Марина Серова - Риск, засада, пистолет
— Для начала вам будет предъявлено обвинение в нападении на гражданку Иванову и насильственное лишение ее свободы, — спокойно объяснил Андрей. — Или скажете, что вы здесь в прятки играли? А вам, кроме того, — он посмотрел на Толю, — обвинение в убийстве гражданина Леонтьева. Пистолетик ваш мы изучим и докажем, что именно из него убит Леонтьев.
Понятые, сидевшие на диване затаив дыхание, хором ахнули. Две немолодые женщины, очень похожие, наверно, сестры, обе в домашних халатиках и в шлепанцах. Они вертели головами, полные любопытства и немного испуганные. Я подумала, что теперь не меньше недели они будут главными героинями посиделок на лавочке у подъезда, рассказывая, как в шестьдесят седьмую приходила милиция и арестовала хозяина и его гостя за какие-то жуткие преступления, похищения и убийства.
Толя сплюнул на пол и, злобно сверля меня глазами, разразился речью, смысл которой был в том, что ему было бы очень приятно самолично искрошить меня на мелкие кусочки и он весьма сожалеет о том, что теперь не сможет доставить себе этого удовольствия. Из цензурных в его словах было только выражение «ведьма крашеная».
— Добро пожаловать в клуб поклонников Татьяны Ивановой! — ухмыльнулся Андрей. — Слыхала, Тань, ты становишься все популярнее.
— Слыхала. Только это гнусная клевета, вовсе я не крашеная, — я посчитала необходимым обидеться. — Просто чуть-чуть цвет волос подправила.
В открытую дверь осторожно, бочком, просочился Игорь, на цыпочках подошел ко мне, зашептал:
— Таня, у тебя все нормально?
— В конечном итоге все. Хотя перетрухнула здорово.
— А я… Представляешь, сижу, тебя нет, Мельников не едет, что делать, не знаю! А когда они приехали наконец, Таня, он так ругался, ты не представляешь!
— Представляю, я тоже имела возможность его послушать. Ладно, Игорь, видишь на комоде коробка стоит, подай ее сюда, а то у меня сил нет подняться.
Игорь послушно снял картонку и поставил мне на колени. Не вынимая «Талию» из коробки, я развернула ее и показала Игорю. Он тихо всхлипнул и протянул к ней руки.
— Что это тут у вас? — Нет, у этого Мельникова явно на пару глаз и пару ушей больше, чем у всех остальных представителей рода человеческого! Ведь мы с Игорем шептались, а он был на другом конце комнаты. И вот он уже вытаскивает своими лапами из коробки «Талию».
— Так-так, это, значит, и есть та самая музочка, из-за которой весь сыр-бор разгорелся? — Надо сказать, что вертел Андрей в руках статуэтку без всякого уважения. Никакого священного трепета перед вечным искусством. И на меня поглядывал оч-чень нехорошо. — И почему это у меня, Иванова, такое странное подозрение на твой счет, будто ты не очень хотела мне ее показывать?
— Да что ты, и в мыслях не было ничего подобного! — очень натурально возмутилась я.
— Знаю я твои мысли. Хотела тихо слямзить статуэтку, чтобы вернуть хозяину?
— А что, это было бы здорово! Я имею в виду вернуть. Андрей, ну ты же сам понимаешь, приобщишь ты ее к делу, как вещдок, хозяин ее еще сто лет не получит. Будет вместо скульптуры на твою расписку любоваться. А если бы ты отдал «Талию», то законный хозяин получил бы принадлежащую ему вещь без лишней волокиты.
— Ну, Танька, ты, похоже, совсем одичала, даже не знаю, как тебя обругать, — вздохнул Мельников. — Порядок забыла, все обвинение развалить мне хочешь?
— Можно подумать, у тебя улик не хватает! И пистолет нашел, и я, живая жертва нападения. А человек «Талию» у хозяина под честное слово брал, обещал через две недели вернуть. — Я незаметно толкнула Игоря, чтобы не стоял столбом, а тоже принял участие.
Он тут же сложил ладошки и затянул жалобно:
— На коленях ползал…
Я, собственно, и не ожидала от этого никакого результата, Мельникова такими штучками не проймешь. Так что, честно говоря, немного удивилась, когда, послушав, с некоторым даже интересом, Игоревы завывания, Андрей сказал:
— Вот что, господин Маслов, приходите ко мне завтра, часов в одиннадцать, попробуем решить вопрос. — И тут же повернулся ко мне, шепнул с ехидной улыбочкой: — Я его на начальство напущу, пусть тоже развлекутся.
Он небрежно снова замотал статуэтку во фланель и сунул ее обратно в коробку. А коробку поставил перед Семеновым.
— Оформи изъятие.
Минут через десять, когда Игорь уже стал счастливым обладателем автографа Мельникова на бумаге, подтверждающей, что скульптура работы Осипова, изображающая музу «Талия», изъята в квартире гражданина Шлица В. Н. и приобщена к делу в качестве вещественного доказательства, и выпровожен за дверь, я окликнула Андрея:
— Слушай, Мельников, ничего, если я пойду, или я тебе еще нужна буду?
— Да ладно, иди, я тебе позвоню или сам с бумагами заеду. — Он внимательно посмотрел на меня. — Ты как, в порядке, машину вести можешь? А то Леша тебя отвезет.
