Розамунд Лаптон - Разгадай мою смерть
Ассистентка подняла глаза:
— На какое время вам назначено?
— На два тридцать.
— Вам очень повезло, что доктор Николс нашел возможность встретиться с вами.
— Уверена, стоимость услуг доктора соответствует степени его любезности.
Я словно бы разминалась перед разговором с доктором, готовясь к противостоянию.
— Вы заполнили бланк? — недовольно осведомилась ассистентка.
Я отдала ей лист бумаги, где была заполнена только одна графа — номер моей кредитной карты. Презрительно глядя на меня, ассистентка взяла бланк и едко произнесла:
— Вы забыли указать историю болезни.
Я подумала о людях, которые приходили сюда, — страдающих депрессией, различными страхами или совсем утративших связь с реальностью и погрузившихся в пучину безумия. Неужели эти хрупкие, уязвимые люди не заслужили вежливого отношения со стороны той, кто первой встречает их в этих стенах?
— Я не нуждаюсь в медицинской консультации.
Ассистентка не хотела показывать своего любопытства, а может, приняла меня за очередную спятившую, ради которой не стоит напрягаться.
— Я пришла сюда в связи с убийством моей сестры. Перед смертью она наблюдалась у доктора Николса.
На короткий миг я завладела вниманием ассистентки. Она окинула взглядом мои грязные волосы (мытье головы — первое, о чем забываешь в горе), отсутствие макияжа и мешки под глазами. Она увидела маркеры беды, но приняла их за признаки умопомешательства. Не это ли произошло и с тобой? Может быть, проявления твоего страха тоже спутали с душевным расстройством?
Не говоря ни слова, ассистентка забрала у меня бланк.
Ожидая своей очереди, я вспоминала, как однажды написала тебе, что хотела бы попасть на прием к психотерапевту.
От: [email protected]
Кому: Беатрис Хемминг, на Айфон
Мозгоправ? Ради всего святого, Би, зачем? Если тебе нужно поговорить, почему не обратиться ко мне или кому-то из друзей?
Т.
От: Беатрис Хемминг, с Айфона
Кому: [email protected]
Просто подумала, что было бы неплохо и даже полезно пообщаться со специалистом. Это совсем не то, что разговаривать с другом.
Би.
P.S. Их уже не называют мозгоправами.
От: [email protected]
Кому: Беатрис Хемминг, на Айфон
Зато разговор со мной обойдется бесплатно. Кроме того, твои проблемы мне не безразличны, и я не стану ограничивать беседу часовым интервалом.
Т.
P.S. Мозгоправ загрузит тебя по полной программе да еще втиснет в рамки стандартной классификации из учебника психиатрии.
От: Беатрис Хемминг, с Айфона
Кому: [email protected]
Эти люди — профессионалы. Психотерапевты (в отличие от психологов) — квалифицированные врачи, прошедшие специализацию. Ты не стала бы утверждать, что они «полощут мозги», если бы страдала слабоумием или шизофренией, согласна?
Би.
От: [email protected]
Кому: Беатрис Хемминг, на Айфон
В точку! Но ты не шизофреничка и не слабоумная.
Т.
P.S. На случай если тебе плохо слышно с твоего высокого пьедестала, я могу крикнуть громче.
От: Беатрис Хемминг, с Айфона
Кому: [email protected]
Я имела в виду не только людей с тяжелыми расстройствами психики. Ходячим больным иногда тоже требуется помощь квалифицированного врача.
Би.
От: [email protected]
Кому: Беатрис Хемминг, на Айфон
Би, родная, прости. Расскажешь, в чем дело?
Т.
От: Беатрис Хемминг, с Айфона
Кому: [email protected]
У меня оч. важная встреча. Поговорим позже.
Би.
От: [email protected]
Кому: Беатрис Хемминг, на Айфон
Между прочим, я тоже должна обслуживать посетителей, а не строчить тебе письма с компьютера Беттины. Клиенты за четвертым столиком давно ждут сырную тарелку, но я и пальцем не пошевелю, пока не дождусь твоего ответа.
Т.
От: [email protected]
Кому: Беатрис Хемминг, на Айфон
Клиенты с четвертого столика ушли бессырно. Дай мне шанс, а? Видишь, я даже не брезгую американизмами, лишь бы ты поняла, как горячо я надеюсь на твое прощение.
Т.
От: [email protected]
Кому: Беатрис Хемминг, на «Айфон»
Пчелка Би, моя смена закончилась, а я все сижу за компьютером Беттины. Черкни мне хоть пару строчек сразу, как получишь это письмо. Хорошо? Пожа-алуйста.
