Николай Пономаренко - Бандитская Лиговка
"После первой выставки де ла Тура в музее Оранжери в Париже в 1934 году всем стало ясно, что Франция вернула себе ещё одного гения. Считалось, что сначала у лотарингца были работы с дневным освещением, затем - с вечерним. Картина "Брошенные деньги", найденная во Львове, доказала, что де ла Тур работал в двух разных манерах параллельно. Но разница между этими манерами письма настолько разительна, (не только по технике, но и по уровню исполнения), что можно сделать следующее предположение: де ла Туров было по крайней мере двое. Один из них - гений, другой - просто талантливый художник. Тот де ла Тур, который был лишь талантлив, писал жанровые сценки про убогих, жуликов и обманщиков в подражание голландским и немецким мастерам. Эта живопись выглядит более плоской, выражение лиц "фаворитов луны" карикатурны и пусты, как пуст тот мир, в котором они живут.
Другой де ла Тур, гений, - автор дюжины шедевров исключительно на религиозные темы. Там единственный источник света - свеча, а лицо, да и вся картина, излучают такой покой и любовь, что впору говорить о самих вершинах человеческого духа. Как уживался де ла Тур - циник с де ла Туром - истово верующим, объяснить трудно, если опять не предположить, что их было двое. Один говорил о том, что мир ужасен, хотя временами и забавен, другой - что он прекрасен, хотя и полон тайн".
Шкворень задумалась.
ПРИМАНКА АНЖЕЛА
- Георгий, я хочу поблагодарить за вчерашнее.
Шкворень, поспав часа четыре, утром приехала на службу в обычное для неё время. В первую очередь внимательно прочитала сообщения о происшествиях и преступлениях в городе и области. Ничего, связанного с ураном, за сутки не произошло. Уже легче. Может быть привезли одну партию и больше не будет? Вряд ли. Удача окрыляет. Поставка новых таблеток - дело времени. Их могут доставить в Петербург в течение недели из любого уголка России. Полина сделала все, чтобы торговцы нашли её как посредника в приобретении радиоактивного вещества. Если не перехватит Герострат или кто-то другой, купивший первую партию. Но вряд ли этот неизвестный станет тратить бешеные деньги для повторения провокации.
Среди прочих выделялось сообщение из области. В лесочке близ Шапок обнаружили свежее захоронение. Во время посадки редких видов кедра трактор выворотил из земли два тела. Потом рабочие обнаружили ещё троих. И еще... Один труп был обезглавлен.
Шкворень вызвала Шайтанова:
- Читал?
У начальника отдела угрозыска с утра трещала голова и один глаз был сплошь красным. Сказывалось ночное сидение в "Луче...".
- Угу. Я уже отправил туда Солнцевского и Коптева.
- Думаешь...
- Они это, лосевские быки, пропавшие без вести. И сам Лось безголовый. Я лично бы поехал, но моя башка... Как вы каждый вечер выдерживаете эту ресторанную карусель?
- Идея, Олег, греет. Чужая слава покоя не дает. Если будет информация по урану - сразу мне на стол.
Выпроводив Шайтанова, Полина Антоновна позвонила Янсону.
- Слышишь? Благодарю за вчерашнее.
- Ничего особенного, - ответил Георгий, - Тебе пока не стоит показываться в образе... Ну, в образе Анжелы.
- А уран? Анжела - это наживка для продавцов. Придется рисковать.
- Нашкодьянц написал заявление о нанесении материального ущерба?
- Пока нет. Если напишет, тебя будут искать. Не совсем тебя, а тебя в образе бандита.
- Ищите. Значит, ты и сегодня намерена дежурить в "Луче..."?
- Надо, Георгий. Если составишь компанию - буду очень рада.
- Присоединюсь, если не будет спектакля.
После разговора со Шкворень Янсон стал размышлять вслух:
- Уранщиков надо сдать. Если таблетки попадут какому-нибудь отмороженному авторитету, он затерроризирует весь город. То, что мы проделали с ураном покажется детской шалостью. Заодно и Полине поможем.
Ему ответили:
- Сдавай учителей без зазрения совести. Я их таблетками уже наигрался.
Поздним вечером в ресторанчике "Луч сквозь решетку" Полину Антоновну разыскали двое.
- Анжела - это ты?
Шкворень очаровательно улыбнулась.
- Что нужно милым людям, судя по всему, заезжим?
Мужчины были одеты по моде в совершенно новую одежду.
- Говорят, что ты рассказывала про человека, желающего что-то купить.
Шкворень перестала улыбаться.
- Ничего не знаю. Вчера ни с того ни с сего меня за эту болтовню отметелили. Может, вы тоже такие.
- За что отметелили?
- За то, что человека такого знаю. Я продавцов искала, а досталось, может быть, от конкурента. Или пострадавшего. Слышали, вчера эти гребаные таблетки по всему городу раскидали.
