Ирина Градова - Шоковая терапия
– Вы, случайно, не знаете названия клиники, где Смолкина так быстро привели в порядок?
– Нет, к сожалению. Понимаете, он старался это дело не афишировать, но мы-то все равно знали – шила в мешке не утаишь!
– Где его можно найти сейчас, не подскажете?
– Даже не знаю… Новую его квартиру Олеся уже оккупировала, поэтому туда Женя не сунется. Правда, есть у него домик в Репино – может, там он и прячется? Журналисты нас совсем одолели – не только за ним самим, но и за всеми артистами труппы охотились. Некоторым это только на руку, ведь Женя стал «звездой», а кое-кому тоже хочется свой статус повысить, вот они и раздают интервью направо и налево! Странно, что вы ничего не слышали… Хотя, с другой стороны, когда вращаешься в этом мире, невольно думаешь, что он интересен всем, а на самом-то деле люди живут и дышат чем-то совсем другим… Забавно, да?
* * *Леонид лежал на кушетке, а Лариса со знанием дела разминала ему спину. У этой женщины в руках столько силы – а с виду и не скажешь, если увидишь ее полностью одетой: в джинсах и мешковатых свитерах, которые предпочитала носить тренерша, она ничем не отличалась от большинства представительниц женской части персонала «Соснового рая».
– Как там твой тест? – поинтересовалась Лариса, сильно нажимая на болевую точку под ключицей. Леонид шумно выдохнул и ответил:
– В крови и моче Артура Степанова обнаружены следы кокаина.
– Да ты что! Значит, все-таки наркотики?!
– Ты не в курсе, он «торчок»?
– Да не похоже, вроде… Он же спортом серьезно занимается!
– Ну, тяжелый график, напряг на съемках, перелеты…
– Черт, вот не подумала бы! И что ты теперь собираешься делать?
– У меня создалось также впечатление, что Анфиса в курсе этой «маленькой слабости» Артура.
– Почему ты так решил?
– Она запретила мне вмешиваться в это дело.
– Знаешь, Анфиса печется только о репутации «Рая» – не думаю, что она в чем-то замешана.
– Может, ты и права.
Два дня назад Леониду удалось-таки проникнуть в кабинет заместительницы главврача. В компьютере Анфисы обнаружился длинный список клиентов «Соснового рая», где среди прочих имен значились и те шесть, что предложил ему проверить неизвестный доброжелатель. Леонид скопировал данные на флешку и уже переслал их Лицкявичусу. Да, ничего не скажешь, клиентура у клиники богатая – и в прямом, и в переносном смысле: от известных имен прямо-таки захватывало дух! Интересно, кто же здесь пытается ему помочь? Лариса? Не похоже, что она что-то знает: случай с Артуром и результаты его анализов явились для нее полной неожиданностью.
– Слушай, Ларис, а как насчет Розбаша?
– Ты сейчас о чем?
– Ему ведь нужны деньги…
– Брось, думаешь, он может иметь отношение к наркоте?
– Чем черт не шутит? Согласись, он – странный тип!
Сказав это, Леонид подумал, что в его устах эти слова звучат как-то неуместно. Он объективно оценивал собственную личность и вполне сознавал, что большинство окружающих описали бы его тем же самым словом – «странный». Только Лариса, кажется, этого не замечает!
Некоторое время она молча продолжала массаж, потом вдруг сказала:
– Что ты хочешь, чтобы я сделала?
– У Дениса ведь есть своя комната здесь?
– Как и у всех.
– Можешь помочь мне пошарить там?
* * *– Он позвонил, – сказала я, едва лишь Карпухин приблизился к столику. Зная, что майор весь день бегает как заведенный, не имея возможности как следует перекусить, я назначила встречу в кафе, неподалеку от его работы.
– Кто?
– Ваш приятель, Яблочкин. Кажется, они нашли Ольгу!
– Да ну! Она жива?
– Вроде бы. Он ничего толком не объяснил, кроме того, что медсестра находится в больнице с черепно-мозговой травмой.
– Значит, все-таки вы были правы и она вляпалась в квартирную аферу?
– Судя по всему, да. Яблочкин взял это дело себе – не зря же, говорит, так долго он разыскивал Малинину, чтобы потом все лавры «дяде» отдать!
– Ну да, это правильно – в любом случае, он знает об этом деле гораздо больше, чем кто-либо другой. Она заговорила?
– С этим – проблемы.
– Как так?
– Ольга, оказывается, долгое время находилась в искусственной коме во избежание дальнейших повреждений мозга. Очнулась она всего сутки назад, и врачи пока не подпускают к ней вашего друга для разговора. Тем не менее он рассчитывает побеседовать с девушкой в ближайшее время. Разумеется, в первую очередь капитана интересуют обстоятельства, в результате которых медсестра оказалась в столь плачевном положении. Как только он допросит Ольгу, с ней можно будет поговорить и о нашем деле.
– Может, Никита или Паша сумеют вырваться? – пробормотал Карпухин, но я возразила:
– Не думаю, что это правильно! Я лично знакома с Яблочкиным, мы уже обсуждали это дело, так давайте я туда съезжу?
