок, Проша, – Антон явно начал выходить из себя.
– А если я включу тебе счетчик, Проша? – мягко произнес Ваксмахер. – Вот у меня твоя расписочка, – Яна услышала шуршание бумаги. – Что ты на это скажешь?
За столом повисла напряженная пауза.
– Решай быстрее, время не терпит, – поторопил Прошу Антон. – Если согласен, получишь номер телефона, по которому сегодня же позвонишь и договоришься о встрече.
– И двести баксов аванса, – добавил Проша, – я совсем на мели.
– На, – Ваксмахер зашуршал купюрами. – Скажешь, что у тебя есть информация на Якова Григорьевича, запомнил?
– Запомнил, на Якова Григорьевича, – вяло повторил Пронин.
– Ну вот и ладушки, – Яна слегка обернулась и увидела как Ваксмахер похлопал Прошу по плечу. – Значит, договорились.
– А моя расписка? – поинтересовался Леонид.
– Получишь вместе с информацией, – вставил Засурский. – После того, как тебе назначат встречу.
– А если они спросят, что за информация? – поинтересовался Пронин.
– Скажи, что хорошая информация, просто замечательная, – усмехнулся Ваксмахер. – Ты же с них за это денег не просишь, дурень. Так что с тебя взятки гладки, понял?
