Анатолий Галкин - Искатель. 2014. Выпуск №1
За отдыхом Руслан не заметил, как уснул. Когда пришел в себя и поднялся, солнце уже растворилось в пунцовом закате, на берег вышел белесый туман. Посвежело. Руслан содрогнулся от озноба. Пора бы найти укрытие на ночь, хотя надолго задерживаться в этом странном месте, конечно, не следует. Теперь уже было понятно, что Бивис и Баттхед ни при чем. Абсурд, но, видимо, сказки ожили.
Руслан оглядел местность и возликовал — метрах в трехстах на опушке леса мерцал свет огонька. «Хотя мало ли кто населяет эти края», — подумал Руслан и спохватился: рука хлопнула по поясу, и несостоявшийся жених облегченно вздохнул. Самое время вспомнить о полезной вещичке. Он задрал кафтан и извлек из поясной кобуры «Осу». Травматический пистолет мягко лег в ладонь, четыре дула воинственно уставились в пространство. «Первый патрон — светозвуковой, остальные три — травматические», — вспомнил Руслан и довольно крякнул. Неплохо для начала.
* * *Домой Стас с Иваном приехали глубокой ночью. Обессиленные, голодные, раздраженные, злобные. Наскоро нарезали бутерброды, молча перекусили и, не раздеваясь, попадали по кроватям.
Полиция «развлекала» участников свадьбы до полуночи, пока не собрали показания с каждого. В конце недели студентам предписали явиться к следователю снова. Избиение фотографа и порча фотокамеры никого не заинтересовали (об этом позаботился отец невесты, дав полицейскому несколько крупных купюр). Руслан Сергеевич унесся в небеса, не подписав, естественно, акт выполненных работ, и бухгалтерия «Электрического трейдинга» вместо денег за мероприятие показала кукиш. Жить стало хуже, жить стало грустней.
Ночью Стас мучился бредом, уставший мозг посещали кошмарные сны: чудовищное старческое лицо в небе обрело живую плоть и, разверзая бездонную пасть, где ветвились молнии, злорадно смеялось. Стас стоял голый среди праздничных столов, а гости улюлюкали и показывали на него пальцами. Громче всех хохотала Людмила. Улыбка делала ее лицо красивым. Иван бегал вокруг и дергал струны балалайки, стараясь отвлечь присутствующих на себя, в него бросали пельменями и квашеной капустой. Под конец сна Георгий Викторович все-таки перехватил фотоаппарат за ремешок, улыбнулся, сказал: «Я вам не верю» — и размозжил Стасу голову. Чопорный мужчина, покончив с салом в шоколаде, поднял над проломленной головой нож с вилкой и причмокнул.
Утро пришло серым хмурым странником. Тусклое солнце, кое-как пробиваясь сквозь заслоны туч, светило в крохотную кухоньку и путалось в нестираном тюле. Посреди раковины укоризненно стояли тарелки с размывами жира и кетчупа, из смесителя капала вода. На газовой конфорке бодро кипела кастрюлька, крышка подпрыгивала над струями пара.
Студенты сидели за столиком и молчали. Иван вскрывал банку шпрот, Стас грел руки на кружке с черным кофе. За ночь лицо опухло, лишенная зуба десна воспалилась и пульсировала болью, под мокрой после душа темной челкой проступил круглый, словно вожделенная печать на акте выполненных работ, отпечаток объектива. На щеке размашистой росписью бурели царапины.
Иван встал, брякнул у плиты дуршлагом. «Вчера был самый дерьмовый день в моей жизни, — подумал Стас, — и сегодняшний не намного лучше». Друг поставил на стол две исходящие паром тарелки и объявил:
— Макароны.
— Угу.
Хлопнула дверца холодильника, Иван извлек исхудавший пакет кетчупа «Татарский». Стас подцепил из консервной банки золотистую шпротину, блестящую маслом, и переложил в тарелку. Молчание продолжилось. Иван поглощал нехитрый завтрак с аппетитом, Стас же пережевывал медленно, прислушиваясь к оттенкам ощущений — опасения насчет перелома челюсти не давали покоя.
Серый дождь заплевал окно, столбик термометра опустился и замер на плюс шестнадцати, не думая ползти вверх, как будто лето решило сдать позиции осени прямо посреди июля.
— Ну и что ты думаешь насчет слов Георгия Викторовича — спросил Стас, терпя жжение кетчупа на разбитых губах.
— Повезет кому-то, — пожал плечами Иван, — что я могу еще думать? По-любому деньги достанутся ментам, они умеют вести розыск.
Когда приехала оперативно-следственная группа, отец невесты в сердцах заявил, что любому, кто вернет Людмилу, выплатит награду в три миллиона рублей. Вне зависимости, кто это сделает — полицейский, сторонний человек или сам похититель. Георгий Викторович попросил гостей и прибывших полицейских стать свидетелями обещания и посулил составить письменное обязательство.
