Юрий Енцов - Охота на единорога
— Натуральный налог велю снизить, — продолжал далее Асман, между тем, как Визирь более или менее пришел в себя, понимая, что если король учит его политэкономии, то рубить голову в ближайшее время не станет, — армия сейчас невелика, и хлеба ей хватает, что-то я не приметил недовольства среди солдат. Денежный налог тоже повышать не буду.
Визирь простер ладони кверху и закатив глаза простонал:
— Поистине Аллах снизошел милостью на нашу страну, даровав ей мудрейшего из королей, когда либо живших в этом мире!
— Визирь, ты впал в детство твой сын должен скоро заменить тебя на этом месте, — сказал Асман внимательно глядя на старика, на его реакцию, но разглядел только беспредельное удивление, он прослужил на своей должности после евнуха Дахара всего полтора года, и на его место метили, и были вполне достойны его, несколько иных юрких царедворцев. Но он никак не ожидал видеть своим преемником собственного сына. Вообще-то и король не ожидал никогда увидеть красавца Зайдуна своим визирем, но он был король и, в отличии от своего слуги, мог себе позволить не ошибаться в своих ожиданиях.
— Думаешь, он не достоин заменить тебя? — спросил король.
— Господь наградил меня единственным сыном, остальные дочери, — сказал визирь.
— Но ты доволен? — продолжал допытываться Асман.
— Я счастлив, что мой наследник послужит Великому Королю… Но он молод.
— Ты сомневаешься в его способностях?
— Он еще молод, Ваше Величество, ему ведь нет еще и двадцати пяти.
— Ну что ж, визирь, в таком случае, я пошлю его набраться опыта в Ассирийское царство. Там спокойно (и на престоле надежный вассал — племянник Асмана, сын его старшей сестры — так что заговор маловероятен — добавим мы от себя). Нужен дельный человек. Пусть едет на днях. А когда Бог призовет его отца — вернется и компенсирует мне потерю. Я так решил. Ступай.
Визирь с растерянностью на лице, пятясь вышел.
Опять садилось солнце, освещая куртины деревьев, глинобитные улочки, минареты, с которых вот-вот должны были кричать к вечернему намазу муллы. И опять на затемненной стене, что выглядела серой на фоне садящегося за ней солнца, Асман заметил в том месте, что и вчера пеструю точку, пятно, сегодня она сдвинулась пока Асман смотрел туда, и стало ясно, что пятнышко живое, ходит и может быть, думает.
Сзади раздалось покашливание. Шеф шпионов ждал когда к нему обратятся. Но Асман сразу отослал его, спросив только: нет ли чего чрезвычайного, но ничего особого не было, и король приказал только перенести завтра конный выезд-инкогнито с раннего утра на закатное время перед намазом. Шпион склонил голову и удалился. Когда он пропадал в дверном проеме, Асман обернулся и успел только заметить его уродливый профиль и озабочено белеющий нос.
Глава 16
Серж в интервью рассказывал о содержании романа, истории и версиях его появления до тех пор, пока в телевизионной камере не сели аккумуляторы. Конечно, во время этого монолога он думал не о будущих телезрителях, а о, стоящей слева от камеры, Зайнаб Далиль. Шелковый платок и такая же полупрозрачная длинная безрукавка поверх брючного костюма европейского покроя были данью традициям, но ничуть не скрывали ее прекрасной фигуры.
Он так разошелся, что продолжал говорить, в то время как осветитель сматывал шнур:
— Это своего рода «Гамлет» Средней Азии, точнее что-то среднее между английским «Гамлетом» и русским «Словом о полку Игореве». Один японец переписывается с местным иракским историком, очень эрудированным, и влиятельным у вас ученым. И тот нашел иракского ювелира по имени Убейд…
— Мы были у него, но не застали вас, — сказала Зайнаб.
— Вот как? — удивился Серж. — А показывал он вам старинные пергаменты, отчасти подтверждающие арабское происхождение рукописи?
— Нам было не до того, мы торопились догнать вас, — сказала Зайнаб.
— Вы очень оперативны, — сказал Серж.
— У нас хорошие взаимоотношения с армией, — объяснила она.
— Мы вообще любим наше телевидение, телеканал «Аш-Шабаб» и особенно Зайнаб, — сказал, сладко улыбаясь, офицер.
— Я всего лишь простой репортер, — скромно потупив глаза, сказала девушка.
— …Так вот этот текст получил среди европейских исследователей название «Охота на единорога».
