Б. Седов - Волк среди воров (Роман)
Отойдя на приличное расстояние, бомж присел на корточки и выудил из-под обносков сотовый телефон. По памяти набрал номер и сказал всего одну фразу:
- Он уже здесь.
Если бы Грек это видел, то события развернулись бы по другому сценарию. Но он, погруженный в раздумья, сидел на скамейке и о вонючем бездомном давно позабыл.
Прошло минут пять, и во двор заехал фургончик. Остановился у второго подъезда, и из кабины выскочил парень в синем комбинезоне, сидевший рядом с водителем. Он посмотрел табличку с номерами квартир и махнул водиле рукой: «Дальше!» Фургончик дернулся и дотарахтел со следующего подъезда, а потом и до того, где располагалась конспиративная квартира Наиля. Там парень в синем комбезе принялся, матерясь и покрикивая, руководить, а шофер загонял грузовую машину задними дверями фургона поближе к двери парадного. Получалось у него не очень-то ловко. Он дергал машину вперед-назад, ревел мотором, высовывался из кабины. Раздавил ограду газона, чуть не своротил скамейку, опрокинул приспособленное под урну жестяное ведро.
- Разуй глазищи, мудак! - ярился парень в приметном комбезе. - Левеее надо, левее! А теперь так! На меня давай, на меня! Ну, блин… Чтоб я еще раз с тобой!…
Наконец машина заняла нужное положение. Двигатель смолк. Парень, критически заглянув под машину, выпрямился, щелкнул лямками комбинезона, похлопал себя по животу и, насвистывая веселый мотивчик, распахнул задние двери, после чего легко запрыгнул в фургон. Из кабины вылез водитель, немолодой, пузатый и лысый, тоже в комбезе, только черного цвета. Поправил опрокинутое ведро, а потом помог выгрузить из фургона несколько мягких кресел. Тяжелый комод из полированного темного дерева они выгружали вдвоем. Им явно было тяжело, но они справились, не поцарапав ценную вещь. После чего сели на скамейку в одинаковых позах - нога на ногу, руки скрещены на груди, - и предались отдыху.
Греков, рассеянно наблюдая за ними, думал о Елене. За что ее положили? И почему, застрелив женщину, не озаботились тем же способом избавиться от него, мирно спящего на втором этаже? Испугались не справиться? Ерунда! Не знали о нем? Слабо верится…
Ночной допрос полностью убедил Грека в непричастности Зямы Пургеля к последним событиям. Помимо логических доводов, которые привел банкир в свое оправдание, все его поведение свидетельствовало о невиновности. Права была Лена, Пургель никакой не боец. Привязанный к дереву в темном лесу, без малейшей надежды получить помощь, он бы выложил все. Грек не давал ему спуску, разговаривал жестко. Когда Зяма пытался темнить и вилять, колошматил его, а то и устраивал вещи похуже. На войне как на войне! Банкир сперва обмочился, а потом, простите, и обосрался, но твердо стоял на своем: мухи отдельно, котлеты отдельно. То бишь, с прошлого лета Киржача он не видел, не слышал и пакостей, в виде заряда тротила под днищем машины, ему не устраивал. Соответственно, и ко всем вытекающим из этого дела последствиям он отношения не имел. В Питер прибыл по своим, сугубо банкирским делам; что же касается денег, которые Виктор Анатольевич спер, то о них, конечно же, не забыли, но и мечтать вернуть давно перестали, перевели в разряд безнадежных долгов. Всю прошлые осень и зиму Пургель крутился, покрывая убытки, и кое-как сумел стабилизировать ситуацию.
Зяма считал, что во всем виноват Аскольд Стрелковский. Подпольный воротила спортивного мира отличался мстительным характером, и вполне был способен не только отправить к праотцам Киржача, но и Греку устроить сладкую жизнь. Изощренные комбинации - его любимый способ достижения цели. Пургель привел несколько примеров, и Греков мысленно согласился: старые истории были очень похожи на нынешнюю, развернувшуюся вокруг него.
В машине Пургеля отыскалась видеокамера, и Грек заставил банкира повторить свои мысли под запись. Было слишком темно, чтобы получилось приличное качество, но этого и не требовалось. Главное, чтобы Зяма не забывал: такая пленка имеется. Под утро Грек доехал поближе к городу и связал Пургеля так, чтобы через какое-то время он смог освободиться. В багажнике «вольво» буянил водитель Вован.
- Объясни ему, что ничего не случилось, - попросил Грек. - Хорошо?
- Конечно, он будет молчать! И… спасибо вам!
