Енё Рейтё - Остросюжетный детектив
— Ты бежишь вместе с… с моим бывшим мужем… с капитаном? Потому что знай: Ламетр был моим мужем!
Итак, она доверила мне самую большую свою тайну. Что же это, если не любовь?
— Я знал об этом, дорогая. Мы с капитаном теперь друзья.
— Правда?
— Правда. Он сразу понял, что я джентльмен, и рассказал мне о тебе.
Она изменилась в лице.
— Что?
— Ну, не так уж много, — смутился я. — Он сказал только, что ты… ну, в общем, не очень интересовалась домом или что-то в этом роде…
— Он ненавидел меня за то, что я его не любила… О Джон! Ты бежишь вместе с ним?
— Нет. Он уже ушел из лагеря. Мы с ребятами отправимся за ним вслед.
Я рассказал ей обо всём. Сейчас между нами уже не было никаких преград.
— Ты настоящий герой, Джон.
Звук горнов, трубивших сбор, прервал наше свидание. Еще несколько жарких поцелуев, и я выбежал из комнаты.
Мы построились на взлетном поле. Рядом с командиром батальона стояли какой-то морской офицер и Потриен. Моряк, заглянув в бумажку, сказал:
— Рядовые номера 9, 45 и 77 из первой роты откомандировываются на корабль в личное распоряжение господина губернатора.
Вот те на!
Теперь нашим планам конец. С военного корабля не сбежишь. Сорок пятым номером был я, девятым — Альфонс, а семьдесят седьмой номер был на мундире Чурбана во время вашей встречи с губернатором.
Потриен крикнул:
— Девятый, сорок пятый, семьдесят седьмой… Мы вышли из строя. Я и Альфонс.
— Где семьдесят седьмой? — спросил командир батальона.
Тишина. Вперед шагнул ротный.
— Ну?
— В списках роты семьдесят седьмого номера нет. Так же, как и семидесятого.
— Что? — Командир батальона удивленно посмотрел на моряка. Тот пожал плечами.
— Сообщим об этом господину адмиралу, — решил наконец комбат.
Строй рассыпался. Офицеры направились в палатку радистов. Моряк не пошел с ними, а продолжал прогуливаться по полю.
В этот момент ко мне подошел негр, работавшим в одной из столовых.
Письмо. Снова от этого ненормального Турецкого Султана.
«Пишу тибе потомучто повторяю ты балван и влес
в биду. Ведма украла твои записски. И выдала все
чтто от тибе уснала. Счесните поскорей!! мигом!!
И Альфонс тожа!
Звесный тибе дура Туррецкый Зултан»
Я оцепенел, потом быстро сунул руку в карман… Мои копии путевого журнала и карты исчезли.
Альфонс через мое плечо тоже прочел письмо и посмотрел на меня. Я глядел в землю.
— Отправляйся и отыщи эти бумаги… Следовало бы тебя пристрелить, как собаку. Заслужил…
Я молча зашагал вперед.
Меня охватило холодное, бесстрастное спокойствие. Словно автомат, я двигался к небольшому домику, из которого так недавно вышел.
Мне было ясно, что я должен сделать. Через несколько минут я уже стоял перед небольшой пристройкой к столовой. Я уже собирался войти, когда услышал доносившиеся изнутри слова.
Пристройка была наспех сколочена из досок, и сквозь щели можно было заглянуть внутрь.
Морской офицер стоял рядом с графиней. Говорили они тихо, но тем не менее я слышал каждое их слово.
— Не могу поверить… — сказал офицер.
— И все же это так, Хиггинс. Я могу доказать, что генерал де ла Рубан выдал военную тайну Ламетру и его сообщникам.
— Хорошо известно, что его превосходительство, — принципиальный противник генерала, но при этом он глубоко его уважает, и если сообщить ему о подобных подозрениях…
— Это не подозрения. У меня в руках доказательства. Путевой журнал и карта капитана Мандера должны были находиться у генерала, не так ли?
— Так.
— Так вот, эта карта с нанесенными на нее обозначениями военных объектов и штабными заметками находится у меня. Я взяла ее у солдата, являющегося, как уже известно его превосходительству, сообщником Ламетра.
— Это невозможно… Генерал Рубан — честный солдат…
— Карта у меня. А поскольку генерал не заявил о ее пропаже, несомненно, что он тоже замешан.
— Дайте мне карту… я немедленно…
— Нет, я отдам ее только лично адмиралу. Мне известно и то, что Ламетр сегодня вечером покинул лагерь и находится на пути к фонги.
— Он… был здесь?
— Да! Он прятался в форте Сент-Терез и прибыл сюда вместе с войсками. Эта пустоголовая обезьяна все мне разболтала.
…Меня постигла классическая судьба влюбленных: весь мой мир рухнул в один миг.