Первое исследование этой рукописи произошло сто лет назад. Около полувека тому — она была окончательно занесена в разряд подделок и мистификаций. Основной аргумент тех, кто не верит в подлинность этого документа, заключается в том, что в Турции, к которой рукопись тяготеет исторически и культурно, не сохранилось ни одного списка. Но причем здесь Турция?
Профессор Фон Це считает, что она могла быть в Османской империи быть просто запрещена, как еретическая. Описанные в манускрипте события происходили, скорее всего, во времена… Крестовых походов. Или, как вам поточнее объяснить?
— Конийскго султаната и ханства Каракиданей? — спросила девушка.
— Откуда у вас такие познания? — удивился Серж.
— Мы же это проходим в школе, — объяснила она.
Разговаривая, они вышли на улицу. Своей машины Серж не обнаружил, оказывается, его водитель счел за благо вообще уехать. Местный военный начальник ничего о том, чтобы везти Сержа опять по направлению к границе не знал, был любезен, предлагал свое гостеприимство, но о транспортировке его в Кувейт хотел выяснить дополнительно, получить письменный приказ…
— Может довести вас до Басры, а там разберетесь? — предложила Зайнаб.
Они сели в автомобиль телевизионщиков, это тоже было такси, и поехали в Басру.
— Так вы живете в Париже? — спросила Зайнаб, — всю жизнь мечтала там побывать.
— Приезжайте, — сказал Серж с улыбкой, прекрасно понимая, что при нынешнем режиме это ей сделать трудновато. Но он знал, что для молодой, красивой женщины многие двери открыты.
— Я окончила Багдадский университет, но очень бы хотела поучиться в Сорбонне в аспирантуре, — призналась она. — Может быть, постажироваться на французском телевидении. Но это мечты. Я только мечтаю и ничего не делаю, ленивая.
— Мне пришлось заканчивать аспирантуру в Москве, — признался Серж.
— Вы историк? — спросила она.
— Историк искусств, — уточнил он. Они ехали на восток, и заходящее солнце отражалось в окне заднего вида. Зайнаб сидела в центре, зажатая с двух сторон Сержем и осветителем.
— Да, — сказала она, — чуть не забыла. А вы знаете, что у этого так заинтересовавшего вас романа есть продолжение?
— Разве? — удивился Серж, — что значит продолжение? В нем не восемь глав?
— По-моему, как минимум десять, — сказала девушка. — Хотя я не специалист, сама этот роман не читала, он ведь не входит в разряд, как бы это выразиться, приличных литературных произведений.
— Каддещь (сколько)? — удивился Серж. Он пересчитал главы:
— Вахад, итнин, телята, арба, хамса, ситта, себаа, темения. У меня восемь глав. Может быть в другом списке главы разбиты иначе? — предположил он.
— Не знаю, — откровенно призналась девушка.
— А можно мне посмотреть этот список, может быть, сфотографировать его? — спросил он, подумав, что он явно решил уехать из страны раньше, чем нужно.
— Не знаю, — ответила девушка.
— Аунни (помогите мне), — попросил Серж.
— Я попробую, — ответила она неуверенно.
Из Басры, на военном вертолете Серж вылетел вместе с телевизионщиками. Они договорились с Зайнаб, что если военные ничего не будут спрашивать, то и он ничего не станут объяснять. Серж постараться держаться увереннее, сыпал словечками, которые узнал в Басре, чтобы его приняли за местного жителя. Так и случилось, Зайнаб назвала его «профессор Хусейн» и этого оказалось достаточно, чтобы Сержа пропустили на борт вертолета.
Они долго летели над зелеными просторами болот междуречья Тигра и Евфрата. Здесь то и дело появлялись поля и поселения болотных арабов, освещенные вечерним солнцем. Выше по течению берега реки стали суше, городки побольше, Серж совсем было решил, что они прилетели, но города на Тигре оказались не Багдадом, а Эль-Кутом и Эн-Нууманией.
Наконец они подлетели к самой древней столице древней страны. Зайнаб попросила у Сержа мобильный телефон, чтобы вызвать машину из телестудии.
— Как мы поступим? — спросил Серж.
— Отвезем вас в гостиницу, а потом за вами заедут, — ответила Зайнаб.
— А с вами мы еще увидимся? — с надеждой спросил Серж.
— Смотрите телевизор, — ответила девушка.
Было уже довольно поздно, когда Сержа довезли до лучшего в городе отеля «Палестина», который он благополучно миновал несколько дней назад по прибытии в страну. Они распрощались с Зайнаб на пороге, стоя на мозаичном портрете Джорджа Буша старшего, Серж подробно расспросил девушку, когда предполагается выход в эфир сюжета, и, под видом интереса к этому вопросу, записал ее рабочий телефон.
