Ирина Градова - Последняя надежда обреченных
Время пролетело незаметно, и Михаилу с ребятами пора было на тренировку. Рита вернулась в гостиницу. После ужина зашел Михаил. Они долго гуляли вдоль набережной, пока она не кончилась, потом продолжили путь по шоссе и так пришли в это замечательное кафе, нависающее над морем. Бывший боксер заказал кофе себе и чай для Риты и зажег свечку на столе.
– Знаешь, – сказала Рита, – я давно не проводила время так здорово! Если бы не проблемы, связанные с моим заданием, я чувствовала бы себя абсолютно счастливой.
Михаил внимательно посмотрел на нее. В его голубых глазах плясали отсветы пламени свечи, и они притягивали Риту, как магнит. Она и не поняла, как получилось, что губы Михаила вдруг оказались в непосредственной близости от ее губ, и нетрудно догадаться, что за этим последовало. Она не знала, сколько прошло времени, но, когда она оторвалась от Михаила, оба тяжело дышали, будто пробежали кросс. Рита облизнула пересохшие губы.
– Я замужем, Миша, – сказала она, ненавидя себя за то, что должна произнести эти слова. – Муж изменил мне с другой женщиной. Я должна решить, что делать, и сейчас совершенно не готова к серьезным отношениям…
– Хорошо, – согласился Михаил. – А как насчет несерьезных?
Рита открыла рот от неожиданности, а потом, не сдержавшись, расхохоталась. Михаил присоединился к ней, и они не могли остановиться, пока не стали замечать, что люди за соседними столиками недоуменно поглядывают в их сторону.
Вытирая салфеткой выступившие от смеха слезы, Рита думала о том, что Миша – первый мужчина в ее жизни, не считая Женьки, с которым ей очень легко. Только с Женькой все обстояло несколько иначе: она не испытывала к нему никаких чувств, кроме дружеских, а вот с Михаилом ступила на опасный путь!
Как только Рита вошла в номер, раздался звонок. Звонил Женька.
– Где ты бродишь по ночам, мать? – возмущенно спросил он. – Я звоню тебе, звоню… Ты что, мобильник с собой не берешь?
Рита и в самом деле не взяла телефон, так как его просто некуда оказалось положить.
– У тебя есть новости, или ты звонишь, чтобы поучить меня жить? – проворчала Рита.
– Новости следующие. Олеся раскопала список служащих «Муджизе» годовой давности. Пришлось повозиться, потому что документы, оказывается, сгорели во время пожара, после взрыва в магазине. К счастью, ей удалось найти копию в офисе у мужа. Три человека из этого списка уволились как раз в то время, когда предположительно пропала Надя. Одна из них – женщина, поэтому, по понятным причинам, это не наш клиент. Еще один слишком стар, чтобы быть любовником молодой женщины, а также обременен семьей и большим количеством детей. Так что, остается только один. Зовут его… сейчас, погоди… а, вот – Мустафа Эрисчи, двадцать девять лет, не женат, живет с матерью в Мугле. Олеся сказала, что это совсем недалеко, примерно час езды на машине. Готовься, завтра поедем разбираться с Мустафой!
– Интересно, – задумчиво сказала Рита, – если он живет так близко от Мармариса, то почему Кенан не смог отыскать жену?
– Вот и спросим у нашего приятеля, куда он дел девушку. Спокойной ночи, Шерлок, не проспи побудку. Встречаемся у твоего отеля в девять.
Рита с вечера поставила будильник на мобильном телефоне на семь, надеясь успеть окунуться в море до завтрака.
Женька ждал ее в холле ровно в девять. Выйдя из отеля, Рита заметила, что он направился не в ту сторону, где обычно останавливались долмуши.
– Эй, мы что, поедем на такси? – поинтересовалась она.
– Нет, на Михаиле, – бросил через плечо Женька, и Рита остановилась от неожиданности. Вот так Женька! Везде поспел, даже со Столыпиным договорился, а ей – ни гугу!
Михаил ждал их на выезде из Мармариса в только что арендованной машине.
– Ты за рулем, старик, – сказал ему Женя, забираясь на заднее сиденье. – Я по серпантину не ездок, жизнь молодую терять не хочу.
Рита села на переднее сиденье, рядом с Михаилом.
– У тебя что, нет тренировок? – спросила она.
– Сегодня я взял выходной, пусть поработает Туфан. Он будет только рад: сможет покомандовать, наконец.
Михаил вел машину прекрасно, аккуратно вписываясь в неожиданные повороты. Дорога шла в горы, поросшие соснами и дикой азалией. Асфальт постепенно разогревался на солнце и блестел, как смола.
