Вадим Новосадов - Подлец
Гвоздю он сообщил, что план побега остаётся в силе, но только не для него, а для его товарища. На недоумение Сергей ответил, что так было задумано с самого начала в целях конспирации. Гвоздь потребовал назвать имя будущего беглеца, ссылаясь на то, что охрана не каждому подследственному согласится помочь бежать – это зависит от тяжести обвинения, - и через пару дней подтвердил согласие.
В первый же день освобождения Сергей встретился с подручным Базанова в своём особняке. Он открыл ему некоторые детали следствия и изложил свой план спасения всех от уголовного преследования.
- Я знаю, как избавиться от всех наших злоключений, - заявил он.
Гость поднял насмешливый взгляд.
- Для этого придётся пожертвовать Васей. Он слабое звено, из-за него заварилась вся эта каша.
Помощник босса недовольно насупился.
- Это интересно! – возмутился он.
- Я устрою ему побег, а ваши люди завершат дело, когда он окажется за стенами СИЗО.
Гость вскинул бровями изумлённо, а потом зло усмехнулся:
- Побег? Из СИЗО? У тебя ролик за шарик заехал, что ли?!
Ему доставляло удовольствие насмехаться, но Сергей не терял хладнокровия, как не теряют его мудрецы, готовые к насмешкам глупцов.
- Если бы мы хотели, избавились бы от него и там… - визитёр нервничал, встретив невозмутимость собеседника.
- Почему же не делаете этого? – спокойно спросил Сергей.
- А это не твоё дело, понял? Вася – наш человек.
- Нет, это и моё дело. А ваш Вася – дерьмо собачье. Он сдал меня, а значит и вас, - Сергей прибавил твёрдости в голосе. – По логике, уже наступила и моя очередь. Но хочу предупредить: если от меня не будет известий некоторое время, то все сведения о махинациях вашей организации попадут куда следует…
Лицо гостя зло исказилось.
- Ты что, никак пугать нас вздумал? Ещё не разобрался, с кем имеешь дело?! Дурья твоя башка!
- Я вижу, что имею дело с шутом гороховым. Не ты принимаешь решение, так что послужи хотя бы точным телеграфом. Не то я напрямик обращусь к боссу, - не теряя самообладания, говорил Сергей, не сводя с собеседника глаз, лицо которого зарделось от оскорбления, но его сдержало любопытство.
В следующую секунду ему вернулись брезгливость и насмешливость.
- Побег я готовил для себя, и это возможно. Сейчас всё можно купить, и побег тоже. Убери вы его в изоляторе – прокуратура озвереет. Если он сбежит – так сбежит. Будут искать его, а не его труп, но и трупа не будет. Потом должен исчезнуть и я, но, разумеется, только для следственных органов. Вы мне в этом поможете.
Сергей деловито поделился подробностями своей идеи. Подручный Базанова выслушал его внимательно.
***
В тот же день он передал боссу за ужином в ресторане содержание разговора с Щегловым.
- Ох и шельма этот Щеглов! – заключил тот, не без похвалы в адрес виновника затеи.
- Имитатор хренов, - ревниво выразился подручный. – уверен, что он нас нагрел с помощью хакеров.
- У нас нет доказательств.
- В пыточный подвал его – и будут все доказательства.
- А вдруг не он? Кости ломать невинным – не в моих правилах. Мы – интеллигентная организация. А он способный малый, ещё пригодится нам. И потом: мы будем его пасти и узнаем, вор он или нет. А коли вор, пусть вернёт украденное… по-хорошему… - он подмигнул. – Что ни говори, а план мне его нравится. В конце концов, попытка не пытка. Будем действовать по его плану, - удовлетворённо заключил Базанов, к ревностному изумлению подручного.
Глава 12
Известие, которое могло бы развеселить обывателя, затравленного скверными новостями и надувательским шутовством власть предержащих, застало Сергея в его тайной квартире. Для него это известие означало предпоследний шаг до победы. Из столичной тюрьмы, откуда не было побегов в последние два десятилетия, сбежал заключённый. Вот так просто взял и сбежал. Каким-то образом одолел решётку окна камеры, спустился на связанных простынях, пробежался по крыше барака и сиганул с неё через пятиметровый забор на волю, - и куда только смотрела бдительная охрана? Сбежавший был некто Василий Здор.
Осталась завершающая часть его плана, после чего Сергей отправился за границу по подложным документам с изменённой внешностью.
