Александр Ивин - Гуси к чужому обеду
- Я не снайпер...
- Но ты солдат! Я же вижу, стрелять умеешь, оружие любишь - тренируйся! Левая рука у тебя здорово отстает, надо развить!.. По часу в день - не оглохнешь, но за две недели перестанешь пули, как семена по газону, рассыпать, начнешь в одну лунку укладывать, как розовый куст садить...
- Увлекаетесь цветоводством?
- У меня домик в Норфолке, выйду на пенсию, уеду туда жить...
- Тир в подвале уже начали строить?
- Места нет - дом маленький, для боевого пистолета расстояние не вытянуть, а пневматическое оружие не люблю - ребячество!.. Там до моря недалеко, буду по выходным на берег ездить, по пивным банкам стрелять... Хотя я больше к мишеням привык, на них результат можно сосчитать...
- За всю жизнь не настрелялись?
- Вспомни, ты когда "маузер" в руку взял, ничего не почувствовал? Хорошее оружие - это не развлечение, это образ жизни!
Из тира Эптона Боксон ехал за город, на открытое стрельбище - тренировался стрелять из винтовки. Конечно, до уровня профессиональных спортсменов, разбивающих дробью летающие керамические тарелочки, Боксону было далеко, но в стрельбе по бегущим мишеням он показывал очень хороший результат, армейский инструктор был бы доволен. Хватило трех занятий, чтобы убедиться в собственной сноровке, и Боксон закрыл этот пункт своей тренировочной программы.
...Знакомый синий "опель" ждал его у пансиона "Кроссроудз", Джейми Мак-Рэй приветственно махнул рукой и приглашающим жестом открыл дверь машины.
- Как поживаешь, старина? - спросил Боксон. - Или ты по делу?
- Тебя приглашает Клаус, он что-то задумал...
...Клаус расхаживал по кабинету, Боло, по обыкновению, сидел с сигарой в кресле и демонстрировал глубокомыслие.
- Мистер Боксон, - серьезным тоном произнес Клаус, - у нас к вам предложение, вы готовы принять его?
- Я готов вас внимательно выслушать - так будет точнее!
- Вам, конечно же, знакомо такое название - Намибия?
- Да, в школе по географии у меня были отличные оценки!..
- Статус этой бывшей германской колонии весьма своеобразен - территория, оккупированная Южно-Африканской республикой. Как водится, местные племена ведут средней активности партизанскую войну, а в промежутках между боевыми операциями помогают оккупантам осваивать природные ресурсы и грабят невоюющих соплеменников. К сожалению, некоторые неуемные борцы за свободу мешают нормальному функционированию многих предприятий горнодобывающей промышленности. В частности, корпорация "Де Бирс" очень встревожена появлением в районах алмазных приисков посторонних вооруженных людей. Охрана на приисках - не армейское подразделение, может только обороняться, но для решения проблемы требуется ликвидировать противника, иначе он вернется!.. Вы согласны со мной?
- Вне всякого сомнения, - кивнул Боксон, - самое главное в антипартизанской войне - не давать партизанам инициативу...
- В таком случае - главный вопрос: вы сможете создать команду для активных охранных операций?
- Да, смогу! Вас интересуют бывшие легионеры или можно набирать других солдат?
- На ваше усмотрение, вы - командир, вам и решать!
- Создание боеспособной команды - дело дорогостоящее, как с финансированием?
- Десять тысяч долларов на первоначальные расходы, дальнейшее будет оговорено с представителями заказчика.
- Кто гарантирует возвратность данного кредита?
- Ты сам, парень! - молчавший до того Боло вмешался в беседу. - Куда ты денешься, у тебя здесь семья, сестренки-то совсем молоденькие, разве ты ими рискнешь?..
Услышав эти слова, Клаус вздрогнул. Боксон на замечание Боло отреагировал таким ледяным безразличием, что старый разведчик понял мгновенно: Боло - труп! Семья - самое ценное, что есть у человека, и выживший из ума гангстер Боло напомнил об этом слишком неосторожно. В мире вооруженных людей, не обремененных предрассудком законопослушания, таких неосторожностей не прощают...
- Мой компаньон вовсе не угрожает вам, мистер Боксон... - начал было спасать своего приятеля Клаус, но Боло продолжал говорить несусветную глупость:
- Десять тысяч баксов на дороге не валяются, пусть знает, что семья будет отвечать за каждый цент!..
"Черт с тобой! - подумал разозлившийся Клаус. - Жаль, я привык к Боло, но дурака уже не спасти..."
- Мистер Клаус, - произнес Боксон, - вы дадите мне какие-либо сведения для первых шагов, или мне начинать с нуля?
- Что конкретно вам требуется?
- Традиционно: контактные данные на заказчиков, необходимо обсудить их специфические пожелания...
- Вы получите адрес, телефон и имя для контакта в Йоханнесбурге, вся конкретика - там. Пока же - предварительное условие: ваша группа должна быть англоязычной, Претория очень неприязненно относятся к французской активности на континенте, в правительстве ЮАР затевается какая-то очень крупная антифранцузская акция...
"Бери, парень, работай! - мысленно воскликнул Клаус. - Пусть мосье лягушатники слегка взволнуются!.."
