Дарья Калинина - Пикник на Лысой горе
Дюша кинул на сестру подозрительный взгляд, ожидая новой ловушки. Но Наташина мордашка выражала лишь искреннюю заботу.
— Нормально встречали. Даже тепло, — сказал Дюша. — Отец Сильви посадил меня в свое самое лучшее кресло, сунул в зубы сигару и вообще держал себя очень любезно. Мы с ним долго беседовали. Он мне рассказывал про свою молодость. Как он заработал свой первый миллион. Сказал, что только первый достался ему с трудом, а остальные уже прямо сами в руки просились. В общем, нормальный старикан. Любит удариться в воспоминания. Про политику поговорили, про Сильви. Какая она была в детстве. И как он сильно ее любит. Ну, всякая такая чепуха. Сильви потом сказала, что я ему понравился. Вот я и решил, что могу пригласить ее и объявить о нашей с ней помолвке.
— А матери у Сильви нет?
— Ее мать умерла во время родов. Или вроде того.
В общем, Сильви ее не помнит. А отец потом еще несколько раз был женат. В данный момент он вроде бы то ли разводится, то ли просто не женат. Я не понял.
Сильви в основном воспитывали няньки.
— И твои родители уже встречались с отцом Сильви?
— Нет, это было у нас в планах на следующие после Нового года выходные дни. А что теперь делать, ума не приложу. Дед ведь умер. В доме должен быть траур.
Свадьбу придется отложить. Имя господина Яунайса — отца Сильви часто упоминают в прессе, а если газетчики разнюхают, что мы играем свадьбу во время траура, то какую-нибудь гадость обязательно напечатают. Мы уже говорили сегодня об этом с Сильви. Она сказала, что звонила отцу. И тот считает, что пышная свадьба в данном случае просто неуместна и оскорбительна. Он нам советует отложить свадьбу на год по меньшей мере.
— И ты согласен с ним?
— Нет, конечно! Мало ли кто у Сильви за этот год появится! Не могу же я так рисковать. Мы с ней решили, что поженимся тихо. А потом просто сообщим родителям о том, что мы отныне муж и жена.
— И отец Сильви одобрил этот план? А то вдруг вы распишетесь, а он не даст Сильви в приданое ни гроша. Скажет, что я, мол, против такого поспешного брака, когда к тому же в доме жениха траур.
— Не дергай за нервы, — уныло попросил Дюша. — И так кошки на душе из-за смерти деда скребут, а и ты еще лезешь.
Видно было, что парень здорово расстроился и совсем не расположен к дальнейшей беседе. Наташа пожелала ему спокойной ночи и ушла. Спрятавшись за угол, она с удовольствием проследила, как Дюша сразу же помчался к своей невесте. Дверь в свою комнату он при этом не закрыл. И Наташа торопливо скользнула обратно.
«У меня есть самое малое минут десять, — подумала Наташа. — Раньше они не успеют решить, как им быть с отцом Сильви».
И Наташа бросилась к дорожной сумке Дюши. Когда он приоткрывал ее, чтобы достать фотографии Сильви и ее отца, Наташа что-то встревожившее ее краем глаза заметила. Но Дюша слишком быстро захлопнул сумку, чтобы Наташа успела разобрать, что там лежит.
Наташа торопливо расстегнула сумку и откинула несколько рубашек и спортивные брюки.
— А-ах! — выдохнула Наташа, холодея всем телом. — Не может быть!
На всякий случай, чтобы убедиться, что это у нее не обман зрения, Наташа протянула руку. Нет, тяжелый пистолет и не думал никуда исчезать со дна сумки Дюши. Руку Наташи обжег холод металла. Девушка вспомнила, что из недавно использовавшегося оружия пахнет порохом и дымом. Она поднесла оружие к носу и старательно его обнюхала. Пахло металлом и смазкой.
Наташа еще раз внимательно осмотрела пистолет.
Потом, плохо соображая, что делает, сунула его к себе в карман и выскочила из комнаты.
Инна как раз собиралась ложиться спать. День завтра предстоял тяжелый. Инна намазала себе лицо жирным кремом, вокруг глаз нанесла питательный гель и приготовилась немного расслабиться. И тут в дверь раздался стук. Да что там стук, колотили так, что дверь тряслась.
— Черт бы всех побрал! — буркнула Инна себе под нос и пошла открывать.
Дверь распахнулась, и в нее влетела Наташка.
— Тили-тили-тили бом, загорелся кошкин дом, — сказала Инна. — Что на этот раз случилось? У тебя глаза вытаращены, как у кошки, выскочившей из объятого пламенем дома.
— Не до шуточек сегодня. У меня горе! — прорыдала Наташа. — Настоящее.
— Знаю, деда у тебя убили, — кивнула Инна. — А еще ты снялась в порнографическом журнале, и теперь твою фамилию предадут вечному и несмываемому позору.
— Это еще что, — простонала Наташа, плюхаясь на кровать и по рассеянности выдавливая тюбик с кремом прямо на покрывало.
