Ирина Баздырева - Тайландский детектив
Катя поднялась, опираясь на стол. На нее жалко было смотреть.
— Позвольте мне провести выставку, — тихо попросила она. — Я не сбегу… мне некуда бежать…
— Это невозможно, — Дракон поднялся, одергивая френч. — С этой минуты вы беретесь под арест.
Шестерка вышел за дверь и вернулся с полицейским до того сопровождавшего Катю из отеля сюда. Теперь он же будет конвоировать ее отсюда в тюрьму.
— Г-н Прачат, подозреваемая плохо помнит минувшую ночь, так как совсем не переносит коньяк, — произнес вдруг Вонг, и присутствующие собравшиеся было покинуть кабинет, замерли на месте. Все посмотрели на него.
— Вы хотите дать показания, офицер? — вкрадчиво спросил у него Прачат, глядя на него немигающим взглядом и когда Вонг кивнул, снова занял свое место за столом, вытянув тощую шею и раздув ноздри в предвкушении более крупной и значительной добычи. Еще бы! Представилась возможность если не уничтожить конкурента, то хотя бы потеснить его.
Кряхтя, Семен Геннадьевич уселся обратно, потянув за собой и Катю. Она машинально опустилась на свой стул.
— Марлезонский балет, — хмыкнул он. — Начинаем по второму кругу?
Дракон открыл и закрыл папку.
— Следует ли понимать ваше молчание, г-жа Арухманова, как не желание произносить вслух имя офицера Вонга?
Катя кивнула, ошеломленная подобным поворотом. Вонг решил открыться? Что это значит? Как понять его замысел? Они ведь даже, ни о чем не договаривались, кроме одного — имя Вонга не будет произнесено, ни под каким видом. Ее мысли разбегались. Она от чего-то была уверена, что сейчас он действует спонтанно и перепугавшись не на шутку, не в силах была сосредоточиться от страха, что от одного неверного слова, сказанного ею, пропадет не только сама, но потянет за собой другого человека.
— Зачем же так ревностно было оберегать имя офицера? — почти по отечески попенял ей Дракон, вызвав в ней настоящую панику. Он словно кобра сделал стойку, и покачиваясь, сторожил каждое движение своей жертвы, чтобы одним молниеносным рывком, уничтожить ее, вонзив в нее свои ядовитые клыки.
— Если речь идет об угрозах, то, уверяю, мы сумеем защитить вас, — продолжал он увещевать Катю, пока не вмешался генерал.
— Я не понимаю вашего вопроса о применении насилии со стороны моего офицера? — повернулся он к нему. — Объяснитесь яснее.
— О, конечно. Если вы посмотрите на подозреваемую, то увидите, что ее губа распухла. Это говорит о том, что она недавно перенесла побои, а по уверениям г-жи Усовой и г-на Ивашова, накануне подозреваемая была в полном порядке.
Катя поежилась: все это время пока она здесь, их тоже допрашивали. Генерал кивнул, соглашаясь с доводами Дракона и, прямо спросил Катю:
— Он бил вас?
Катя покачала головой.
— Этот вопрос можно снять. Катерина Михайловна ответила отрицательно.
— Ее ответ ничего не прояснил, г-н Прасько — осадил прыть юрисконсульта Дракон. — А ведь если г-жа Арухманова подвергалась насилию, то это все меняет.
Было слишком очевидно, что Дракон подбирается к Вонгу.
— У вас есть, что сказать на этот счет, — повернулся он к Вонгу.
— Губы женщин вспухают не только от удара, — холодно проговорил тот.
— О! Понимаю, — умело подыграл Дракон, недоверчиво глядя на него. — Вы хотите сказать, что это последствия поцелуя?
— Да.
— Давно вы спите с подозреваемой?
— Вчера было наше первое свидание.
— Вчера? Насколько мне известно, вы знакомы с г-жой Арухмановой дольше.
— Я не привык торопиться.
— Свидание назначили вы?
— Да. Я позвонил ей на сотовый и предложил встретиться.
— Это так? — повернулся к Кате Дракон. — Вы подтверждаете слова офицера?
Катя кивнула.
— Когда он позвонил вам?
— Когда я была в кафе, в этом… «Утреннем лотосе», — врала она, заливаясь пунцовой краской.
— Тогда мне не понятно ваше упорство, с каким вы не желали говорить о нем? — пристально вглядываясь в Катино лицо, гнул свое Дракон, словно чуя какой-то подвох. — Ведь это могло сразу снять с вас многие подозрения.
Катя молчала и Семен Геннадьевич опять пихнул ее под столом ногой.
— Я… не хотела, чтобы это дошло до его семьи… — через силу выдавила Катя первое, что пришло на ум.
Мужчины за столом задвигались. Шестерка презрительно фыркнул от окна, где все это время переговаривался по рации.
