Евгений Сухов - Я подарю тебе «общак»
Шарль-Анри выстрелил на выдохе, в момент между вдохом и выдохом – одна-две секунды, когда мушка начала подниматься и естественным образом подводиться под цель. Рядом затрещала рация убитого русского, и в последний момент он дернулся, так что выстрел получился смазанным. Черт бы побрал эту рацию! Глядя на цель, Шарль-Анри уже знал, что промахнулся. С его губ сорвались проклятия. Пуля лишь рассекла авторитету шею. Шарль-Анри выстрелил второй раз, но эта пуля досталась телохранителю, громадному бугаю со сломанным носом. Громила повалил шефа на землю и, прикрывая собой, затащил за машину, теперь они оба были недосягаемы для Стрелка. Однако в следующую секунду Шарль-Анри забыл о русских бандитах, так как мощный удар в плечо откинул его в сторону. Выстрела не было слышно. Удерживая себя волевым усилием в сознании, он зажал рану рукой и распластался на земле. Работал снайпер, напарник того, которого он пришил. Боль разрывала его на части. Окровавленной рукой он полез в боковой карман, достал оттуда аптечку, вывалил содержимое прямо на траву, нашел шприц-тюбик с болеутоляющим и вколол себе лошадиную дозу. Затем перетянул руку выше раны ремнем, убедился, что кровь остановилась, и заклеил рану специальным пластырем. К этому времени боль уже прошла, Шарль-Анри даже смог шевелить рукой. Конечно, когда действие наркотика прекратится, боль снова вернется, но в этот момент он чувствовал себя почти нормально. Рядом на площадке грохотали выстрелы. Рэми приподнялся на крыше производственного корпуса и открыл огонь по площадке из автомата с оптическим прицелом. На это было приятно смотреть. Но вдруг он выронил автомат, взмахнул руками и рухнул вниз – опять снайпер. Он должен достать его любой ценой. Но как? Сам ранен, а стоит высунуться из-за небольшого возвышения, как русский снайпер снесет голову. Его взгляд метнулся к трупу, валявшемуся рядом, и в голове сверкнула идея. Вдруг сработает?
«Ну, что ж, засранец, посмотрим, на что ты способен», – пробормотал Шарль-Анри и стал осторожно подтаскивать к себе мертвеца. Вытянул нож из ножен и вонзил его в торс русского. Удар за ударом, он пробил тело насквозь. Затем подтащил к себе винтовку и пронзил ею тело насквозь до прицела так, что он торчал сантиметров на десять. С одной стороны – объектив, закрытый крышкой; с другой – наглазник, который он замотал платком, чтобы не испачкать. Развернув тело к возвышению, усадил его и сжал зубы, чтобы не закричать. Тупая боль медленно поползла по руке, наркотики не помогли. Тут на асфальтовой площадке взорвался джип, на котором приехали французы. Повезло еще, что дым относило в сторону и он мог прицелиться. Прикрываясь трупом, Шарль-Анри просунул руку, поправил маскировочную сетку русского, протер прицел от крови и глянул в окуляр. В следующую секунду все тело мертвеца затряслось от ударов пуль. Русский снайпер перевел винтовку в автоматический режим. Одна из пуль прошила труп насквозь и обожгла ему бок.
– Сука! – вздрогнув, выдохнул Шарль-Анри, но не выпустил из рук тело, продолжая вглядываться в оптический прицел. Он засек противника в кустах за дорогой. Дальше все шло как на автомате. Его самого удивила быстрота, с которой он прицелился. Палец мягко нажал на спусковой крючок. В плечо толкнула отдача, но Шарль-Анри не обратил на это внимания, все его внимание было приковано к противнику. Доли секунды, которые продолжался полет пули, показались вечностью. Потом на его глазах оптический прицел противника взорвался, а он сам отлетел назад с пробитой головой. Все. Это был его лучший в жизни выстрел. Обессиленный, Стрелок упал на траву, не веря в свою удачу. Труп русского, пронзенный винтовкой, навалился сверху. Тяжело дыша, Шарль-Анри спихнул его в сторону и потрогал бок. На пальцах осталась кровь. «Мать твою», – с тоской пробормотал Стрелок и закрыл глаза. Несмотря ни на что, он бы жив, но надолго ли?