- Успокойся. Мы не те и не другие. Где покупатель?
- А вы не из ЧК?
- Тебе какая разница, если мы платим за информацию.
- Давайте стольник.
Неизвестный протянул Анжеле сто рублей.
- Вон он сидит, - Шкворень показала на Шайтанова, - Второй вечер напивается как свинья. Сейчас я ему шепну на ушко про вас.
Полина Антоновна, притворно покачиваясь, подошла к своему подчиненному, присела рядом, облокотилась на его плечо.
- Все, Олег, клюнули. Или продавцы или наши коллеги. Разберешься?
- Как-нибудь.
- Больше не пей.
- Как же, здесь бутылку оставлю. После заключения сделки обязательно обмою.
- После заключения хоть море выпей.
Полина взмахом руки пригласила к столу Шайтанова двух посетителей. Сама вернулась на место и стала наблюдать как начальник ОУР "разводит" уранщиков. Наблюдала не она одна.
Разговор за Шайтановским столиком велся тихо, но горячо. Один раз продавцы даже вставали, давая понять, что интересы не сходятся. Шайтанов усадил их на место. Снова говорили, горячились. Как ни пытался Олег Стефанович сбить цену, сибиряки стояли на 10 тысячах долларов. Сговорились. У "светячков", как окрестили их сотрудники УР, был свой план покупки-продажи.
- Вы передадите нам деньги здесь, на Лиговке. А товар получите во Всеволожске.
- Откуда нам знать, передали товар или нет. Мы вам отдадим баксы, а вы с ними ноги сделаете.
- А телефон на что? Наши передают товар, твои люди звонят тебе по трубке и подтверждают этот факт. Тогда ты даешь мне деньги. Якши?
Наконец парочка покинула начальника ОУР. Немного подождав, Шкворень подошла к Олегу, с удовольствием хватившему первую стопку после вынужденного перерыва в возлиянии.
- Пытался сбить цену, но эти светлячки с 10 тысяч долларов не сходят.
- Опять головная боль! Кто же нам даст такую сумму? Придется идти к самому Покровскому. Они не подставные?
- Говорок у них одинаковый, периферийный. Украли где-то уран не от хорошей жизни. Начало положено, надо дальше крутить. Деньги нужны завтра. Ребята осторожные, такую схему закатали - деньги передаем здесь, а уран получаем во Всеволожске. Связь по телефону.
Шайтанов замолчал, глядя за спину Полины Антоновны.
- Твой волосатый знакомец подвалил. Ох и не нравится он мне.
Шайтанов кивнул в сторону столика, где вчера сидели Георгий и "Анжела". Шкворень повернулась к Янсону, поприветствовала взмахом руки.
- Пока, Олег, не напивайся. Пойду душить бизнесмена насчет денег.
Встала, приветливо улыбаясь, подошла к Георгию, который встретил Полину поздравлениями.
- По вашему лицу вижу, что вас посетила удача. Оно светится.
- И ещё потому, что ты пришел. Можно тебя целомудренно поцеловать за вчерашнее?
Полина Антоновна, с трудом отыскав не заросшее волосами место, поцеловала Георгия в щеку.
- Если честно, вчера я больше испугалась тебя, чем людей ресторанщика Нашкодьянца. Твой бандитский грим так естественен, будто ты и впрямь жестокосердный убийца. А нож? Прямо меч какой-то. За такой статья светит, ты понимаешь?
- Понимаю, когда его вынимаю. Не терзайся, начальник. Все продумано, предусмотрено. Кинжал коллекционный, у меня справка есть. Любой суд оправдает.
- Георгий, я серьезно. Наша дружба закончится на первом же преступлении закона.
- Вчера я преступил закон. Разбил стекла в автомашине, угрожал холодным оружием, отрывал уши. Одно утешение, что потерпевшие меня не опознают. Единственный свидетель - это ты.
- Как должностное лицо могу квалифицировать твои действия как необходимую оборону женщины, незаконно лишенной свободы.
- Зачем Анжела понадобилась Нашкодьянцу, если не секрет?
- Ему были нужны продавцы металлокерамических таблеток. А мне он уготовил роль наживки, чем я в сущности и стала, но по своей воле.
Янсон, слушая Шкворень, внимательно оглядел зал ресторана.
- Здесь обязательно должны быть люди Нашкодьянца.
- Разумеется.
- Если не ушли следом за двумя продавцами урана.
Шкворень не стала сообщать, что и её люди из наружного наблюдения ушли за "светлячками".
- Откуда ты знаешь, что их двое?
- Разве ты мне не говорила? Просто знаю.
- Георгий, у меня опять к тебе шкурное дело. В последний раз. Не подачку прошу, а в долг. На пару дней.
- Конечно же опять не для себя просишь?
