Джадсон Филипс - Город слухов
- Они говорят, что пропал пистолет Аннабелль.
Билл сухо улыбнулся.
- Совершенно верно. Я хотел спросить, не вы ли взяли его?
- Мистер Джейсон!
- Невероятно, не так ли, Хильда? На сегодня Аннабелль - паршивая овца Рок-Сити. Возможно, убийство Коннорса никак не связано с гвалтом, поднятым вокруг биологии. Убийцей может оказаться человек, знавший Коннорса до его приезда в Рок-Сити. Интуиция подсказывает мне, что у него осталось немало врагов. Хоган сможет найти убийцу, лишь перестав крутиться вокруг Аннабелль. Но... и это важное "но", Хильда. Хэтч, Вудлинг, Телицки, да еще мелкая сошка вроде Генриетты Колдуэлл, методично топчут репутацию Аннабелль. Это надо прекратить.
- И я могу помочь? - спросила Хильда.
- Да, если будете вести себя, как друг, а не испуганный кролик. Вы должны встать рядом с Сарой Маршалл и теми из нас, кто стоит за Аннабелль. Держите глаза и уши открытыми. Где-то рядом ходит убийца, который хочет, чтобы всеобщее внимание по-прежнему концентрировалось на Аннабелль. Он или она, возможно, проявят при этом излишнюю активность. - Билл помолчал. Ваши предложения?
Хильда задумалась, затем покачала головой.
- Судья Вудлинг, - сказала она. - Он давно пытается очернить Аннабелль. После той истории с деньгами для больницы. Для него сейчас праздник.
- Всем известно его отношение к Аннабелль, - кивнул Билл. - Но он очень осторожен. Поддерживает Хэтча, соглашается с Коннорсом, вовремя брошенными репликами подливает масла в огонь. И не надо забывать, что он последний, кто видел Коннорса в живых. Судья сам признал, что был в фургоне Коннорса до половины второго.
- Полиция подозревает его? - спросила Хильда.
- Милая моя девочка, - горько усмехнулся Билл, - он покупал им бейсбольные биты, когда они были детьми. Естественно, они не подозревают его.
ГЛАВА 4
Когда Билл вернулся в редакцию "Вестника", в кабинете его ждал Эвери Хэтч.
- Сидит уже больше часа, - сказал ему Джерри Хейвенс.
Сквозь стеклянную перегородку Билл мог видеть, как Эвери, склонившись над столом, сосредоточенно и методично протирает носовым платком стекла очков в тяжелой роговой оправе. Входя в кабинет, Билл, к своему изумлению, понял, что не испытывает к этому испуганному человеку ничего, кроме жалости.
При звуке открывающейся двери Эвери подпрыгнул, будто его кольнули снизу. Он встал, нацепил очки.
- Вы хотели меня видеть, мистер Хэтч? - какие бы чувства ни испытывал Билл, голос его звучал враждебно.
- Я пришел к вам, мистер Джейсон, - писклявым, как обычно, голосом ответил Хэтч, - чтобы просить вас вести честную игру.
- Что-то я вас не понимаю, - Билл двинулся к своему креслу.
- Я прочел вашу передовицу, так же, как и весь Рок-Сити, мистер Джейсон, - он указал на лежащую на столе газету. - Что вы со мной сделали?
- А что вы сделали с Аннабелль Винтерс, мистер Хэтч?
Эвери в отчаянии раскинул руки.
- Я только исполнял свой долг, мистер Джейсон! А вы написали... вы написали, что я ответствен за массовую истерию. Повторяю, я только выполнял свой долг.
- Вы верите в выдвинутые вами обвинения?
- Я не говорил, что верю в них. Но нет дыма без огня, мистер Джейсон. Вы... вы задали в передовице несколько вопросов, - он поднял со стола экземпляр "Вестника". Его руки дрожали. - Вам известны не все факты, мистер Джейсон.
- Я готов вас выслушать.
- В ночь аварии я... я был дома. Мне начали звонить родители. Они звонили, звонили и просили меня что-то предпринять. А что я мог? Я... я поехал в полицейский участок. Все, все находились в шоковом состоянии, мистер Джейсон. Я что-то сказал, не придавая этому особого значения, о причине аварии. Но мне всегда казалось ошибочным введение биологии в школьную программу. Эта дисциплина вызывает повышенный интерес к отношениям между полами. Я сказал об этом и в полицейском участке. Я заявил, что, по моему убеждению, благодаря знаниям, полученным на уроках биологии, наши дети носятся по окрестностям в грохочущих автомобилях, пьют и упражняются в сексе. Я сказал тогда и скажу теперь, что ответственность за аварию несет не тот бедолага, что ехал им навстречу, но люди, нарушившие спокойствие детских душ. Это... это не было официальной жалобой, мистер Джейсон. Я просто выразил свое мнение. Я мог бы высказать его вам, на углу улицы. Или кому-то еще, за обеденным столом. Но... в общем, судья Вудлинг и сержант Телицки решили, что в моих словах есть рациональное зерно. Они убеждали меня подать официальную жалобу. И... и я ее подал!