- Не за что. Будешь вести себя ровно, и мы никогда больше не встретимся. - Артем держался уверенно, но душу терзали сомнения. Банкиру несравненно проще его «заказать», чем ему вторично застать банкира врасплох. Он теперь очень долго даже на очко будет ходить, окруженный ротой гвардейцев. Самое целесообразное - кокнуть банкира. Шофера можно не трогать, Вова не видел, кто его согнул в бараний рог. Но самое целесообразное не значит простое. Хладнокровно пристрелить Зяму после того, как стало понятно, что он не причастен к гибели Лакина, Артем не мог. Приводил себе множество аргументов, главным из которых являлась безопасность семьи, но пересилить натуру не получалось…
Итак, Зяма не при делах. Елена - тоже. Из четырех подозреваемых двое таковыми быть перестали.
Стрелковский или брат Киржача?
Грек склонялся к первому варианту. В основном из-за того, что Стрелковский встречался с Леной незадолго до ее смерти и впарил левую информацию о причастности Пургеля. Конечно, он мог не знать, что информация левая, и искренне верить в виновность банкира. Конечно, Лена могла врать Артему, ссылаясь на данные, полученные от спортивного воротилы… Много всяких «конечно»! Но сейчас Артем был уверен, что все усилия надо сосредоточить в первую очередь на Стрелковском.
Интересно, какой сюрприз у Наиля? Не связан ли он со Стрелковским?
Стоило это подумать, как появилась знакомая темная «БМВ». Грек посмотрел на часы: так и есть, Хитрый припозднился на десять минут. А еще торопил!
Поставив машину правыми колесами на поребрик, Наиль вылез и пошел к подъезду. Не оборачиваясь, отвел руку назад и нажал кнопку на брелоке сигнализации. «Бомба» мигнула фарами, но звукового подтверждения не дала. Хмуро покосившись на грузчиков, праздно сидящих на скамейке, Наиль скрылся в парадном.
Грек хотел его окликнуть, даже привстал со своего места, но воздержался. Незачем внимание привлекать, пусть Наиль спокойно войдет в квартиру.
Дождавшись, когда фигура Наиля мелькнула за окном кухни, Греков поднялся. Услышав за спиной движение, обернулся. Выругался в полголоса: бомж, спрашивавший сигарету, опять вертелся поблизости, шарил в кустах, отыскивая бутылки.
Лифт оказался занят, и Артем поднялся по лестнице. Не успел позвонить, как дверь распахнулась.
- Привет, заходи, - буркнул Наиль, освобождая проход.
Грек протиснулся мимо него. Шутливо ткнул друга кулаком под ребра:
- Ишь, брюхо-то отрастил!
- Угу, - выглянув на площадку, Хитрый захлопнул дверь и щелкнул замком. - Проходи в комнату. Можешь не разуваться, все равно убирать.
- Хозяин - барин, - Артем повернулся спиной…
Удар кулаком в позвоночник швырнул его на пол.
* * *
Аскольд Стрелковский не соврал, решив продемонстрировать своим помощникам проницательность, когда после неудачной перестрелки на шоссе заявил, что узнал вывернувшегося из ловушки преследователя. Всю жизнь он был связан со спортом, и характерные движения человека служили для него такой же визитной карточкой, как для криминалиста - отпечатки пальцев.
База Стрелковского располагалась в двенадцати километрах от места происшествия. Это был современный коттедж, стоявший в центре небольшого поселка для новых русских. Весь поселок был обнесен кирпичной стеной, и частная охрана контролировала все три имевшихся выезда. Машину Стрелковского увидели издалека и узнали, но не поднимали шлагбаум, пока «ниссан» не подъехал вплотную.
Коттедж также ограждал высокий забор. При появлении автомашины шевельнулась укрепленная над воротами камера видеонаблюдения. Что-то разглядев сквозь лобовое стекло или просто почувствовав неприятности, охранник выскочил из своей будки встретить машину.
- Что-то случилось? - сорвалось у него с языка.
- Помоги им, - распорядился Стрелковский, покидая «максиму». - Если понадобится врач - сообщи мне.
Он прошел в дом, поднялся на второй этаж и заперся в кабинете. Из сейфа, содержимое которого уничтожалось, если неправильно набрать код, достал «ноутбук». Сел з а стол и стал работать со своими базами данных. Объему содержащейся в них информации могли бы позавидовать и профессионалы спецслужб: Аскольд Глебович не скупился на содержание своей личной разведки и широкой сети осведомителей, принадлежащих к самым разным слоям и кругам общества. Как-то раз он сказал, что если ему потребуется узнать, что записано на отрывном календаре в кабинете президента России, то за несколько дней он это узнает, причем узнает, не покидая собственного дома.
