Людмила Герасимова - Алмазы от нищенки
— Нравишься ты мне сегодня! Глаза хоть и красные, как у кролика, зато весёлые. И смеёшься ты много. А вдруг Димыч — твой суженый, о котором нам говорил тот дедушка? Ведь сходится и то, что вы знали друг друга раньше, но не думали друг о друге. Знаешь, я за тебя так рада, так рада!
Зина с нетерпением ожидала возвращения с работы отца и, едва заслышав его голос, выскочила в коридор. Мама выглянула из кухни и тут же спряталась: пусть поговорят наедине отец с дочерью. Зина напомнила папаше его рассказ за вчерашним ужином.
— А кто привёл тебя в цирковую студию? — поинтересовалась она.
— Так Вера!
— Какая Вера? Дочь твоей второй жены?
— Да, она. Она занимавась в этой студии.
— А ты можешь меня познакомить с этой Верой? — попросила дочь.
— Не пойму, зачем тебе? Не хочешь ли и ты заняться цирковым искусством или хочешь подработать? Не советую, дочка, да и Квавдия не пустит.
— Пап, ну подумай, как это сделать, и быстрее. За меня не бойся. Мне просто интересны эти люди, да и с Верой надо познакомиться. Всё-таки она замещала меня много лет, — уколола родителя Зина.
Отец, поужинав, заглянул в комнату к дочери:
— Если тебе так надо, то я готов отвести тебя в студию хоть завтра.
— А работа? — удивилась Зина.
— Я в субботу не работаю.
— А когда? Мне надо предупредить Таню.
— Как вам будет удобно. В субботу они занимаются цевый день, а по вечерам у них представление.
— А сегодня нет?
— В будние дни по вечерам репетиции.
— А давай не будем откладывать и пойдём сегодня!
Отец согласился, желая закрепить оттаявшие отношения с дочерью. И она бросилась к телефону сообщить новость подруге. Та, как обычно, была готова на всё, как стойкий оловянный солдатик.
Репетиции цирковой студии проходили в длинном сером бетонном здании, похожем на склад. Всякий, входящий внутрь, попадал сначала в узкий проход между громоздкими ящиками с реквизитом, а миновав его, оказывался в огромном, свободном от стен и больших предметов помещении, тускло освещённом с высокого потолка длинными люминесцентными лампами. Здесь было прохладней, чем на улице. Молодые голоса множило эхо, превращая в неясный гул. Каждый артист занимал определённое место и, даже перемещаясь, не мешал другим.
В глазах пришедших запестрело от ярких красок и быстрых движений. Слева три парня и две девушки, одетые в трико разного цвета, отрабатывали акробатический этюд. Справа в полосатом обтягивающем костюме жонглировала белыми и красными кеглями изящная блондинка. Безусый парнишка в чёрных шортах и белой майке, похожий на школьника пятидесятых годов, крутил на длинном шесте тарелку, которая внезапно слетела и чуть не попала в папашку, успевшего вовремя отшатнуться. Несколько стройных, но с хорошо развитой мускулатурой парней репетировали силовой номер, перебрасывая друг другу увесистые гири. Дальше две молодые толстушки дрессировали пару похожих на хозяек болонок, заставляя их по сигналу кувыркаться. Чуть не задев вошедших, с криком «алле» проскакал, делая сальто в воздухе, резвый и прыгучий, как мячик, коротышка в синем комбинезоне. Вдалеке под музыку синхронно танцевала группа одинаково одетых девушек. На них за что-то сердился невысокий брюнет лет тридцати.
— Где же Вера? — пытаясь перекричать шум, спросила отца Зина.
— Я пока её не вижу, — крикнул он в ответ и обратился к циркачке, крутящей на себе штук семь разноцветных обручей: «Вы не подскажете, где Вера?».
— Не знаю, в гримёрке посмотрите, — ответила та и, сбившись с ритма, уронила несколько тяжёлых колец.
Отец направился в конец помещения, к двери, которая время от времени открывалась, выпуская молодых артистов. Вот и сейчас створка распахнулась, и из неё выпорхнуло милое создание с гривой рыжих вьющихся волос, слева приподнятых и заколотых крупным белым зажимом. Зина и Таня оторопели. Это была девушка, которая танцевала с Антоном в кафе «Южная ночь»! Движения её были легки и изящны. В белой пышной короткой юбке и синем бархатном жилете, похожая на фарфоровую куклу, она двинулась к группе танцующих девушек, но внезапно поменяла направление и пошла навстречу Лисянским.
— Здравствуй, Вера! — приветливо закричал Виктор Иванович. — Познакомься. Это моя дочь Зина, а это её подруга Таня.
— Здравствуйте, очень приятно, — произнесла без энтузиазма Вера, почти не глядя на отчима. — Какими судьбами?
— Вот Зиночка попросива познакомить с тобой… Как мама?