Т.
От: Беатрис Хемминг, с Айфона
Кому: [email protected]
Я не пряталась от тебя, просто встреча затянулась. Не ищи подтекста в вопросе с психотерапевтом. Это не больше чем дань моде, вроде как «в Нью-Йорке жить — местный обычай любить». В Лондоне уже за полночь, поэтому отправляйся поскорее домой и ложись спать.
Би.
От: [email protected]
Кому: Беатрис Хемминг, на Айфон
Не хочешь делиться проблемами, так и скажи. Подозреваю, что ты мучаешься из-за Лео. Или дело в отце?
Т.
Ассистентка за стойкой посмотрела на меня:
— Доктор Николс готов вас принять.
У двери в кабинет я вспомнила наш телефонный разговор, который состоялся тем вечером (вечер был у меня, а у тебя в Лондоне два часа ночи). Я так и не сказала, по какой причине собралась к психотерапевту, зато ты объяснила, почему считаешь это глупостью.
«Наш разум есть то, что мы собой представляем, средоточие эмоций, мыслей, убеждений, любви и ненависти, веры и страсти». Твоя горячность меня немного смутила, а ты продолжала: «Как может посторонний человек разобраться в твоей голове, не будучи одновременно богословом, философом и поэтом?»
Я вошла.
Принимая тебя в муниципальной клинике, доктор Николс наверняка носил белый халат, однако здесь, в своем частном кабинете, он был одет в старый шерстяной свитер и выцветшие вельветовые брюки. На фоне полосатых обоев в стиле эпохи Регентства он выглядел несколько неряшливо. На вид я дала бы ему лет тридцать семь — тридцать восемь, примерно так, да?
Он поднялся с кресла. Мне показалось, что его помятое лицо выражает сочувствие.
— Мисс Хемминг, примите искренние соболезнования по поводу смерти вашей сестры.
Из-под стола донеслась какая-то возня. Опустив глаза, я увидела собаку. Старый лабрадор перебирал лапами во сне и постукивал хвостом по полу. В кабинете витал легкий запах псины, который понравился мне больше, чем вазоны с лилиями в вестибюле. Я представила, как в перерывах между приемом пациентов ассистентка мечется по кабинету, распыляя освежитель воздуха.
— Прошу вас, присаживайтесь, — указал на соседнее кресло доктор.
На его рабочем столе я заметила фото маленькой девочки в инвалидной коляске. Фотография намеренно стояла на виду, и от этой безоговорочной отцовской гордости у меня потеплело на душе.
— Чем могу помочь? — осведомился доктор Николс.
— Тесс говорила вам, кого именно боялась?
Явно озадаченный моим вопросом, он покачал головой.
— Она ведь рассказывала вам о телефонных звонках с угрозами?
— Да, Тесс упоминала неприятные звонки.
— А говорила, кто звонит или чего добивается этот человек?
— Нет. Тесс не распространялась на эту тему, а я считал недопустимым давить. Первоначально я предположил, что звонили обычные телефонные хулиганы либо кто-то просто набирал неверный номер, а мысль об угрозах возникла у вашей сестры исключительно в связи с угнетенным психическим состоянием.
— Вы сказали ей об этом?
— Обозначил как возможный вариант.
— И она расплакалась?
Моя осведомленность удивила доктора, но я ведь знаю тебя всю жизнь. В четыре года ты не плакала, даже ссадив коленки или разбив нос, но горько рыдала, когда тебе не верили, и выражала свое негодование бурными потоками слез.
— Вы говорите, что сделали свои предположения лишь первоначально?
— Да. Позже я пришел к выводу, что у Тесс не депрессия, а послеродовой психоз.
Я кивнула. Дома я старательно проштудировала материал и знала, что термин «пуэрперальный» всего-навсего обозначает первые шесть недель после родов.
— Утвердившись в диагнозе, — продолжал доктор, — я заключил, что телефонные звонки, по всей вероятности, были проявлением слуховых галлюцинаций. На простом языке это называется «слышать голоса», в случае Тесс — звонки по телефону.
— Вы изменили диагноз уже после ее смерти, не так ли? — напрямик спросила я.
По лицу доктора промелькнула тень, оно моментально напряглось.
— Именно. Давайте я расскажу вам подробнее о послеродовом психозе. Симптомы включают манию преследования, бред и галлюцинации. В результате, как ни прискорбно, многократно возрастает риск суицида.