— Почему вы не хотите, чтобы об этом доложил я?
— Потому что я хочу кое-что получить взамен. Письменный приказ губернатора о расстреле одного из этих четверых…
Я вздрогнул… Какое чудовище скрыла природа под этой ангельской внешностью.
Офицер обнял пышущую ненавистью женщину.
— Как же вы мстительны и жестоки… И все-таки я люблю вас…
— Терпение, Хиггинс! — сказала она, освобождаясь. — Наше время скоро придет. Если губернатор одержит верх над Рубаном, мы… сможем добиться всего… Вы… займете место Ламетра… станете командиром корабля… у нас будет много денег…
— А до тех пор… вы будете любезничать со всякими типами… — с горечью проговорил моряк.
— Ну… что ж такого, если иногда мне ради дела придется улыбнуться кому-нибудь? Разве офицерам контрразведки не приходится притворяться и маскировать себя?
Что за артистка. Улыбаться! Горячие поцелуи это были, вот что. И еще какие.
— Когда губернатор услышит, что рядовой номер семьдесят семь не существует, он наверняка решит сам разобраться, в чем дело, и сойдет на берег. Тогда я доложу ему о вашем открытии. Только будьте осторожнее…
— Беспокоиться нечего, Хиггинс. Потемкина они никогда не схватят, потому что уж что-что, а это невозможно…
— Потемкина… разумеется… — со смехом ответил офицер. — А ведь его-то следовало бы наказать в первую очередь. Где я потом увижусь с вами?
— В доме миссии, напротив острова Санта Изабелла. Через две недели… Я должна встретиться там с одним человеком… Если сможете, постарайтесь быть там…
Еще один поцелуй, и офицер вышел.
Я едва успел спрятаться за выступом стены. Что это еще за Потемкин? Преступник?…
Хиггинс исчез в темноте. Я заглянул в щель. Графиня сидела неподвижно, глядя прямо перед собой и прижав сжатые в кулак руки к груди.
Лицо ее было просто страшным. Куда только исчезла красота? Ненависть и жажда мести исказили его, придав воистину дьявольское выражение.
Я быстро вошел в комнату.
— Добрый вечер, дорогая графиня, — прошептал я. Не знаю, какое у меня было при этом лицо, но эта ведьма отшатнулась с широко раскрытыми от страха глазами.
Одним движением руки я схватил ее за горло, за ее красивое, гладкое, белое, как молоко, горло.
— Если попробуете крикнуть, я вас задушу. Она и пикнуть не посмела.
Я вытащил свой револьвер и прижал ствол к ее лбу.
— Я буду считать до трех… — очень спокойно проговорил я. — Если к этому времени путевой журнал и карта не будут у меня в руках, я раскрою вам череп — и да поможет мне Бог. Раз…
В моем голосе не было угрозы. Я говорил тихо, четко произнося слова, почти шепотом — и все же лицо ее посерело от ужаса.
— Два…
На счете «три» я спокойно и без колебаний нажму на спусковой крючок, в этом я не сомневался. Она, видимо, тоже…
— Я отдам их… — прошептала она. — Они там… в ящике стола…
— Говорите правду, потому что если ящик окажется пустым, ни вопросов, ни счета больше не будет…
— Вот они… дьявол… — прошипела она, вытаскивая бумаги из выреза платья.
— А теперь повернитесь лицом к стене и считайте до пятидесяти… Если вы сдвинетесь с места раньше…
Она отвернулась. Быстро, почти с радостью. Видно, успела уже что-то придумать.
Однако в тот момент, когда она повернулась ко мне спиной, я так ударил ее по голове стволом револьвера, что она без чувств упала на пол.
Вы не верите своим ушам?
Да, я ударил женщину. Первый раз в жизни. Но эта женщина не принадлежала к слабому полу. Она была страшнее и опаснее сотни мужчин, малейшее снисхождение к ней могло обернуться гибелью многих людей и бесчестием для старого, заслуженного генерала.
Я быстро выскользнул наружу…
— Тс-с-с…
Рядом со мной стоял Альфонс.
— Надо спешить, — сказал я, — эта женщина рассказала обо всем офицеру… Скоро в лагерь прибудет губернатор… и тогда нам конец!
— Бумаги?
— У меня.
К нам приблизилась плотная, приземистая тень.
— Выше голову… все в порядке, — прошептала тень, тяжело дыша, словно после долгого бега. — Идите оба со мною.
— Нас будет трое…
— Кто третий?
— Маэеа… — прошептал голос рядом с нами.
— Гм… Ну, ладно… не беда, идите за мной, — пропыхтел Хопкинс. — Выиграть время мы можем только одним способом.
Мы последовали за ним, и вскоре между стволами деревьев показался берег.
![Тамара Малышева - Будь моим одиночесвтом [СИ]](/uploads/posts/books/5239/5239.jpg)