— Хочешь сказать, ты не думал заняться поисками?
— Думал, — ответил Иван, отставив пустую тарелку, — но после того, что ты рассказал про дым, щупальца и полеты, я как-то потерял кураж. Слишком крутыми технологиями владеют похитители — видимо, директора-буржуи нажили больших врагов.
— Жалко, что даже снимков не осталось, — вздохнул Стас. Георгий Викторович — идиот.
— Ну, может, менты смогут восстановить карточку памяти, — сказал Иван, принимаясь за кофе.
— Вряд ли…
ЙО-ХО-ХО! — раздалось по всей квартире.
— Кого-то ждем? — спросил Иван.
— Может, менты? — предположил Стас. — Или Георгий Викторович спешит извиниться и подарить мне новый зуб.
ЙО-ХО-ХО! — повторил дверной звонок.
На цыпочках — мало ли кого принесло? — студенты пересекли тесный коридорчик однокомнатной квартиры. Иван приник к дверному глазку и нахмурился. Ни слова не говоря, предложил посмотреть Стасу. Фотограф несколько секунд рассматривал гостя и пожал плечами.
На лестничной площадке переминался с ноги на ногу чрезвычайно толстый и вместе с тем низенький человечек. Двубортный серый плащ нелепо висел на нескладной фигуре и был явно велик незнакомцу: кисти рук потерялись в манжетах, полы плаща подметали подъезд. Незнакомец низко держал край зонта, и лицо скрывалось под черной полиэстеровой перепонкой, — так человечек походил на гигантский гриб с толстой ножкой и нахлобученной шляпкой.
— Вам кого? — спросил Иван.
— Я пришел к двум незадачливым отрокам, — ответил незнакомец. Голос был мягким, как у многих полных людей, и неторопливым. — Открывай, Иванушка.
Студенты переглянулись.
— Поднимите зонт, вас не видно, — сказал Стас.
— Коли вы меня увидите, то уж точно не впустите, — сказал человечек, и по интонациям чувствовалось, что он улыбается.
— С чего нам вообще открывать? — спросил Иван.
— Никто не знает о вчерашнем похищении больше меня.
После непродолжительного перешептывания друзья приняли решение впустить таинственную личность. Иван отодвинул стальной засов, и дверь отворилась. Незнакомец сделал вперед несколько поспешных шагов — спицы зонта царапнули по косякам с гадким скрежетом металла по металлу — и захлопнул за собой дверь.
Незнакомец убрал зонт, и друзья отпрянули. За прожитую жизнь ничего подобного видеть им не доводилось. Сознание свернулось в шарик и заметалось между удивлением и ужасом, словно в партии пинг-понга. Студенты замерли с открытыми ртами и широко распахнутыми глазами. Пришедший молча улыбался. Впрочем, факт улыбки являлся лишь предположением — лица незнакомец не имел. Да и человеком не был.
Над воротом мокрого от дождя двубортного плаща возвышалась круглая и лобастая кошачья голова. Зеленые глаза насмешливо щурились, зрачки в тусклом свете коридорного бра расширились и превратились в космически-черные ямы. Шикарные белые усы топорщились в стороны и контрастировали на черной морде. Пасть изгибалась в улыбке, что должна была выражать дружелюбие, но приоткрывшиеся зубы — острые и белые — делали ее жутковатой.
Матерные слова запутались во рту Стаса — заикание оказалось тут как тут. Ивану же разрядить ситуацию парой крепких ругательств ничего не помешало. Кот поморщился, усы брезгливо дернулись. Массивные лапы неловкими движениями расстегнули плащ, гость повесил одежду на вешалку, оставшись, как и все нормальные животные, только в собственной шкуре. Встав на четыре лапы (в таком положении его габариты сравнялись с величиной рослого сенбернара), кот взмахнул пушистым хвостом и сказал:
— Человеческое сознание такое хрупкое, что я диву даюсь. Увидели крупного кота — шок, услышали человеческую речь — шок! Все, что выходит за рамки вашей пресной жизни, тут же оказывается в разряде мистики и фантастики. Уйди я сейчас восвояси, и через пару часов вы убедите друг друга, что меня не было!
Студенты молчали и разглядывали гостя, разум лихорадочно искал рациональное объяснение и старался выявить подвох.
— Ты хаджит! — вырвалось у Ивана.
Кот закатил глаза.
— Ч-чеширский кот? — сказал Стас и тут же воскликнул без тени заикания: — Кот ученый! Ходишь по цепи кругом!
Кусочки пазла, сколь бы абсурдным он ни казался, сложились в единую мозаику. Все сходилось воедино: Руслан и Людмила, Черномор, ученый кот, волшебные сказки.
