Фридрих Незнанский - Формула смерти
— Честно говоря, я ничего об этом не знаю, но раз надо… Кстати, у вас, может, удостоверение какое есть?
Парень охотно полез за удостоверением. Удостоверение было в порядке: Соколов Владимир Петрович, частное охранное предприятие «Гвардия»… место работы — фирма «Югра»…
— Ну что ж, — вздохнул Егор, решив так: сейчас он оденется и уведет отсюда охранника, а Олеся Викторовна тем временем… Но пареньбез всяких подсказок придумал еще лучше:
— Знаете что, Егор Андреич… вы же все равно сейчас к Соболевскому пойдете. Давайте я вас внизу подожду, пока вы тут умываетесь, одеваетесь, завтракаете…
— А как же охрана? — повеселел Егор. — Вдруг меня кто украдет?
— Не должны, — засмеялся охранник. — Тут у нас все схвачено. Ну а уж на улице мы вас подстрахуем.
— Какая я дура! — сказала Олеся, выходя через минуту из ванной. — Это ж надо было так вляпаться! Ну конечно, у него тут на каждом углу соглядатаи!
— Да брось ты. Не психуй. — Егору ситуация начинала нравиться: у него появлялась реальная возможность отделаться от Олеси. — Уйдешь минут через десять после меня, никто ничего не заметит.
Глава 14
ВИЗИТ К МИНОТАВРУ
Вообще-то Егор был зол. На то, что Соболевский вызвал его к себе в воскресенье поутру, он даже родителей повидать не успел; на то, что к нему без его согласия приставили соглядатая — так он мысленно окрестил охранника Володю. Зол, но в то же время и смущен — предстояло встретиться глазами с мужчиной, чья женщина осталась в его спальне…
Вот с этим чувством он и открыл дверь кабинета хозяина «Югры». Его снова, как и в первый раз, поразил огромный кабинет Соболевского. Дорогой стол, роскошный канцелярский прибор на столе, отделанный серебром и золотом. В углу низкий столик, роскошные кресла рядом. Все со вкусом, все стильное.
— Ну здорово, здорово, герой! — Выходя из-за своего могучего стола и идя Егору навстречу, Соболевский уже покровительственно был с ним на «ты». — Оценил, какую важность я твоему… гм… визиту придаю? Выходной не выходной, в любой день готов с тобой встретиться! Как говорил Чапаев, приходи ко мне полночь за полночь… — И как в прошлый раз, предложил: — Что пить будем? Чай, кофе, виски? Заказывай, не стесняйся… — Соболевский оценивающе оглядел гонщика, словно хозяин породистого скакуна, повел взглядом сверху вниз. — Давненько, давненько не виделись. Я уж, если честно, малость подзабыл, какой ты есть. — Он жестом пригласил Егора сесть и сам вальяжно откинулся в кресле с сигаретой в руке. — Какие люди у нас есть! Молодой, красивый, сильный. Честное слово, просто завидую тебе, — веришь? — Олигарх наклонился к столику, положил сигарету в пепельницу. — Ну как, хорошо тебе, правда?
Скорее всего, подразумевалось, что Егор должен благодарить его за все благодеяния: пилотом он его сделал, во Францию послал, благосостояние обеспечил… А если это он на Олесю Викторовну намекает?
— Что вы имеете в виду? — осторожно спросил Егор.
— Ну ты и нахал! — широко улыбнулся магнат. — Что я имею в виду? Да как раз то, что ты во Франции стажируешься у знаменитого тренера, имеешь шикарные перспективы. Что там еще… «Что вы имеете в виду?» — повторил он, копируя Егоровы интонации. — Не будешь же ты отрицать, что жить тебе стало лучше? Жить стало лучше, как говорил один товарищ, жить стало веселей. Верно? — Он не столько даже спрашивал, сколько утверждал.
Вопросы Аркадий Яковлевич задавал, казалось, искренне, видно было, как ему хочется, чтобы все было тип-топ и чтобы Егор подтвердил это своей благодарностью. Но это ожидание благодарности, снисходительное похлопывание по плечу и невольное подчеркивание того, что Егор стоит чего-то лишь потому, что он, олигарх, его поддерживает, — все это невольно стало раздражать Калашникова, хотя вида он старался не показывать.
Ну да, Соболевский спонсор, хозяин, инвестор, хрен на блюде! Он «конюшне» деньги дает! А гонять-то все равно будет он, Егор, а не какой-нибудь там Соболевский!
«А если не ты?., — трезво возразил Егор себе. — Не он, но и не ты? Мало, что ли, кандидатов на твое место?»
