Джо Алекс - Третий король
Достав носовой платок, она вытерла руку.
— Давайте зайдем ко мне, — предложила Садецкая и отступила в глубь комнаты. Дверь с выломанным замком заскрипела.
— Не хочется вас беспокоить, — сказал Вечорек.
— Спать я все равно не буду. Не смогу. Пожалуйста.
Катажина и Вечорек решительно вошли.
Магдалена присела на кровать и показала им на стулья. Вечорек прикрыл дверь и, придерживая ее руками, встал у входа.
— Неприятно, должно быть, жить сейчас в комнате, которая не запирается? — добродушно спросил он. — Мы с женой только что говорили о том, какая вы смелая — ведь все это так страшно, правда? Кошмарная история! Не каждый день случаются такие чудовищные вещи! Мы оба решили, что это был маньяк, проще говоря, сумасшедший. Должно быть, он как-то смог сюда проникнуть. Мы так считаем, хотя все твердят, что здесь на редкость надежные решетки, собака и сигнализация. Но чудес не бывает. И никто из живущих в замке не оставляет впечатления душевно неуравновешенного человека. Разве что... — он перешел на театральный шепот, — разве что пан Вильчкевич. То есть это нам с женой так кажется, но упаси Бог, мы его не подозреваем! Это слишком тяжелое обвинение, чтобы вешать его на всех подряд. Со временем приедет полиция, и скорее всего станет ясно, что мы ошибались. А вы что думаете обо всей этой истории? Между нами, конечно.
Магдалена глубоко вздохнула и вдруг задрожала, как от приступа лихорадки.
— Я? Я пытаюсь ни о чем не думать, — сказала она тихо. — Я страшная истеричка. Вела себя как идиотка, но этот звон, знаете ли... Потом, на лестнице, я было заставила себя поверить, что это чья-то глупая шутка. Подумала на Марчака с Жентарой... и даже на вас! Решила, что, может, вы как поэт вздумали для знакомства так пошутить. Но когда я увидела... — Садецкая вновь вздохнула. — Это ужасно! Я ничего не понимаю, ничего... Этого не могло случиться — но все же случилось!
— Да-да. Мы с мужем чувствуем то же самое, — кивнула Катажина. — Это похоже на какой-то страшный театральный спектакль. Вот-вот окажется, что стрела бутафорская, а актер жив и невредим и кланяется публике. А потом зажжется свет, и мы разойдемся по домам. Но только... все это правда.
Магдалена подняла руку и тут же безвольно опустила ее.
— Боже, как я устала. А уснуть не могу. Приедет полиция, будет нас мучить. Что? Кто? Когда? Это будет хуже всего! Говорить совершенно с посторонними людьми! Они ведь даже не дадут нам уехать отсюда. Да еще эти дурацкие фрески! Пусть тут перебьют хоть сотню хранителей — работу нужно будет сдать, иначе не заплатят. А я не так богата, чтобы позволить себе бросить работу, когда она почти готова. Вы и не знаете, как вам повезло, что как только окончится следствие, вам удастся уехать из Боров, чтобы никогда сюда не вернуться!
— Но в сложившихся обстоятельствах вас наверняка никто не станет принуждать...
Магдалена только слабо улыбнулась.
— Ну, мы пойдем, — сказал капитан. — Если вам вдруг станет плохо, постучитесь к нам. Без всякого стеснения!
— Большое вам спасибо. Вы идете к себе?
— Да. Впрочем, не знаю. Мне как-то сейчас не сидится на месте. Мы бродили по замку, думали, может... — Он развел руками. — Ведь если этот маньяк где-то прячется, то наш долг...
— Стефан у меня такой! — с нескрываемой гордостью сказала Катажина. — Не испугается и сумасшедшего с арбалетом, если надо исполнить свой долг.
Магдалена молчала, лишь на ее губах опять мелькнула слабая вымученная улыбка.
Уже в дверях их настиг ее негромкий возглас:
— Спасибо за спички.
В комнате Вечорек перевел дух.
— Хороша парочка профессиональных идиотов! — злорадно зашипел он. — Мы были бы с тобой отличными супругами. Я и не знал, что ты такая замечательная актриса!
— Мы с мужем мало бываем вместе, ведь он чаще витает в облаках и беседует с духами великих, осеняемый крылами муз, а на мою долю остаются сковороды да пылесос. Но пора бы тебе спуститься на грешную землю...
— Ты о чем?
— О том, что пришло время поговорить с особой, которая сознательно лжет нам, в чем мы ее можем без особых усилий уличить. Я имею в виду пани Ванду, которая спит так крепко, что ей даже невдомек, что спит она не в своей постели.
Стефан хмыкнул.
— Я знавал многих женщин, которые далеко не всегда засыпали в своей постели.
