Галина Романова - Длинная тень греха
Она не могла его обмануть — эта лихая девчонка с красивыми печальными глазами. Вернее, глаза были печальными до встречи с Хабаровым. Теперь они просто светились. В них девятибалльным штормом плескалась надежда. Что-то задумала, глупая. То же жена декабриста нашлась! Вляпается куда-нибудь, а ему потом расхлебывай. Тем более что рекомендации по ней спустили сверху.
— Олесь, давай по-хорошему, — сердито молвил обиженный Хальченков, выводя ее под руку на крыльцо. — Ты мне сливаешь информацию, я тебе помогаю.
— А если нет?
— Если нет, то Хабарова завтра отправят в тюрьму, — не без злорадства пообещал следователь. — А там порядки, знаешь какие?
— Наслышана, — Олеся закусила губу в нерешительности. — А если да, то что?
— Торговаться она еще вздумала! — фыркнул Хальченков, правда, теперь уже беззлобно. — Если да, то подержим еще немного у себя. Нам харчей не жалко, пускай живет. Может, что рассказать надумает…
— В общем так, — она повернулась спиной к ветру и накинула на шапку капюшон, поежившись от холода. — За ангарами у этой дамочки было назначено свидание.
— С кем? С мужем? Так это мы…
— Да нет же, нет! Зачем бы тогда ему прятаться? Он следил за ней. И кое-что видел.
И Олеся слово в слово пересказала Виктору Георгиевичу то, что узнала от Влада. Слушал тот, не перебивая, время от времени потирая покрасневшие от ветра уши и недоверчиво покачивая головой.
Когда Олеся замолчала, он задумчиво хмыкнул и спросил:
— Считаете, что убил ее как раз тот самый любовник, с кем у нее была назначена встреча?
— Считаю! Еще как считаю!
— А зачем ему было это делать, если, как вы утверждаете, они неоднократно встречались на этом самом месте? Зачем ему было ее убивать?! Мотив! Мотив мне неясен, — он обескураженно развел руками. — Ну, никак он не укладывается в эту схему. Ревновать к мужу глупо…
— А что если?.. — перебила его Олеся и задумалась, ненадолго замолчав. — А что если это не совсем любовная связь, а?! Что если их связывало что-то другое? Криминальное какое-нибудь дело, к примеру? Или этот человек занимает очень высокий пост и то, что Хабаров явился туда, могло его подставить в лице общественного мнения и…
— Глупость несусветная. Глупость же, Олеся! Свидание с замужней дамой способно скомпрометировать, а убийство нет? Идемте, что ли, стоять здесь просто невозможно. — Он дернулся большим сильным телом от холода, нахлобучивая шапку по самые брови. — Вам в какую сторону? Идемте, я вас провожу, заодно и поговорим. Влад-то ваш со мной беседовать не желает.
Они спустились по обледеневшим ступенькам и, поскрипывая утоптанным снегом, двинулись по занесенному тротуару в сторону подземного перехода.
— А чего ему с вами беседовать, если вы заранее все для себя решили, — Олеся недобро покосилась на Хальченкова, надув губы. — Может, и я зря делаю, что раскрываюсь перед вами.
— А чего же тогда раскрываетесь? — следователь без стеснения взял ее под руку, прижался к ее боку плотно и скомандовал. — И! На счет раз, шагом марш!..
— Потому что выхода иного у меня нет, — Олеся невольно подстроилась под его шаг и пошла нога в ногу с Хальченковым, на ходу поясняя. — Вот сказал он мне, к примеру, номера машины, и что? Что стану я с этими номерами делать? Ладно, пробьют мне знакомые ребята через сеть этот номер на предмет установления личности владельца. Узнаю, кто и что. А дальше? Явлюсь к нему. Здрасьте, гражданин хороший, я к вам по делу об убийстве вашей любовницы. Что вы можете мне сообщить по существу данного вопроса? А он… Он, может, и женат пять раз. И на порог меня не пустит. И вообще милицию вызовет.
Тут она недобро покосилась на довольного собой Виктора Георгиевича. Таковым он ей в настоящий момент показался. Она же не могла знать, что доволен Хальченков сейчас был не собой, а ею. Очень уж понравилась ему и порывистость ее, и логичность.
Хорошая девочка, даром, что наивная.
И рассуждает умно, словно мысли его считывает.
Конечно, не стал бы никто с ней говорить. И на порог пустил бы вряд ли, если только не законченный придурок. И вызов милицейского наряда мог случиться запросто.
Хорошо, что хоть понимать начала понемногу, что не обойтись ей без него — Хальченкова Виктора Георгиевича.
Ей без него, а ему, судя по всему, без нее.
Интересную позицию занял этот Хабаров Влад. Весьма интересную!