— У нас всё очень хорошо! Лучше не бывает! — гордо заявила девушка. — А у вас дело ко мне или как?
Вмешалась Таня:
— Здесь очень интересно, мы, можно, посмотрим?
Вера пожала плечами:
— Смотрите, а мне надо репетировать.
И она лёгкой походкой направилась к танцевальной группе, а Зина и Таня попросили Виктора Ивановича показать им метателей ножей.
У стены в конце помещения невысокий стройный мужчина лет тридцати пяти, но уже с залысинами на висках, одетый в чёрный спортивный костюм, учил худенького паренька брать правильно в руку узкий нож и с замахом кидать в пробковый щит.
— Александр Ввадимирович! Здравствуйте! — расплылся в улыбке отец и протянул для пожатия руку.
— Виктор Иваныч! Как давно вас не видел! — приветливо воскликнул тот. — Вы насчёт работы? Пока нет. Я уже не выступаю: руки уж не те, а учеников, как видите, толковых нет.
Мужчины о чем-то ещё разговаривали, а подруги со стороны наблюдали за упражнениями паренька, который, действительно, казался плохим учеником и ни разу не вонзил нож в красный круг, нарисованный на поверхности щита.
В полупустом троллейбусе, сидя впереди Виктора Ивановича, почти касаясь лбами друг друга, девушки подводили итоги визита в цирковую студию. «Всё сходится на Антоне!» — пришли к выводу обе. В пользу этого выбора свидетельствовало присутствие в студии рыжей Веры, дочери убитого директора кафе и посудомойки Кати. Антон мог взять у циркачей ножи. Вот вопрос: зачем он убирал друг за другом этих людей? Какая общая тайна связывала их? Ну не маньяк же Антон, чтобы устранять своих жертв направо-налево?!
Решили, не откладывая в долгий ящик, зайти в кафе и поговорить с матерью Веры, если та ещё не ушла. Предупредив отца, что проводит Таню, Зина вышла вслед за подругой на её остановке. В «Южной ночи» гремела молодёжная вечеринка: в темноте ритмично мигали огни, бухали ударные, в смоге обнимались в танце пары. Девушки пробрались к бармену, и Таня прокричала:
— Позовите, пожалуйста, кухрабочую Екатерину Васильевну!
Бармен продолжал крутить шейкер, не поднимая глаз. Татьяна, кивнув, положила на стойку две сотни — парень сгрёб купюры и наклонился к ней:
— Идите на улицу — со двора вход в подсобные помещения. Она к вам выйдет.
Подруги обошли здание вокруг и увидели в прямоугольнике света открытой двери посудомойку в большом клеёнчатом переднике и высоких резиновых перчатках. Зина поздоровалась с усталой женщиной, спросила:
— Вы помните меня? Я дочь Виктора Ивановича. Вы приходили к нам домой и мне рассказывали о своей жизни.
Катя минуту стояла молча, вглядываясь в лицо девушки, потом кивнула:
— Это вы? Я вас сначала не узнала! Так это вы меня вызвали? А зачем? Что-то с Виктором?
— Нет-нет! С ним всё в порядке. Екатерина Васильевна! Я сегодня познакомилась с вашей дочерью, с Верой. Чудесная у вас дочь, красивая! А давно она с Антоном Владимировичем знакома?
— А зачем это вам? — с подозрением спросила женщина.
— Понимаете, — заговорила Таня, — Антон может оказаться не тем человеком, за которого себя выдаёт! Как бы он не навредил вашей Вере!
— Не может Антон навредить. Он хороший человек! — твёрдо сказала Катя.
— Поверьте нам, мы не из праздного любопытства вас спрашиваем об Антоне! — продолжала убеждать Таня. — Давно ли ваша дочь знает его?
— Давно! И мы можем сказать о нём только хорошее. А вы не имеете ли виды на него сами? — намереваясь вернуться в здание, бросила на ходу женщина.
Зина схватила её за руку:
— Подождите минутку, мы вам докажем, что вы заблуждаетесь!
Посудомойка повернулась к девушкам:
— И где ваши доказательства? Да быстрее, а то меня уволят!
— Вы знаете, что перед убийством вашего директора убили уборщицу Свету? — начала Зина.
— Ну, слышала!
— Что связывало Свету и Антона?
— Думаю, ничего!
— А он был у неё дома за два дня до убийства!
Екатерина Васильевна слегка удивилась и с недоверием спросила:
— А вы откуда знаете?
— Его по фотографии опознали соседки: он приходил к Свете ночью.
— По фотографии? Им, что, занимается милиция?
— Нет, это мы показали фотографию Антона, — призналась Зина.
— Ничего не понимаю! Зачем это вам?
— Это потом мы скажем, а то получается: мы отвечаем на все ваши вопросы, а вы ещё — ни на один наш! — взяла инициативу в руки Татьяна. — Так давно ваша дочь знает Антона? И как они познакомились?