Вышколенный секретарь бесшумно внес поднос с двумя чашками кофе и печенюшками в вазочке и исчез за дверью. Соболевский снова заговорил:
— Ну-с, давай рассказывай конкретно, что там у тебя во Франции. Мне Олеся Викторовна начала что-то говорить, да я недослушал, отвлекло что-то. Что там у вас с Берцуллони вышло? Освоил ты технику? Я имею в виду и машины, и сами гонки — спортивные дела, так сказать. Виражи, резина, прохождение трассы, пит-стопы… Как видишь, я тоже времени зря не терял, немного подковался в ваших делах…
Ну об этом-то Егору было легко говорить, даже не думая. Забыв про кофе, он увлекся так, что не заметил, как проговорил добрых полчаса, рассказывая о Франции, о механиках, о будущих соперниках, о том же Берцуллони, о Максе…
Соболевский слушал внимательно, иногда задавал вопросы. К удивлению Егора, был весьма задет тем, что Калашникова изводил какой-то фашиствующий мальчишка.
— Я, знаешь ли, с расовой сегрегацией знаком не понаслышке. Так что вполне с тобой солидарен: гнать этого Макса в шею! Я отдам итальянцу соответствующий приказ. И вообще, как я понял, технику ты уже освоил. Ну и почему же в таком случае Берцуллони до сих пор не выставил тебя на гонки? У нас с ним на этот счет уговор был весьма жесткий… Твоя задача — попасть на этап «Формулы».
— То есть я вернусь во Францию? — на всякий случай уточнил Егор.
Этот вопрос волновал его больше всего остального.
— А как же? — искренне удивился олигарх. — Я в тебя столько денег вбухал! Должен бы уже и сам понимать, не маленький. — Он вдруг словно осекся, посмотрел на него как-то особенно внимательно. — А почему, собственно, ты задаешь этот вопрос?
— Ну вообще-то Олеся Викторовна говорила: мы, мол, тебя заберем — нечего, дескать, этому Берцуллони потакать…
— Олеся Викторовна… — В голосе олигарха явно послышалась не то усмешка, не то скрытое раздражение. — Ты все-таки помни, кто у тебя на самом деле хозяин! Конечно, мы итальянцу потакать не будем! Но и забирать тебя я не собираюсь. Можешь не сомневаться.
— Ну я так понимаю, Берцуллони все же не хочет, чтобы русский был на трассе — ненужная конкуренция. Своих хватает.
— Ну это хрен ему! Размечтался! — Соболевский снова схватился за сигарету. — Так он что, саботажем занимается, что ли?
— Типа этого, — кивнул Егор.
— Не, эт-то у него не пройдет. Я ему, пожалуй, сам объясню, что к чему, раз он вдруг такой непонятливый стал. Так что готовь себя к самым серьезным делам, Егор Андреевич, ничего не отменяется! Еще вопросы есть?
— Вроде бы нет, — как бы задумался Егор и тут же, как бы вспомнив, произнес: — Хотя один есть! Аркадий Яковлевич, а зачем вы ко мне соглядатая приставили? Парень он приятный, но я ведь вроде не просил… Или у вас есть нужда шпионить за мной?
Соболевский буквально пронзил Егора острым, яростным взглядом. «Знает! Он все знает! — подумал Егор, невольно опуская глаза. — Ну что ж теперь делать, вешаться?»
Он посмотрел в лицо босса. Тот уже взял себя в руки и миролюбиво произнес:
— Этот соглядатай, как ты говоришь, — не соглядатай, не шпион, а твой охранник.
— Да зачем он мне?! — возразил Егор.
— А ты не кипятись. Ты теперь наше достояние, — пояснил свое решение Соболевский. — Хочу оберечь свои вложения от случайностей. Конкурентов у меня тут… как собак…
— Да я-то при чем? — не понял Егор.
— Я имею в виду конкурентов насчет гонок, а не насчет своего основного бизнеса. Все вдруг проснулись, все хотят свои команды создавать…
И он рассмеялся так непринужденно, что Егор мысленно вздохнул с облегчением: «Не знает!» — и решил поддержать шутку:
— То есть я типа тоже ваша собственность?
— Ну… Собственность не собственность, а пока у нас контракт, ты должен быть в форме, понял? Должен быть здоров как бык, и вообще, выполнять все наши требования.
— А как далеко простираются ваши требования? — насторожился Егор. — Это что же, я уже сам себе не хозяин?
— Ну-ну, не заводись! Мы партнеры и должны учитывать интересы друг друга, вот и все. Никто твою свободу ущемлять не собирается. Считай, что ты в кратковременном отпуске. Но и в отпуске есть правила, предусмотренные контрактом. Ты, если забыл, перечитай, освежи память. — Соболевский с нажимом придавил в пепельнице сигарету, словно и в этом вопросе поставил безапелляционную точку. — А сейчас поговорим о будущем. Обсудим подробненько стратегию и тактику дальнего и ближнего боя, так сказать…
Они просидели еще около часа, обговаривая все, что можно. И Егор понял, что Берцуллони хочешь не хочешь, а придется заявлять русского на гонки.
— Имей в виду, — сказал в итоге олигарх, — мы с тобой в одной лодке. Как бы друг к другу ни относились, мы связаны общим интересом.