— Ни секунды в этом не сомневаюсь, мой дорогой заслуженный соблазнитель, но согласись, что не всякая смогла бы так хладнокровно лгать при виде шефа, застреленного из арбалета. А пани Ванда и глазом не моргнула. Ну что, идем?
Капитан кивнул. Уже на пути к двери он вдруг остановился.
— А если наша беседа с пани Вандой окажется абсолютно банальной, и ее объяснения нас полностью удовлетворят? Что тогда?
— Тогда надо будет вплотную заняться колокольчиками. Если мы их не найдем в библиотеке, значит их забрали оттуда же та же Ванда или Вильчкевич. Ведь все остальные были в тот момент, когда звенели колокольчики, на нашем этаже.
Стефан снова кивнул.
— Хорошая идея. Но я не люблю поспешных выводов.
— Чем тебе не понравились выводы?
— Лишь тем, что они несколько поспешны. Идем к Ванде! Вот только под каким предлогом?
— Да хоть за спичками!—усмехнулась Катажина. — Или давай скажем ей, что мы все думаем, думаем — и не можем понять, как же это она при всех сказала, что спала, а мы заходили к ней после этого звона, и комната была пуста? И что нам с мужем не хотелось бы, Боже сохрани, выдавать такую милую и интеллигентную девушку, когда полиция станет выспрашивать у всех, не заметил ли кто что-нибудь подозрительное.
— А потом?
— Что — потом? Ты еще не знаешь, что она нам ответит?
Вечорек улыбнулся.
— Вперед!
Они на цыпочках выбрались в коридор. Вокруг было все так же тихо. Подойдя к комнате Ванды, Катажина негромко постучала.
Они подождали. Из-за двери не доносилось ни звука.
— Может, спит, — прошептала Катажина и постучала еще раз. Тишина.
Вечорек взялся за ручку, и дверь открылась.
В комнате горел свет. Стоя на пороге, Стефан с Катажиной огляделись по сторонам. Вечорек показал на кровать.
— Она еще даже не ложилась, — шепнула Катажина.
— Вот именно. Но где же она может быть? — Вечорек нахмурился. — Неужели... А если я ошибаюсь? Тогда...
— Что ты сказал?
— Нет-нет, это я так, — замотал он головой. — Пойдем в библиотеку. Похоже, и впрямь остается заняться колокольчиками. — Они вышли из комнаты, прикрыли за собой дверь и на цыпочках двинулись по коридору к лестнице. За окном в конце коридора неожиданно завыл ветер, как бы напоминая, что метель еще не кончилась.
И вот они вновь в библиотеке. Вечорек глубоко вздохнул.
— Кажется, я знаю, кто убил беднягу, — сказал он, взглянув на мертвое тело. — Но пока есть хоть малейшая возможность того, что это совершил не тот, на ком я остановился, я не вправе записывать его в убийцы.
— Кого ты имеешь в виду?
— Подумай и ответь себе сама. Так будет лучше. Я не хотел бы давить на тебя, чтобы, наоборот, сравнить твой вывод с моим.
Катажина беспомощно пожала плечами.
— Тут можно назвать любое из пяти имен. Мне кажется, что твердого алиби нет ни у кого, хотя доказать, что кто-то из них — убийца, я бы тоже не взялась. Да еще эти картины... Они совсем сбивают меня с толку. Я не понимаю, как ты вообще видишь что-то во всем этом круговороте копий? А машина у ворот? Нет, сдаюсь. Убить мог любой.
— Да нет, — задумчиво отозвался капитан. — Впрочем, сейчас нас интересует другое: есть или нет в библиотеке колокольчики либо какой-то иной предмет, который мог издавать слышанные нами звуки?
Для начала они легли на ковер и заглянули под ближайший шкаф. Потом Катажина направилась к камину и принялась прилежно осматривать висевшие по сторонам картины и ощупывать стенные выступы.
Стефан же, встав на колени, собрался заглянуть под следующий шкаф. Но не успел, потому что его взгляд случайно упал на дверь оружейной. Между створками чернела узкая щель. Странно, он мог поклясться, что минуту назад ее там не было.
Щель расширилась, и дверь тихонько скрипнула. Катажина резко обернулась и прямо перед собой между дверными створками увидела металлический наконечник стрелы, нацеленный ей в грудь.
Вечорек, не раздумывая, схватил обеими руками край ковра и сильно дернул его. Катажина как подкошенная упала на пол, едва-едва успев подставить руки, чтобы защитить лицо.
И тут же над ее головой раздался зловещий свист.
Вскочив, Вечорек молнией метнулся к двери оружейной, но та мгновенно захлопнулась, и в двери повернулся ключ.
Капитан с разбегу ударил в дверь плечом, однако она даже не дрогнула. Тогда Стефан схватил за руку Катажину и потащил ее к лестнице. Они быстро побежали вниз по мраморным ступеням.
— Куда это мы? — прошептала, переводя дух, Катажина, когда они ненадолго остановились в холле.
