Сан-Антонио - Провал операции Z
Так мы стоим и любуемся друг другом.
- Ну так что? - говорю я. - Ждем сводку погоды или будем обмениваться верительными грамотами?
Но тут у меня пропадает всякое желание смеяться. Я вижу, как парень у двери вынимает из кармана своего чисто французского костюма очень интересный предмет. Он похож на клаксон старых-старых автомобилей. Широкий раструб, большая резиновая груша и приделанная к трубе ручка.
Я кошу взглядом на предмет. - Решил сыграть на дудке, малыш? Похоже, язык благородного Мольера ему незнаком. Он произносит лишь одно слово, чуть повернувшись в сторону Экземы, и мадам покидает поле готовящейся битвы, не произнеся ни звука.
Ребята, мне кажется, мы схватимся не на шутку! Я не очень понимаю, на кой черт он вынул свой клаксон в духе "His Master's Voice" ("Голос своего хозяина" - для тех, кто забыл биографию Эдисона), но думаю, ничего забавного для меня оттуда не вылетит.
Я быстро оборачиваюсь на окна. Но, увы, металлические шторы снаружи опущены наполовину. Опять же звукопоглощающая обивка стен и непроницаемые двери - хоть оборись, никто не услышит! Так что нельзя задерживаться с применением своего единственного оружия - стула! Что вы об этом думаете? Так вот пропустишь минуту "М", а потом час "Ч" стукнет тебе по башке будьте здоровы!
Поднимаю стул. Парень направляет грушу на меня. Бросаю свой хлипкий снаряд, честно говоря, не очень веря в успех. У малого рефлексы что надо! Не отрывая ног от пола, он ловко уворачивается. Стул разбивает вдребезги зеркало туалетного столика. Ну вот, в дополнение к программе я остаюсь против двух горилл один, да еще с голыми руками.
Парень с дудкой не может сдержать довольной улыбки. Он наступает на меня. И тут я говорю себе, но про себя, чтоб не дошло до ушей врага: "Малыш Сан-Антонио, тебе приходилось бывать и в более серьезных ситуациях. Все всегда кончалось в твою пользу. Например, сегодня после обеда положение было куда более драматичным. Пусть работает твой инстинкт, у него природная изворотливость".
Здорово, правда, а главное, вовремя? Когда я себя так уговариваю, то не могу сопротивляться. С подобными аргументами нельзя не согласиться, а?
Знаете, что я делаю? Угадайте! Вы лишены воображения - меня это убивает! Так вот, я делаю вид, будто хочу перепрыгнуть через кровать Экземы и броситься к выходу. Парень с клаксоном, естественно, преграждает мне путь, поэтому вынужден прыгнуть в сторону. Тогда я ныряю к нему в ноги, делая потрясающий кульбит. Но он как несгораемый шкаф, этот парень с дудкой: вместо того чтобы потерять равновесие и упасть, он остается на ногах, более того, умудряется, сукин сын, нанести мне прямой удар в затылок. О! Будто на голову приземлился метеорит! И передо мной сразу возникает картина Млечного Пути, да так ясно, что позавидовал бы любой профессиональный астроном. Пол приближается ко мне, видно, хочет нанести визит и наносит его прямо мне в нос.
Неуклюже, будто черепаха, упавшая на спину, я пытаюсь встать на ноги. Но парень срочно прижимает к моей физиономии свою трубу и начинает жать на грушу. Холодящая жидкость обжигает мне лицо. В глазах начинается свистопляска. Я падаю на живот. Мне нужно что-то предпринять, но я не в состоянии. Отметьте в журнале уходов и приходов, что отчаливаете, и скорее переворачивайте страницу!
Глава 14
Нет, ребята, меня не так-то легко нейтрализовать. Вы, наверное, знакомы с такими, кто падает в обморок, если им крикнуть "у-у!" за спиной. Но это не в стиле Сан-Антонио. Как только я осознаю, что мне в нос дуют какой-то наркотической дурью, срочно делаю то же самое, что делал недавно под водой: задерживаю дыхание.
Даже стараюсь понемножку выдохнуть то, что мне попало в глотку от неожиданности. Нужно отступить, чтоб лучше прыгнуть, не правда ли? И всегда нужно стараться максимально отодвинуть поражение, если вы хотите в конце концов выиграть, поскольку события продолжают развиваться и время работает на вас.
Эти философские размышления стремительно проносятся в моем котелке. Я вижу дюжину ног моего агрессора, но если увижу еще пару - сливай воду! Оба парня перебрасываются словами по-гречески, словно в парламенте древних Афин. И вдруг умолкают. До меня доносится хлопок, какой бывает, если в воздушный шарик ткнуть горящей сигаретой.
Потом сильный грохот. Я принимаю солидный вес на спину и понимаю, что речь идет об одном из двух греческих рабов. Естественно, мне приходится ловить воздух ртом, но, поскольку воздух в окружающей мою голову среде загрязнен, я теряю нить повествования.