— Не надо, все нормально, я уже оклемалась.
— Ты, Иванова, придешь домой, выпей полстакана коньяку и ложись спать. Очень помогает в стрессовых ситуациях, — подмигнул Андрей.
— Язва ты, — привычно осудила я его. — Мне сейчас и целая бутылка не поможет после такого стресса.
— А нечего было поперек батьки в пекло лезть! Не могла подождать, как человек.
— Я ждала! А потом просто решила проверить, действительно этот тип сюда пошел или нет. Я же знала, что вы вот-вот подъедете. Лучше скажи, где тебя носило.
— Где носило, где носило! Торопились очень, по короткой дороге поехали. А там пробки такие… мы полпути, как на велосипеде, по тротуару шмыгали. Ладно, иди отдыхай.
Игорь сидел в машине и разглядывал расписку. Когда я села рядом с ним за руль, он поднял на меня глаза.
— Как ты думаешь, отдадут?
— Рано или поздно обязательно.
— Да нет, я имею в виду завтра?
— А-а… Не знаю. Но ты все равно сходи, вдруг получится. А если нет, тоже ничего страшного, главное, что «Талия» цела. И у Мельникова, уж будь уверен, она никуда не пропадет. А пока береги его расписку, это сейчас самый главный в твоей жизни документ!
— Только бы отдали, — с тоской сказал Игорь.
Меня неожиданно начал пробирать нервный смех.
— Неблагодарное ты существо, Игорь! Ты только подумай, за два дня «Талию» нашли, убийцу Петечки арестовали! А ведь статуэтка махонькая, ее могли вывезти из страны, продать неизвестно кому, ищи ее тогда по белу свету! А теперь она будет в надежном месте, под охраной! После суда ее в любом случае вернут владельцу. Так что не гневи бога, Игорь!
— Действительно, когда ты говоришь, вроде все правильно, даже радоваться надо, — несмело улыбнулся он. — Танечка, ты не думай, я все понимаю, и как мне повезло, что я именно к тебе обратился… просто… ты правда думаешь, все будет хорошо?
— Все будет прекрасно. — Нет, смеяться я не могла, голова слишком болела. — Одним словом, выше бороду! Кстати о бороде, а почему ты ее не сбреешь?
— Людмиле нравится, — он пожал плечами, — и Вере тоже. Если бы не они, давно сбрил бы, мне-то от нее одни хлопоты.
Я только вздохнула и включила мотор. А что тут скажешь, у каждого свои причуды.
— Тебя куда забросить, домой или в галерею? — Я поморщилась от звука собственного голоса, он показался мне слишком громким.
— В галерею, я думаю. Елена Александровна там и вообще дела…
Около галереи я тоже вышла из машины. Просто так, воздуха вдохнуть. Очевидно, пережитый стресс все же подействовал, голова кружилась и болела, мир вокруг меня становился все более неустойчивым и зыбким. Не хватало только опять без сознания грохнуться! Игорь говорил мне что-то, вдруг лицо его изменилось, он встревоженно подался ко мне и левой рукой подхватил меня под локоть.
— Что с тобой? Тебе плохо? Таня, ты же зеленая совсем!
— Все нормально, Игорь, перестань меня хватать, а то уронишь. Просто я устала очень и пить хочу, — я безуспешно попыталась облизнуть сухим языком сухие губы.
— Так пойдем к нам, сейчас Елена Александровна сделает чай, или кофе выпьешь, — он уже тянул меня к массивным дверям.
— Не надо ничего, я лучше домой сейчас поеду, — остановила я его.
— Может, мне тебя подбросить? Вид у тебя…
— Доберусь сама. Просто голова разболелась. Ты мне позвони завтра вечером. Я отчет напишу, счет составлю, оформим окончание дела.
— Как скажешь, Танечка, — похоже, Игорь постепенно начал приходить в себя. — Я тебе так благодарен… Я же понимаю, что если бы не ты…
— Ладно, ладно, поняла я все. — Я села в машину. Игорь стоял и смотрел на меня. Я махнула ему рукой и улыбнулась. — Все в порядке, буду ждать твоего звонка. Счастливо!
Дома было тихо. Я зашла в ванную, умылась, потом на кухне достала из холодильника бутылку минералки, попила прямо из горлышка. Проглотила таблетку аспирина, подумав, добавила еще одну. Тишина угнетала, так что для создания звукового фона я включила телевизор. На экране молодой Царев в роли профессора Хиггинса возмущался: «Вы, жалкое насекомое! И я трачу на вас сокровища своего разума!» Всегда любила Бернарда Шоу, всегда любила «Пигмалиона». Сварила себе кофе, настоящего, из зерен. Достала парадную кофейную чашечку, настоящий фарфор, мой любимый рисунок — геометрический орнамент, цвета кобальт с золотом. Взяла пакетик сушеного инжира, вы когда-нибудь пили кофе с инжиром? Очень рекомендую попробовать. Только тогда сахар в кофе класть ни в коем случае не надо. Залезла с ногами на диван, откинулась на подушку. Глоток кофе, инжир в рот, что еще нужно девчонке для счастья… Ну, вообще-то, кое-что можно было бы придумать…