Мугла оказалась милым маленьким городишкой с чистенькими улочками и единственной главной площадью, на которой, как и в большинстве турецких городов, возвышалась статуя Ататюрка, великого реформатора страны. Риту изумляло, насколько турки любят и чтят покойного вождя, причем совершенно искренне. Он и вправду принес им свободу от жестких исламистских канонов, дал женщинам равные права с мужчинами, в том числе право голосовать и быть избранными в государственные органы.
Притормозив, бывший боксер высунулся из окна и что-то спросил у проходящих мимо подростков. Один из них махнул рукой, указывая направление.
– Говорят, – сказал Михаил, обращаясь к пассажирам, – наш адресочек не в самой Мугле, а за городом, но это не очень далеко – чуть выше в горы.
– Господи, еще выше! – простонал Женька, и Рита с удивлением посмотрела на него. Она раньше не замечала, чтобы ее приятель чего-то боялся, но видела, что на протяжении всего пути по серпантину лицо у Фисуненко было землистого цвета. Оно приобрело нормальный оттенок, только когда они въехали в город.
– Не дрейфь, – усмехнулся Михаил, отъезжая от тротуара. – Довезу тебя целым и невредимым!
Через пятнадцать минут подъема по горной дороге они оказались в небольшом поселке. Домики здесь были частными, с плоскими крышами, на которых стояли солнечные батареи и баки для воды. Некоторые – совсем простенькие, с завалившимися заборами и заросшими травой участками, другие – с красивыми каменными воротами, подстриженными лужайками и цветниками.
Михаил подъехал к крохотному покосившемуся домику. Вместо забора кое-где сохранилась обвисшая металлическая сетка. Перед ним росли абрикосовые деревья, а на участке трава доставала до пояса.
Прежде чем друзья успели подойти достаточно близко, из дома вышла пожилая женщина в черном платье и таком же платке. Михаил заговорил. Рита и Женя не поняли ни слова, во всем полагаясь на своего толмача. Женщина вернулась в дом и снова появилась через несколько минут. Она протянула Михаилу клочок бумаги, на котором было что-то написано.
– Что она сказала? – спросил Женька, когда они вернулись к машине.
– Плохо дело, – вздохнул Михаил. – Она видела сына в последний раз месяца три назад. Он теперь здесь не живет, а снимает квартиру в Айдыне. Кажется, нашел там работу.
– Три месяца назад? – встрепенулась Рита и посмотрела на Женьку. – Ты понимаешь, что это значит?
– Да, – кивнул Фисуненко. – Это значит, что, если Надежда и в самом деле сбежала с Мустафой, то они оба должны находиться в Айдыне. Так, где этот Айдын? – спросил он у Михаила. Тот неопределенно покачал головой:
– Надо смотреть по карте.
– Отлично! – Рита полезла в сумочку за картой. Они развернули ее и практически сразу же нашли город Айдын.
– Где-то часа два-три ехать, – подытожил Женя, сворачивая карту и возвращая ее Рите.
– Ребята, – заговорил Михаил, – машина арендована на весь день, так что можем трогаться прямо сейчас. Завтра у меня не получится вас сопровождать, а Мустафа может и не говорить по-английски.
– Ты прав, – согласился Женя. – Едем!
Прежде чем покинуть Муглу, они зашли на базар. Все выглядело очень аппетитно, и Рита выбрала несколько крупных персиков, нектарин, взвесила пакетик черешни, а также прихватила пластиковую коробочку уже отходящей клубники. Запихав все это в машину, друзья двинулись в путь. Проезжая по главной улице, они увидели странную процессию: несколько машин, украшенных цветами и воздушными шариками, в линию двигались по дороге. В первой машине с открытым верхом рядом с водителем сидел мальчик лет двенадцати, одетый в белую одежду. В других ехали взрослые мужчины, и в каждом авто играла национальная музыка. Процессия несколько раз объехала вокруг площади, а потом двинулась дальше.
– Интересно! – сказала Рита. – Похоже на свадьбу, но я что-то не заметила жениха с невестой.
– Это не свадьба, – ответил на это Михаил. – Так здесь празднуют обряд обрезания. Мальчик в первой машине – герой дня, а за ним едут родственники и друзья родственников.
– И ни одной женщины? – удивилась Рита.
– Это мужской праздник, – улыбнулся в зеркало Михаил. – Женщины дома, готовят праздничный ужин.
Они выехали на шоссе, по обе стороны от которого тянулись скалы и сосновые леса. Время от времени попадались домики фермеров и поля арахиса и табака. Иногда Рита замечала женщин и мужчин, работающих под палящим солнцем. Потом цивилизованные места закончились, и пошли сплошные деревья и кустарники.