— Тише ты, задница! — завопила Инна. — Это же крем!
— Ай, что! — подпрыгнула Наташа.
— Крем раздавила. Я за него столько тысяч отвалила, что и сама не помню, сколько именно, — сказала Инна.
— Ты все морду мажешь, а я, между прочим, выяснила, кто стрелял в Алексея, — сказала Наташа. — Ой, горе мне. Сначала дед, а потом самый любимый из братьев оказался преступником — Дюша!
— Этот педик? — удивилась Инна. — Да куда ему!
У него кишка тонка.
— А это ты видела? — спросила Наташа, доставая свой трофей. — Пистолет у Дюши в сумке лежал.
Инна покрутила пистолет перед глазами. Пощелкала предохранителем и извлекла из него обойму патронов.
— Лихо ты с ним обращаешься, — позавидовала Наташа.
— У меня был почти такой же, — сказала Инна. — Не бойся, из этого оружия нельзя было ранить Алексея. Это пугач.
— Что?
— Игрушечный пистолет. Стреляет резиновыми пульками, — пояснила Инна. — Вот смотри сама.
Наташа все еще с некоторым трепетом взяла в руки недавно казавшееся таким грозным оружие. В обойме и в самом деле были резиновые пульки, по виду очень похожие на настоящие. Да и сам пистолет был очень похож на настоящий.
— Просто игрушка, — сказала Инна. — Чего от Дюши и ожидать! Так ты говоришь, пистолет у него в сумке лежал? А как ты его получила?
Наташа отвела глаза и сделала вид, что необычайно интересуется духами, стоящими у зеркала.
— Ты его у Дюши украла, — обличила ее Инна. — Немедленно иди и верни.
— Да ты что! — испугалась Наташа, мигом потеряв всякий интерес к парфюмерии. — Он уже наверняка вернулся. Не могу же я просто прийти и сказать, что так, мол, и так, Дюша, бес попутал. Порылась вот у тебя в сумке. Нашла пистолет, а теперь с извинениями возвращаю. Возьми и не держи на меня зла. Так ты предлагаешь мне поступить? Да после этого моя репутация в семье окончательно погибнет. Меня отдадут в приют.
И Наташа горько зарыдала.
— Не отдадут. Мы с Бритым тебя к себе возьмем, — сказала Инна. — У нас места хватит.
— Нет уж, спасибочки, — прорыдала Наташа. — Я тут остаться хочу. Что я в России делать буду? А тут у меня светлое будущее, я в рекламе сниматься буду.
Вот подучусь немного и обязательно снимусь. Инна, не губи меня!
— Ладно уж, — вздохнула Инна. — Оставим пистолет себе. В конце концов Дюше он без надобности.
А мы преступника выслеживаем. Оружие даже такое может пригодиться. Или вот что. Лучше отдадим его полиции. Все равно мы уже столько натворили, что инспектор устал на нас злиться. Отдадим пистолет ему.
Тема была исчерпана. Сестры распрощались и пошли спать. На следующий день им предстояло много сделать. Но поспать Инне так и не удалось. Только она сняла с себя излишек крема, как внизу послышались какие-то подозрительные звуки. Словно мыши пытались проскрести ход через пол в ее комнату. Инна панически с некоторых пор боялась крыс. Мышей не столь панически, но заснуть с мыслью о том, что к ней скребутся мыши, она все равно не могла.
Поэтому она встала и вышла из комнаты. Звук совершенно явственно шел с первого этажа. Инна разулась и босиком осторожно пошла вниз. Пол был теплый, так что простуды она не боялась. Звук становился все явственней. Временами он затихал. Тогда Инна тоже замирала. Наконец ей удалось установить источник шума — из комнаты Эдгара. Инна подобралась почти вплотную к ней и прислушалась. Звук несомненно шел отсюда.
— Эй, кто там? — спросила Инна и тут же сплюнула. — Глупость какая!
Она подняла руку и постучала. Звук немедленно стих, но ей никто не ответил. Инна постучала еще раз.
— Эдгар, ты не спишь?
И снова ответом была тишина. В конце концов стоять и стучать в чужую дверь всю ночь — нелепость.
Чертыхнувшись про себя, она поплелась обратно наверх. Добравшись до комнаты, Инна встала и прислушалась. Цели своей она добилась, в комнату к ней никто больше не скребся. Инна легла в постель и уснула.
* * *Утро началось с уже привычного визита инспектора Пельше. Собственно говоря, все уже привыкли, что в доме постоянно дежурит полицейский. Считали его чем-то средним между предметом обстановки и членом семьи. Эмилия кормила его наравне со всеми, подавая еду прямо на пост. А Зина делала все от нее зависящее, чтобы парень на посту не скучал.
Полицейский оказался славным малым. Звали его Ояр. Он с готовностью помогал Эмилии чистить картошку, Эдгару — мыть машины, а всем остальным обеспечивал чувство безопасности. Поэтому его все полюбили. Но вот визит инспектора привел домочадцев в нервное состояние. Инспектор пожинал плоды своего мерзкого характера.