С ними — с милицией — в глухой несознанке. С адвокатом и единственным другом — тоже. А вот случайной девчонке доверился. Может потому, что и она тоже? Единственная ведь, кто поверил. Друг— то — Анохин Андрей — кажется, тоже колебался. Сомнения какие-то высказывал. Не напрямую — нет. Так, мямлил что-то, глаза прятал, шапку в руках тискал при личной беседе. Хотя и помогать кинулся тут же…
— Ты домой сейчас? — спросил он, когда Олеся остановилась возле подземного перехода.
— Да. Нужно родителям позвонить, три недели уже не виделись, и отдых не помешает. А завтра на работу. Шеф просил быть вовремя и без всяких там депрессий. Подвести не могу, помог! Слушайте, Виктор Георгиевич, вы не вздумайте без меня к этому гражданину икс отправиться! — вдруг испуганно пробормотала она, разворачиваясь к нему стремительно. — Я вам все выболтала, а вы меня запросто так бросите и в одиночку…
— Не переживай, Олеся Данилец! — Хальченков даже рассмеялся, не выдержав. — Вместе к нему двинем. Я с утра все уточню. Попытаюсь с ним связаться и назначить встречу на вечер. И если все это мне удастся провернуть безболезненно, меня не отвлекут, не зашлют куда-нибудь по срочному вызову, то вечером мы с вами встречаемся. Звонить буду тебе на работу. Итак, до завтра. Заразила ты меня, Олеся Данилец, ох и заразила…
— Чем? — не поняла она.
— Презумпцией невиновности заразила! Я поначалу пытался доказать всем, что Хабаров виновен, а теперь, получается, стану доказывать всем обратное. Такие вот дела, Олеся Данилец, случаются и в моей практике тоже. Дай бог, чтобы ты оказалась права! Дай бог! До завтра!..
Завтра на удивление промчалось необычайно быстро. Баловнев, словно с цепи сорвался, загружал ее все новыми и новыми заданиями. Олеся металась между кабинетами их офиса. Кого-то с кем-то соединяла, что-то печатала, отправляла факсы, встречала гостей, подавала кофе.
Набегалась так, что к финалу рабочего дня едва помнила о том, какой сегодня день недели. И когда в пять минут седьмого раздался телефонный звонок от Хальченкова, она не сразу сумела вникнуть в суть того, что тот ей говорит.
Она сидела, сняв с себя туфли на высокой шпильке, смотрела в одну точку и активно шевелила одеревеневшими пальцами. Когда раздался звонок от следователя, Олеся поставила локоть на стол, стиснула лоб ладонью и, часто-часто заморгав, проговорила после его вступления:
— Господи, ничего не понимаю… Кто такой Дугов? Почему он нас ждет за городом? Виктор Георгиевич! Да объясните же наконец, почему мы с вами должны куда-то ехать?! Я так устала…
— Вот-вот! Видимо, потому что вы устали, сообразительность вас вдруг и покинула, — проворчал Хальченков в трубку и с тяжелым вздохом снова пояснил. — Дугов Николай Иванович, хозяин той самой машины, которая…
— Аа-аа, поняла! — Олеся подскочила со своего крутящегося стула и принялась отключать компьютер, обуваться в сапоги, тянуться к сумочке. — Я сейчас, Виктор Георгиевич! Я мигом!!! Ждите!
На улицу перед зданием, в котором располагался и их офис тоже, Олеся выбежала минут через пять. Куртка нараспашку. Шапка в руках, волосы по ветру, сумка болтается на плече.
Выбежала, тяжело дыша, и осмотрелась.
Темно-синие «Жигули» восьмой модели, в одиночестве притулившиеся на парковочной площадке перед зданием, приветливо мигнули фарами.
Ага! Значит, они сегодня с транспортом. Это уже лучше. Это обнадеживало. Она точно не выдержала бы, случись им ехать сейчас куда-то в переполненном людьми и их недовольством автобусе. Хорошо, если близко за городом, а если нет?! И неизвестно еще, в каком направлении.
— В северо-западном, — туманно пояснил Хальченков, разворачиваясь и выезжая с парковки.
Выглядел он сегодня несколько непривычно. Высокая норковая шапка исчезла. Толстая куртка, которую Виктор Григорьевич застегивал под самый подбородок, тоже. Сегодня следователь нарядился в легкую короткую дубленку, голову и вовсе не покрыл, очень красиво уложив густые волосы.
Присмотревшись к нему внимательнее, Олеся вдруг забеспокоилась. Уж не для нее ли он так вырядился? Если нет, то и слава богу, а если да…
Осложнений во взаимоотношениях с Хальченковым ей не хотелось. У нее же есть Хабаров.
Словно подслушав ее мысли, Виктор Григорьевич вдруг спросил безо всяких переходов:
— Может, потом поужинаем? Знаю неплохое местечко. Там подают потрясающее сациви.
— А? — его вопрос застал ее врасплох, и она покраснела, смутившись. — Поужинать? Даже не знаю… Давайте, сначала с нашим героем-любовником определимся, а уж потом… Кстати, что вам удалось о нем узнать?