- Там был судья Вудлинг? В полицейском участке?
- Да. Он приехал с места аварии вместе с Гейвигэном, патрульным Гейвигэном. Он был... ну, он был слегка навеселе, как обычно в это время ночи.
- Он был пьян?
- Я... я думаю, что можно сказать и так, мистер Джейсон. Степень опьянения понятие относительное, знаете ли. В таком состоянии он оказывается почти каждый вечер. Об этом всем известно. Полицейские присматривают за ним, когда он едет домой. Выпив, он ведет машину очень осторожно. Никому не причинит вреда.
- Но в тот вечер он напился до такой степени, что Гейвигэну пришлось привезти его с холма Кобба?
- Патрульные машины перекрыли все дороги. Они искали виновника аварии. Гейвигэн подумал, что будет нехорошо, если Сейра задержат за управление автомобилем в нетрезвом виде. Полицейские из других городов не знакомы с привычками судьи. Я хочу сказать, для него это обычное дело.
- Я вижу, что вы хотите сказать. Значит, по совету этого пьяницы вы написали официальную жалобу на мисс Винтерс?
- Телицки не был пьян, - отбивался Хэтч. - Он уговаривал меня более настойчиво, чем судья.
- И той же ночью, поддавшись уговорам садиста-полицейского и пьяного бывшего судьи, как всем известно, ненавидящего мисс Винтерс, вы официально обвинили ее в безнравственности?
- Я... я поторопился. Я был возбужден и... потрясен случившимся. Но потом, потом я понял, что поступил правильно.
- Неужели?
- Когда Бредли Коннорс рассказал мне то, что знал о мисс Винтерс, у меня не осталось сомнений в правомерности моих действий. В передовице вы спрашиваете, почему я не обращался в совет просвещения с требованием запретить курс биологии. Я обращался, мистер Джейсон. Посмотрите протокол заседания совета, на котором мисс Винтерс предложила ввести биологию в школьную программу. Я попросил отметить мое несогласие с этим решением, Эвери покачал головой. - Я не пользуюсь большим влиянием. Марк Свенсон и остальные не прислушиваются к моему мнению. Я помню, как Марк назвал меня ретроградом. Но мое отношение к курсу биологии зафиксировано документально. Пять лет назад!
Билл закурил.
- Я хочу, чтобы все, сказанное здесь, попало на страницы моей газеты, мистер Хэтч.
- А как же еще? - удивился Эвери. - Я сказал вам чистую правду.
- Понятно. Но я собираюсь задать вам один вопрос, и вы должны знать, что я воспользуюсь вашим ответом так, как сочту нужным.
- Мне нечего скрывать, - взвизгнул Хэтч.
- Коннорс сказал вам, а вы передали полиции его слова о том, что мисс Винтерс поддерживает неестественные отношения с Шарон Джейгер и пыталась... скажем так, соблазнить Коннорса, когда тот пригрозил, что объявит об этом публично.
- Да, - едва слышно ответил Эвери.
- И вы в это поверили?
- Разумеется, поверил! Он был пастором моей церкви, мистер Джейсон!
- Пусть так, - сухо признал Джейсон. - Мой вопрос заключается в следующем, мистер Хэтч. Когда Коннорс рассказал вам эту историю о Аннабелль Винтерс?
Эвери облизал бескровные губы.
- В ночь аварии, написав жалобу, я поехал в молитвенный дом. Меня грызла тревога, мистер Джейсон. Я не знал, прав я или нет.
- Браво, - хмыкнул Билл.
- Я хотел сказать, что, подавая жалобу, я имел в виду биологию как школьную дисциплину. Я не выдвигал обвинений против учителей лично! Я... у меня не было компрометирующих улик. Я возражал против биологии, которая, как мне казалось, развращает наших детей. Но потом... потом я подумал, что моя жалоба может причинить вред репутации учителей. Я разнервничался. Я поехал к Коннорсу за советом. Он... он ободрил меня. Он сказал, что пришла пора решительных действий. А потом раскрыл мне глаза на мисс Винтерс. Вот тогда я окончательно уверовал в то, что поступил правильно.
- Мистер Коннорс пояснил, почему он сам не обнародовал эти "факты", касающиеся поведения мисс Винтерс?
- Разумеется, - кивнул Эвери. - Из-за Шарон Джейгер. Он полагал, что ее надо любой ценой уберечь от скандала.
- Уберечь?
- Сохранить ее душевный покой, - ответил Эвери. - Мисс Винтерс, говорил Коннорс, не посмеет посягнуть на нее под угрозой разоблачения. Наказание мисс Винтерс, считал он, не стоит скандала, в который будет вовлечена девушка.
К горлу Билла подкатила тошнота.
- И что заставило его передумать?
- Дурное влияние мисс Винтерс, приведшее к гибели детей, не оставило ему другого выхода! - взвизгнул Эвери.