* * *
Но это длится недолго. Не больше минуты. Сквозь гул в голове я слышу еще один хлопок, а затем еще один удар, сотрясающий пол... Мне удается скинуть с себя проклятую воронку, но тут я ощущаю сильную боль в сердце.
Стараюсь перевернуться на бок, открыть глаза... О бог мой, что же я вижу? Сказать вам? Какой сюрприз! Даже жалко вам рассказывать, равнодушные мои читатели! Но я дал слово быть с вами откровенным до конца!
Так вот, в комнате кто-то есть. Этот кто-то вошел через балкон и пробрался под ставнями. Он же вооружен очень симпатичным пистолетиком, снабженным глушителем. Опять же он не заставил себя долго упрашивать, открыл огонь на поражение и подбил обоих греческих бойскаутов, которые теперь лежат на полу рядом со мной! Этот кто-то очень хороший человек! И главное, очень эффективный!
Кто же он? Если бы я был сволочью, я бы вам не сказал!
Если бы был жадным, отправил бы вам ответ по почте наложенным платежом.
А если бы не был серьезным человеком, каким на самом деле являюсь, то наплел бы с три короба!
Но я лучший французский легавый, Сан-Антонио, со всеми вытекающими из этого обстоятельства пикантными подробностями, поэтому не обманываю, не хвалюсь, не приукрашиваю, а иду прямой дорогой, играю в открытую - и точка! Я честно говорю читателю, что у него не хватает шариков, но действую так, будто имею дело с почти умным человеком. Честь прежде всего! В моем ремесле, как в работе с мясными изделиями, все должно быть первой свежести! Реноме - главный принцип!
Извините? Вы что-то сказали? Вы считаете, я слишком затянул отступление? Ах вы, банда нетерпеливых, прожорливых и прочее! Но вы бы слишком забежали вперед, если бы я вам сразу назвал имя своего спасителя! Такой приятный сюрприз, а вы и не заметили! Спорю, среди вас нашлись такие, кто по моему недосмотру заглянул на следующую страницу?
Ладно, пора раскрыть мой маленький секрет! У-у, этот человек способен однажды обогатить кого-нибудь сверх всякой меры. Какая-нибудь цитата пришлась бы сейчас весьма к месту. Ну, например: "Я недостаточно богат, чтобы любить вас, как хочу я, и недостаточно беден, чтобы быть любимым, как хотите вы". Что? Вам кажется, что Дюмасын не подходит к моей нынешней ситуации? Вы предпочли бы Дюма-отца? Согласен. Подберите что-нибудь сами по своему вкусу. А я наконец скажу: ах, моя милая Глория! Как вовремя ты появилась! Но метод, каким она продырявила шкуры двух горилл, мне говорит о многом. О! Очень о многом!
- Тони, дорогой, как вы себя чувствуете?
Вместо ответа Тони дорогой на карачках ползет к ближайшему унитазу, чтобы освободить желудок от излишней тяжести. Сильные наркотические средства вперемежку с чередующимися потрясениями (в прямом смысле) приводят иногда и сильных мужчин к такому результату.
Освобождаясь от излишеств, я напряженно соображаю. Вы же меня знаете, я способен соображать во всех положениях и при исполнении любых актов, от полового до нотариального. В частности, я соображаю, что выступление Глории было нетривиальным. Вот тебе и безмозглая малышка, только и умеющая, что тратить миллиарды своего папочки! В самом начале мне пришлось вырвать ее из лап злого серого волка, и вдруг, когда я сам оказываюсь в критической ситуации, она приходит на помощь, как добрая фея, чтобы своей волшебной палочкой, купленной, правда, в лучшем оружейном магазине Парижа, превратить две тыквы не в кареты, как вы подумали, а в дырявые тыквы.
Я выхожу из туалета. Малышка Виктис сидит на кровати и ждет меня. Подбитая дичь лежит у ее ног.
- Увлекательное сафари, - говорю я. - Очень вовремя вы вмешались. Вы часто играете в Жанну д'Арк?
- Всякий раз, когда какой-нибудь глуповатый французский легавый попадает в лапы злых горилл, как вот эти, - отвечает она уклончиво.
Я подбородком указываю на безвременно ушедших и не оставивших адреса господ и спрашиваю:
- Что будем делать? Положим в ящик комода или закажем перевозку трупов?
- Оставим их здесь, Тони. Их хозяйка сама о них позаботится.
Мои глаза слезятся, как стенки общественного туалета. Все-таки стременные мадам Окакис здорово накормили меня каким-то зельем. Шатаясь, иду к бару за бутылкой чудесного эликсира типа "Балантайн", наливаю себе несколько порций подряд, по быстрому опрокидывая их внутрь. Уф! Так-то лучше, не стыдно людям на глаза показаться.
Смотрю на Глорию и, честное слово, нахожу ее даже миленькой в военных доспехах. От скучающего, глупого взгляда не осталось и следа. Глаза орлиные, подбородок волевой.