Майор внимательно посмотрел на меня, и я не могла отделаться от ощущения, что он словно бы изучает мое лицо.
– Агния, давайте-ка начистоту, – сказал он через несколько секунд, показавшихся мне вечностью. – Мне ваша поездка в Москву не кажется разумной. Шилов может подумать невесть что, понимаете?
Первым моим побуждением было выпалить что-то вроде: «Не ваше дело!», но я сдержалась, понимая, что Карпухин этого не заслуживает.
– Все в порядке, – ответила я, собравшись. – Он поймет.
– Что поймет, Агния? ОМР на ладан дышит, у вас есть две работы, в больнице и в меде, а вы занимаетесь неизвестно чем! То есть нам это, конечно же, известно, но…
– Вы думаете, Отдел расформируют? – спросила я, сразу погрустнев.
– Дело даже не в этом, а в вашей семье. В последнее время вы слишком много внимания уделяете всем этим расследованиям. Никто другой, кроме меня и Андрея, не посвящает этому столько сил. Но не забывайте, что для меня это – основная работа, а Андрей одинок и полностью располагает своим временем. У вас же совершенно другая ситуация, и вы должны это понимать.
– Я понимаю, Артем Иванович! – воскликнула я. – Я поговорю с Олегом…
Я говорила, как провинившаяся школьница, которую учитель физкультуры застукал в раздевалке курящей. Это все мой дурной характер: когда у меня есть все, чего только может пожелать человек в здравом уме, я обязательно все порчу!
И все же я добавила:
– Тем не менее в Москву следует ехать именно мне, и я назвала вам причины. А как именно я улажу вопрос с мужем – согласитесь, это мое личное дело.
– Ну, как хотите, – вздохнул майор. – Вы уже поговорили с Данько?
– Не смогла к ней прорваться, она не желает ни с кем общаться. Удалось только перемолвится парой слов с ее лечащим врачом.
– Ну, и что он сказал?
– Она сказала, что пока трудно квалифицировать поступок Аллы как преднамеренный: в ее крови обнаружено множество лекарственных средств, среди них – и люминал, с помощью которого она и пыталась свести счеты с жизнью, а также флуоксетин.
– Это что еще за зверь?
– Насколько мне известно, его используют при борьбе с булимией, а Данько как раз страдала от этого заболевания.
– Ясно. Никита говорил с Шамилем Усмановым, режиссером, и он полностью отрицает факт своего пребывания в «Сосновом раю» или в какой-либо другой клинике, говорит, что он полностью здоров и ни в чем подобном не нуждается.
– Вы ему верите?
– Обратного, во всяком случае, я доказать не могу. Тут есть два обстоятельства. Во-первых, Никите удалось узнать у кого-то из его «шестерок», что пару лет тому назад у Усманова был сильный нервный срыв, в результате чего он едва не загремел на нары.
– Да вы что?!
– Вот-вот, именно! Подрался с женой, ее доставили в больницу с переломом носа и многочисленными гематомами. К счастью, дело решилось миром, и она не подала на него в суд, а вместо этого потребовала развода и хороших отступных. Он, естественно, на все согласился, только бы дело замяли. Второе обстоятельство такое: меньше чем через месяц состоится престижный кинофестиваль, и последняя картина Усманова номинирована. Он очень рассчитывает на Гран-при. Может, он полагает, что пребывание в лечебнице повлияет на его рейтинг?
– Что за чушь, это же не психбольница, а, можно сказать, санаторий!
– Чужая душа – потемки, – пожал плечами майор.
После встречи с Карпухиным я поспешила домой. Мне редко доводится возвращаться раньше Шилова. Несмотря на то что его работа заведующего отделением ортопедии и травматологии требует гораздо больше времени, чем моя, я, помимо ОМР, подвизаюсь и в своей альма-матер как преподаватель. Когда я возвращаюсь домой, на улице обычно уже темно, поэтому я решила сделать этот вечер отличным от других. Заскочив по дороге в супермаркет, я накупила всякой всячины. Дома, облачившись в фартук, которым я обычно не пользуюсь, и засучив рукава, я принялась за стряпню. На самом деле я обожаю готовить, просто в последнее время мне редко приходится это делать, и кухню оккупировал Шилов. Сегодня я его удивлю! Я нарезала филе семги, посыпала его любимыми сладкими специями Олега, полила соусом карри и поставила в духовку запекаться. Только я собиралась приступить к приготовлению супа-пюре из брокколи со сливками, как в дверь позвонили. Сначала я испугалась, решив, что это муж вернулся раньше положенного и сюрприза не получится, но, как оказалось, за дверью стояла Лариска, моя подруга и наперсница. С Лариской мы знакомы так давно, что страшно даже сказать, и она остается единственной из всех моих подруг, с кем я общаюсь более или менее регулярно. О встрече мы не договаривались, но заявляться без приглашения – вполне в духе Лариски, поэтому удивляться не стоило.