- Я передам в Йоханнесбург о вашем принципиальном согласии, - продолжил он вслух, - приходите послезавтра в это же время, получите от корпорации окончательный ответ!..
Клаус проводил Боксона до крыльца, прощаясь, все-таки попытался спасти Боло:
- Не обращайте внимание на слова моего компаньона - к старости у него развилась ипохондрия, он разучился работать с людьми, бывало, погорячится, а потом жалеет...
- Несомненно, мистер Клаус, - согласился Боксон, - мы же все живые люди, я понимаю...
"Боло проживет суток двое, не более..." - осознал Клаус.
...Своего настоящего имени Тибби не помнила - она родилась в маленькой деревне в джунглях, у одного из притоков великой реки Нигер, но это было невероятно давно - даже невозможно себе представить, однако, в памяти сохранилось, что когда ей было десять лет, родители уже договаривались о её замужестве с сыном вождя, осталось подождать совсем немного, в семьях уже приготовили первые свадебные подарки, как в деревню вдруг пришли солдаты, говорящие на незнакомом языке и убили всех взрослых мужчин. Сыну вождя было четырнадцать лет, он был отважным воином, схватился за отцовское ружье, но выстрелить не успел - длинная пулеметная очередь разрубила его пополам. Для Тибби случившееся было непостижимо - откуда она могла знать, что её страна называется Нигерия, что деревня находилась в провинции Биафра и что в стране идет война - люди из благородного племени хауса истребляют своих врагов из проклятого племени ибо (на территории склонных к христианству ибо обнаружились богатейшие месторождения нефти, а для правоверных мусульман хауса нет ничего страшнее, чем благополучие соседа). Впрочем, жители опустошенной деревни принадлежали племени ибибио, но кого это интересовало?
Командир солдат забрал Тибби с собой, объяснил, что она теперь его жена, скоро они поедут в большой город, и будут жить в огромном доме в целых три этажа. Сначала Тибби часто плакала, среди незнакомых людей было страшно, но солдаты её не трогали, а муж дарил ей красивые вещи, которые брал в других попадающихся на пути селениях, и каждый день угощал сладким сгущенным молоком из железных банок - много позже Тибби узнала, что еда в железных банках называется "консервы".
Когда муж привез Тибби в большой город, она была потрясена таким несметным количеством людей, а встреча с первым белым человеком повергла её просто в ужас, но вскоре она привыкла. Через неделю муж подарил Тибби английскому летчику; тот летал бомбить мятежников и был истинным джентльменом проигравшись в хитроумную разновидность покера своему египетскому коллеге (офицеры Насера составляли основу нигерийской карательной авиации), он (как и положено потомственному баронету) не позволил себе оставаться бесчестным должником, и в тот же вечер продал Тибби за сорок восемь долларов в припортовое заведение господина Ахмара. В заведении она и получила свое новое имя - Тибби, и начала, как выражался господин Ахмар, обслуживать гостей. Обычно гостей было пять-шесть за ночь, иногда - больше, а иногда Тибби покупали для обслуживания вечеринок, тогда гость был один. За три года в заведении господина Ахмара Тибби научилась объясняться на многих языках; привыкла к дешевому самогону, который подавали гостям в бутылках из-под виски (пустые бутылки с красивыми этикетками приносили из коктейль-бара отеля "Икойи", десятки иностранных журналистов каждый день накачивались там алкоголем и сочиняли пропахшие порохом фронтовые репортажи); курила не меньше пачки сигарет в день и мечтала, что когда-нибудь богатый капитан, или старший помощник, или даже пусть старший механик с танкера или круизного парохода возьмет её с собой навсегда. Об этом мечтали все девочки господина Ахмара - их привозили из разных районов страны; если вдруг девочка заболевала, то её продавали в другое заведение, попроще, а на её место покупали у солдат новую. Тибби повезло - за все три года она не заболела, и даже приобрела себе постоянных клиентов, особенно она нравилась филиппинцу Рамону - помощнику механика с панамского контейнеровоза, только вот у Рамона была семья и увезти с собой Тибби он не мог, зато всегда приносил конфеты и никогда не бил. Однажды в заведение пришел нигериец из племени йоруба, господин Виктор, поговорил с господином Ахмаром и сказал Тибби, что теперь она - его жена, и завтра самолетом они полетят в Лондон. (Семья господина Виктора неплохо заработала на распродаже гуманитарной помощи, как раз во время войны в Биафре от голода умерли почти миллион человек, - выгоднейший бизнес, можно оплатить обучение старшего сына в Оксфорде!) В Лондоне у Тибби бывал всего один клиент за ночь, но ей запретили ругаться и пить много виски. Последнее оказалось особенно мучительно; случалось, Тибби с тоской вспоминала припортовую жизнь в Нигерии - там хоть можно было допить оставленное гостями; в Лондоне же гости пили только шампанское, и его никогда не оставалось, а купить себе выпивку Тибби не могла - на улицу её не отпускали; да и откуда у неё могли быть деньги? К тому же в Лондоне было очень холодно, зимой Тибби целыми днями не вылезала из-под одеяла.