После выстрела снайпера их встреча в мгновение ока превратилась в кровавую баню. Бойцы Тихого открыли огонь из всех видов оружия. Они тоже не остались в долгу, но, если бы не помощь Рэми и Мишеля, ударивших с флангов, их бы смели за секунду. Затем Рэми снял снайпер русских. Алекс видел это собственными глазами, падая на землю с изрешеченной грудью. Рядом упал Матис Бонар. Его лицо напоминало кровавую маску. Один глаз был выбит пулей, а второй, не мигая, смотрел на него. Алекс отвернулся, закашлялся, пытаясь вдохнуть, и увидел, как в канаву, где залег Мишель, полетела граната. Раздался взрыв, и автомат Мишеля замолчал. Убит он или ранен, было непонятно. Потом Алекс увидел русского, направившего на него укороченный «АК-47», и ясно осознал, что ничего уже не успеет предпринять. Совершенно неожиданно на помощь пришел Пьер. Стреляя из двух пистолетов, он выскочил из-за джипа и пошел на противника. Русского отбросило назад. Обливаясь кровью, он рухнул на асфальт. Второй русский упал, получив пулю в сердце. Затем сразу двое русских с противоположных сторон машины открыли по нему огонь. Пьер успел достать одного, а второй жахнул ему в грудь из помпового ружья. Пьер упал. Алекс поднял пистолет и снес русскому полголовы. И тут заработал снайпер русских. Алекс сначала не понял, что происходит, а потом прямо рядом с его головой кузов машины навылет пронзила пуля. Мгновенно оценив направление выстрела, Алекс заполз за джип и укрылся за колесом. Следующие пули снайпера обрушили в джипе стекло, спустили колеса, а одна прошла совсем рядом с ним, прошив дверцу.
Алекс не понимал, чем там занимается в этот момент Шарль-Анри. Он же должен был их прикрывать! В голове пронеслась страшная догадка – возможно, Стрелок был уже мертв, и помощи ждать неоткуда. Закашлявшись, Алекс стал расстегивать простреленную рубашку и скосил глаза вправо. У второго колеса сидел Клод. Глаза у парня были совершенно дикими. Лицо перекошено от боли и страха, кожа бледная, как у мертвеца. Дрожащими руками он зажимал рану на бедре, из которой лилась кровь.
– Эй, перетяни рану или сдохнешь! – крикнул ему Алекс на французском, рванул душивший его бронежилет и подумал, что ребра три точно сломаны, а запреградная травма такая, что ой-е-ёй… Если правое легкое не размозжило, это будет большой удачей. В него стреляли со всех сторон, а другие умирали от одного-единственного выстрела из «ПМ». С колотящимся сердцем Алекс посмотрел на кровоподтеки, которые покрывали всю грудь и напоминали экзотический натюрморт. А ведь он, покупая бронежилет последней модели, надеялся избежать этого. Очередной вдох принес в легкие острую боль. «Черт!» – простонал Алекс и вновь посмотрел на Клода. Тот уже успел перетянуть ногу своими подтяжками и теперь зажимал рану ладонью, надеясь полностью перекрыть кровотечение. Его пистолет валялся рядом.
– Эй, придурок, подбери оружие, – приказал ему Алекс сквозь зубы.
Клод посмотрел на него как на сумасшедшего. Потом смысл слов дошел до парня, и он потянулся за пистолетом. Тут же хлестнул выстрел, и пуля снайпера оторвала Клоду мизинец. Он заверещал, как пойманный для убоя подсвинок, прижался опять к колесу джипа, зажимая руку, и молящим взглядом посмотрел на Алекса.
«Твою мать!» – вырвалось у Алекса от отчаяния. Высунуться наружу не было никакой возможности. Похоже, это конец. Колеса у джипа прострелены и уйти им не дадут. У русских было трое убитых, двое легко раненных и один без единой царапины с помповым ружьем. Еще русский снайпер. А что у них? Он, со сломанными ребрами, и водитель, наполовину инвалид. Шансов нет. Однако Алекс не привык легко сдаваться. Он отчаянно искал выход. В этот момент зажигательная пуля снайпера попала в бензобак, и машину подняло взрывом на два колеса. Оглушенный Алекс отлетел в сторону и почувствовал, что горит. Матерясь на чистом русском языке, он принялся кататься по земле, сбивая со спины и ног пламя. Ветер потянул в их сторону клубы удушливого черного дыма. Кое-как сбив огонь, Алекс откинулся на спину и закашлялся. Боль в груди была нестерпимой. Вдруг он почувствовал рядом какое-то движение и резко обернулся, но это был всего лишь Клод. Одежда парня дымилась, волосы обгорели, но все же он был жив. Проклиная все на свете, Алекс огляделся – должен быть какой-то выход. И тут он увидел канализационный люк. То, что нужно. Вместо металлической крышки люк был накрыт деревянным щитом из толстых корявых досок. Алекс пихнул Клода ногой и указал на люк:
– Если хочешь жить, ползи туда.
– А снайпер? – всхлипнул водитель с дергающимся лицом.
– Я сказал, ползи! – проревел Алекс и для убедительности навел на него автомат. Неизвестно, как хорошо русский снайпер ориентировался в дыму, но проверять на себе это что-то не хотелось.
Клод заскулил, как побитый пес, и пополз. Снайпер молчал, неужели он их не видит? Алекс посмотрел на водителя. Клод уже дополз до люка, сдвинул крышку и спускался вниз. Снайпер по-прежнему молчал. Надо было решаться. Сжимая в руке автомат, Алекс пополз вперед и тут же услышал за спиной щелчок передернутого затвора, а насмешливый голос Тихого произнес:
