Джон Пенн - Смерть майора Черила. Роковой триместр
— Это ксерокопия адреса на посылке с бомбой, которой убили миссис Эйлин Черил, — спокойным тоном ответил Дейвид Тейлор.
Глэдис Ли побледнела еще больше. Она несколько раз сглотнула слюну, но не могла выговорить ни слова. Сержант Дру усадил ее в кресло, а констебль Харпер бросилась на кухню за водой. Глэдис, казалось, ничего не замечает.
— Не верю. Этого не может быть. Чушь, — тихо шептала она. Старшему инспектору даже пришлось наклониться, чтобы расслышать ее слова.
— Боюсь, мисс Ли, что от правды никуда не уйдешь. Адрес на посылке отпечатан на вашей машинке.
— Нет, нет! — Глэдис Ли отпила из стакана, который ей протянула мисс Харпер, и вода, казалось, придала ей мужества. — Вы ошибаетесь, старший инспектор. Я этого не печатала. И готова поклясться, что Поль тоже не печатал. Ему бы и в голову не пришло причинить кому-либо зло. Он милый, добрый, порядочный человек. Зачем ему было убивать миссис Черил?
— Не знаю, мисс Ли. Пока не знаю.
Глэдис Ли его не слушала.
— Видимо, кто-то проник в квартиру, когда меня не было, и воспользовался машинкой, — сказала она как бы сама себе.
Дейвид Тейлор с жалостью посмотрел на нее. Он терпеть не мог эту часть своей работы, но по опыту знал, что для всех, включая Глэдис Ли, будет лучше, если истина дойдет до нее именно сейчас. Зачем затягивать агонию?
— Мисс Ли, — начал он, стараясь, чтобы его голос звучал сурово и официально. — Ваше предположение абсурдно, и вы сами это понимаете. Зачем пытаться уйти от правды? Вы, как и я, прекрасно знаете, что ваш жених, назвавший себя Полем Брауном, замешан в преступлении. — И когда она ничего не ответила, он переспросил: — Ведь знаете?
— Да, да, — истерически взвизгнула Глэдис Ли, — я вам верю. Боже мой, это правда. — И, оттолкнув стакан, который ей снова протягивала констебль Харпер, она уткнулась лицом в ладони и разрыдалась.
ГЛАВА 16
Всегда одно и то же, думал Дейвид Тейлор. Когда нервы сдают не у закоренелых преступников, то сдают полностью.
Прошло довольно много времени, прежде чем Глэдис Ли пришла в себя после истерики. Дру отыскал в буфете немного виски, и хороший глоток окончательно успокоил ее. Она сидела перед старшим инспектором, совершенно забыв о присутствии сержанта и констебля. Примирившись с неизбежностью и словно бы во искупление вины, она вознамерилась выложить всю свою историю как можно поспешнее и с как можно большим количеством подробностей.
Говорить она начала еще до того, как Дейвид Тейлор решил, стоит ли предупреждать ее об ответственности за дачу ложных показаний. Лучше не стоит, подумал он. Это напомнит о суде, об обвинении в убийстве, о других мрачных реальностях и остановит поток слов. Он был уверен, что Глэдис сейчас рассматривает свой роман с Полем Брауном как историю из тех книг, которые редактировала. Оно и к лучшему.
Как старший инспектор и предполагал, Поль Браун познакомился с ней сам. И сделал это очень ловко. Два месяца назад, когда она после работы торопилась в метро, какой-то молодой человек остановил ее и протянул кошелек, сказав, что она его выронила. Глэдис не признала находку, но предложила ему заглянуть внутрь. Там оказалось немного денег — пятифунтовая купюра и две купюры по фунту, но никаких документов не было, даже кредитной карточки. И тогда Поль Браун — так он представился — сказал, что все это очень странно.
— Я посоветовала ему отнести кошелек в полицию, — продолжала Глэдис Ли, — но он сказал, что уж лучше деньги просадить… я помню это слово… и затем предложил вместе на них выпить. В пятидесяти шагах дальше по улице был бар. Мы туда зашли.
Глэдис Ли вспыхнула:
— Он был красивый… с очаровательной улыбкой. А за мной никто никогда особенно не ухаживал… В общем, мы выпили, и я рассказала ему, где служу и как живу. Он работал учителем в частной школе для мальчиков и находился в отпуске.
— А какая школа, он не сказал? — быстро спросил Дейвид Тейлор.
— Нет, кажется, нет. Дело в том, что она ему не нравилась, и он искал себе другую работу. Поэтому все время и ездил по школам на собеседования.
— Интересно, — заметил старший инспектор. — Но мы к этому еще вернемся. А пока расскажите, что произошло после бара.
— Ничего. Он проводил меня до станции метро и сказал, что позвонит на следующий день, в субботу. И позвонил… только очень поздно вечером. Я уже думала…
Она внезапно остановилась.
Ты думала, закончил про себя Дейвид Тейлор, что он уже не позвонит. Ждала с нетерпением весь день. Наконец звонок раздался…
— Он пригласил меня пообедать с ним в воскресенье, — продолжала Глэдис. — Но я позвала его к себе. Он пришел, и мы провели вечер…
Она снова замолчала.
… в постели, закончил за нее про себя сержант Дру.
— Да, понятно, — сказал старший инспектор. — А потом?
Глэдис Ли вызывающе посмотрела на него.
— Он тратил большие деньги на гостиницу, и я предложила ему перебраться ко мне.
Все три представителя полиции закатили к небу глаза. К ним пришла одна и та же мысль. Господи! И люди еще удивляются, что убивают девушек. Приличных девушек, а не шлюх. Видно, Глэдис Ли сошла с ума или… или чувствовала себя очень уж одинокой.
Поль Браун жил в ее квартире семь недель, а за день до похорон Эйлин Черил уехал в Австралию. Перед отъездом они обручились — отсюда и золотое с бирюзой колечко у нее на пальце.
— Оно осталось от его матери, — объяснила Глэдис. — Полю хотелось, чтобы его носила я. Я должна была поехать к нему через несколько месяцев… ждала от него вестей.
Вот и вся суть. История, подумал Дейвид Тейлор, старая как мир и всегда новая. Вслух он сказал:
— Все ясно, мисс Ли. Вы не будете возражать, если я задам вам несколько вопросов?
Глэдис Ли отрешенно кивнула. Видимо, до нее постепенно стали доходить последствия сегодняшних событий.
— Судя по всему, я уже не дождусь от него вестей. Так? — жалобно спросила она.
— Думаю, что нет. Если, конечно, наши предположения оправдаются, — ответил старший инспектор. — Лучше смотреть правде в глаза. Единственное, что вам сейчас надо, — это детально ответить на все вопросы. Уверен, что вы меня понимаете.
Глэдис Ли кивнула.
— А знаете что, — продолжал он, ободряюще ей улыбнувшись. — Прежде чем идти дальше, давайте выпьем чаю или кофе. Я бы не отказался, а констебль Харпер умеет ловко управляться в чужих кухнях.
Глэдис снова кивнула. Домашние заботы несколько ее отвлекли, и она повернулась к девушке в полицейской форме:
— Боюсь, у меня не очень прибрано. А ужин? Бог с ним, с ужином. Все равно мне кусок в горло не полезет. Все нужное — в шкафу около плиты. Надеюсь, чистых чашек там хватит…
— Не беспокойтесь, — сказала Харпер. — Я все найду.
— Итак, — сказал Дейвид Тейлор, — пока суть да дело, я задам первые вопросы о самом Поле Брауне. Нам известно, что у него светлые волосы и голубые глаза. Что бы вы могли добавить?
— Ему тридцать шесть лет. — Она сделала паузу. — Во всяком случае, он так сказал. Ростом с вас и худой… чересчур худой, как мне иногда казалось. Худоба особенно бросалась в глаза… — Она замолчала и снова с вызовом посмотрела на старшего инспектора, — …когда он раздевался. Я говорила ему, — зачастила она, — что не мешало бы поправиться. И лицо у него худое, но доброе и симпатичное…
— А голос? — перебил ее инспектор, чтобы она перестала смущаться. — В голосе было что-нибудь особенное, вы не заметили?
— Да, конечно. Легкий северный акцент. Поль родился в Йоркшире. Нас это немного связывало. Я сама из Ланкашира, и мы часто шутили о войне Алой и Белой роз. Когда он в юности собирался поступать в Кембридж, погиб его отец, и он не стал сдавать экзамены. Мать после этой смерти заболела. Ее поместили в частную лечебницу недалеко от школы, поэтому он и не уходил раньше с работы. Но она недавно умерла. Поль как раз занимался с юристами наследством и по этой причине тоже часто уезжал. — И внезапно она с полной откровенностью добавила: — Я очень огорчалась, когда он оставлял меня одну.
На миг им показалось, что она вот-вот снова расплачется, но тут как раз появилась с подносом мисс Харпер. Чай отвлек Глэдис от мрачных мыслей.
— Мисс Ли, вы должны рассказать об этих поездках Поля Брауна подробнее. Это может оказаться важным. Он уезжал, вы сказали, на собеседования и по делам о наследстве. Даты вы, случаем, не помните?
— По правде говоря, могу вспомнить. — Глэдис оглядела комнату, встала и взяла со стола ближе к прихожей пластиковую сумку. — Настоящего дневника я не веду… никогда не вела. Но у меня есть что-то вроде памятки, записной книжки, куда я заношу важные дела и даты… ну, скажем, когда Поль должен вернуться и… и тому подобное, — добавила она смущенно.
— А Поль Браун знал, что вы делаете такие записи? — быстро спросил старший инспектор.