— Разве офицер Вонг вам ничего не сказал? Вам не стоило беспокоиться на этот счет, г-жа Арухманова, — ласково заметил Дракон. — Уверяю вас, тайские семьи не снисходят до ссор из-за мимолетных интрижек с фаранго. К тому же у офицера нет семьи, и ваши показания никак не отразились бы на ней. Ну, а теперь, с разрешения генерала, я бы попросил офицера Вонга на время покинуть кабинет.
Генерал вскинув брови, посмотрел на своего подчиненного. Вонг прикрыл глаза тяжелыми веками.
— Не возражаю, — последовал ответ генерала.
Катя беспомощно смотрела, как Вонг уходит. Из ее рук вырывали спасительную соломинку, что не давала ей утонуть окончательно. Ее оставляли одну барахтаться в омуте лжи и непредсказуемости происходящего, с его уходом она теряла твердую опору и теперь ей оставалось лишь беспомощно погружаться в нее все глубже, пока ее наконец не потопят окончательно. Она не видела спасения ни для себя ни для Вонга. А он даже не взглянул в ее сторону. Хоть бы подал какой-нибудь знак, что ли…
— Херню не городи. Придерживайся фактов, — склонившись к ней, тихо посоветовал Семен Геннадьевич, как только за Вонгом закрылась дверь. Он заметно нервничал.
Факты, факты. Какие факты могли спасти их положение? Все они могли обернуться против них. Вспомнив, искорку одобрения, мелькнувшую в глазах Вонга, когда она упомянула об «Утреннем лотосе», Катя поняла, что Прасько прав — она должна опираться на факт, который можно проверить и значит, показания Вонга будут строиться вокруг тех событий которые могут быть подтверждены свидетелями, но ими, разумеется, нужно пользоваться очень осторожно.
— Где вы встретились с офицером Вонгом в тот вечер? — сразу же поставил Катю в тупик Дракон.
Где они могли с ним встретиться? Ведь говорить нужно о том, что известно им обоим. А что Вонгу известно?
— Где вы встречались друг с другом? — повторил свой вопрос Дракон, не спуская с нее своих болотных глаз.
Катя быстро соображала: если учесть, что она здесь ничего не знает… а с Вонгом она могла встретиться только после своего визита к несчастному Савангу, а он уже ничего не сможет ни подтвердить, ни опровергнуть, и если опираться на факты, чуть отойдя от них, то…
— У дома Саванга Ку, — неуверенно сказала она.
Дракон кивком подбодрил ее, как учитель подбадривает плавающего на уроке ученика, подтягивая его до удовлетворительной оценки.
— Что было дальше, г-жа Арухманова?
— Мы поехали в ресторан.
— Не уточните, в какой именно?
Шестерка ждал с рацией наготове.
— Я плохо запоминаю здешние рестораны.
— Вы могли бы описать нам вывеску или какую-нибудь его особенность.
— Я не помню… кажется, она была неоновой… с какой-то танцовщицей.
Лицо Дракона замкнулась. Еще бы! Здесь, в Чиангмае, куда ни плюнь, попадешь в неоновую вывеску с танцовщицей. Дело безнадежное и азарт Дракона немного поостыл, но не исчез.
— Вы, полагаю, просидели в ресторане всю ночь?
Катя, поколебавшись, нерешительно кивнула. Дракон повернулся к Шестерке — тот уже вовсю тараторил по рации, — и попросил:
— Прошу вас, позовите офицера Вонга?
Шестерка тут же поспешил к двери и вернулся с Вонгом, который вместо того, чтобы пройти к своему месту, остановился рядом с Катей, заложив руки за спину.
— Где вы встретились с г-жой Арухмановой?
Катя напряглась с ужасом, ожидая его ответа.
— Я подъехал к дому Ку и встретил ее там.
— Вы видели Саванга Ку?
— Да.
— Вы говорили с ним?
— Нет.
— Куда вы отправились потом, офицер?
— Разве того, что вы узнали не достаточно? Я свидетель, что г-жа Арухманова, во время совершения преступлений, находилась далеко от места убийств.
— Господин Вонг, не поймите меня не правильно, но ваши показания пристрастны и мне важно не столько ваши слова, сколько то, что их могут подтвердить, — откинувшись на спинку стула, с бесконечным терпением, пояснил Дракон.
Вонг молча смотрел на него.
— Вы ведь помните, что я упоминал о том, что у подозреваемой имелся сообщник?
— Вы подозреваете меня? — спросил Вонг прямо.
— Я должен быть уверен, что мои подозрения не имеют под собою никаких оснований. Вы ведь понимаете, что в ваших личных интересах ответить на мои вопросы, — выделив особой интонацией слово «личных», он немного помолчал, чтобы до Вонга со всей ясностью дошел смысл его угрозы, и едко добавил: — Не ошибусь, если предположу, что вы, очевидно, решили сразу же уединиться?