***
Как-то в местном отделении милиции одного из пригородных посёлков раздался звонок. Некий пенсионер сообщил, что у него по соседству происходит что-то подозрительное: в сарай одного заброшенного дома однажды въехала дорогая иномарка, каких в тех краях никто не видывал, и не выезжала, зато после неизвестные люди сомнительной наружности вывозили на грузовике колёса и двери, должно быть, от той самой иномарки. Похоже, бдительный гражданин обнаружил шайку по сбыту угнанных автомобилей. Оперативники выехали по указанному адресу, не ведая, что звонивший выполнял за умеренное вознаграждение просьбу парней специфической наружности, от просьб которых не отказываются.
Милиционеры нашли нечто большее в пустующем доме, чем полуразобранный «Кадиллак». На заднем сиденье машины они обнаружили следы крови, в глубине сарая – пустую ванну со сливом в приямок, от которой разило невыносимым удушливым запахом серной кислоты. Здесь произошло убийство, решили оперативники и вызвали криминалистов. Те нашли брошенный номер автомобиля и разношенный ботинок и вскоре выяснили, что «Кадиллак» принадлежит гражданину Щеглову С.А. и ботинок – благодаря ищейке, обнюхавшей вещи в его доме, - тоже ему. Вскоре следствие сделало вывод, что жертвой, тело которой было растворено в серной кислоте, вероятнее всего был не кто иной, как Щеглов С.А. Подвергать сомнению эту единственно достоверную версию причин не было.
Сергей скрылся за границей по подложному паспорту, но не по тому, который приготовили ему люди босса. Через некоторое время он узнал из прессы, что Базанов был взят под стражу. Ему вменяли в вину незаконное предпринимательство, неуплату налогов, нелегальный вывоз капитала и инициацию ряда заказных убийств. Сергей не сомневался, что аресту Базанова содействовали сведения, посланные им в прокуратуру, однако он не был уверен, правильно ли он поступил, сделав это.
Глава 13
Прошло немногим больше года. Однажды Сергей появился в Париже и в одном открытом кафе на немноголюдном бульваре занял столик, пил неторопливо кофе с коньяком, перелистывал для вида журнал и украдкой, но внимательно следил за подъездом одного из ближайших. Он ждал её, Карину, живущую в этом доме.
И вот в ожидаемое время она вышла из подъезда с сыном. Как подрос Александр! Уже свободно семенил маленькими ножками, словно плыл по воздуху, держась одной рукой за руку матери. А другой размахивал, чтобы сбалансировать своё торопливое движение, не поспевавшее за Кариной. За ними вышел мужчина в плаще, кудрявый брюнет среднего возраста, - должно быть, сосед, решил Сергей и уже было поднялся им навстречу. Но что за дьявол? Незнакомец поравнялся с ними и заговорил с Кариной. Сергей обомлел, а этот тип всё шел и шёл, потом ещё взял Александра за руку. Сергей испугался и снова сел за стол, чтобы они вдруг не заметили его. Кто это? Любовник? А может, и муж? Сергей почувствовал себя так, будто его несправедливо и публично оскорбили. Мир хоть и стоял на месте, но для него он перевернулся. Пока таился на дне, выжидал, когда минует опасность, неумолимое время не только оказалось его союзником, но и жёстким врагом – оно съедало этот мир как ржа, и вот он рухнул у него на глазах вместе с тем, что было всё ещё дорого для него.
Когда они проходили мимо совсем близко, он закрыл лицо журналом, с тяжёлым волнением расслышав, как они перекидывались фразами на французском. Это было похоже на воркование двух близких людей. Его жадно-пытливый взгляд следил за ними, пока они не скрылись за поворотом, отчаянно пытаясь уловить хотя бы малейший признак, отрицавший то, что он видел. Но нет… Идиллия двух супругов или как минимум возлюбленных. Сергей ощутил себя совсем разбитым. Он чувствовал себя так, будто ему перерезали сосуды, невидимо соединяющие его с Кариной, которые кровоточили и обескровливали его. Из потрясённого состояния его вывел официант, увидевший, что Сергей допил заказанное. Не желая выдавать свою удручённость, он повторил заказ, быстро выпил коньяк с кофе и с пудовым сердцем отправился в гостиницу.
«Что он получит, когда воскреснет из мёртвых перед ней, - думал он, - лёжа на кровати в фешенебельной гостинице. Шок, горький упрёк и невинность её второго замужества. А как же он хотел? Не пристало ей, молодой, привлекательной, век носить по нему траур. К тому же он подверг её такому бессердечному испытанию, что лучше бы и вовсе на глаза не показывался». Вспомнил он и о своих давних подозрениях, что любовь у неё к нему прошла.
